Дмитрий Казаков - Логово тьмы
– Что у вас тут происходит? – на лестнице появилась Саттия, облаченная только в тонкое полотенце, но с мечом в руке.
В другой момент Олен полюбовался бы ее точеной фигуркой, но сейчас, когда в башке трещало, было не до того. Комната выглядела так, словно в ней только что бесились пьяные свиньи – всюду неаппетитные коричневые ляпушки, на потолке выжженный круг, пол покрывают обломки мебели, куски сосудов и части инструментов.
И посреди разгрома, прямо в черной луже – ледяной клинок, целый и невредимый.
– Все нормально, – бодро заявил Арон-Тис, вылезая из-под стола. – Все получилось так, как я хотел…
– Да? – не без сарказма проговорил Олен. – И что тебе удалось узнать?
– К темным богам подробности, – заявил гоблин. – О них потом. Главное – те штуки, что ты носишь с собой, невероятно опасны. Нужно, чтобы они как можно быстрее покинули Фераклеон.
– Боюсь, что после того случая в порту нас никто на борт не возьмет, – мрачно сказала Саттия, поправляя полотенце, что так и норовило сползти с белоснежного плеча.
– Возьмут. – Гоблин ухмыльнулся. – Поскольку я отправляюсь с вами.
– Что?! – Гундихар вытаращил глаза.
– Ха. – Арон-Тис обвел гостей победоносным взглядом. – И вы подумали, что я, услышав вашу историю, не захочу узнать, чем все закончится? Если так, то вы сильно ошиблись!
Храмовый город младших эльфов лежит в глубине Великого леса, примерно в двух третях расстояния от Льдистых гор до Порубежных. Мало кто, помимо альтаро, видел его тонкие башни, каштановые и золотистые, точно мед, предназначенные для наблюдения за небом, его храмы, расположенные внутри огромных деревьев, прозрачные озера и чудные рощи, в которых заснувшим роданам являются дивные сны…
Лотис тал-Лотис Белая Кость прожил тут чуть меньше двух месяцев.
В середине солнцееда прибыл он в столицу младших эльфов, сопровождая мага, хозяина алого Цвета. Поселились они тогда в арроба на окраине, рядом с храмом Анхила, Небесного Владыки. Несколько дней понадобилось чародею, чтобы послать соратникам весть, и вскоре в храмовый город прибыли пятеро сильнейших чародеев Великого леса, пятеро носящих жезл.
Их совещания, что продолжалось больше суток, Лотис не видел. Он ждал, гуляя по священным рощам, вдыхая их сладкие запахи, омывался в прудах, чья вода была холоднее льда и чище сердца новорожденного.
А маги приняли решение, и послушные их воле храмовые служители отправили гонцов во все концы владений альтаро. Во все стволы, от Алого Заката, чьи земли лежат на крайнем севере, до Гремящего Ливня, занимавшего территории у границ Опорных гор, полетел приказ – собирать войска.
Не прошло и семи дней, а к храмовому поселку подошли первые сотни воинов-альтаро – лучников и копейщиков. Их прислал ствол Падающих Звезд, владения которого находятся рядом со столицей.
Остальным на то, чтобы добраться, потребовалось куда больше времени.
Но ослушаться не посмел никто, и к началу дожденя съехались все. Во главе армии встал знатнейший из знатных, вождь первой ветви ствола Высокой Радуги, чьи предки не так давно правили Великим лесом.
Пришло время выступить в поход.
В назначенное утро Лотис проснулся до рассвета, незадолго до того, как над лесом полетели серебряные голоса труб. Огромный лагерь, раскинувшийся западнее храмового города, на берегах реки Ралги, начал оживать. К моменту, когда солнце поднялось над горизонтом, все воины оказались на ногах.
– Ты готов, Лотис? – подошел к молодому альтаро маг, хозяин алого Цвета. – Мы поедем впереди.
– Конечно, старший, – почтительно отозвался Белая Кость и добавил, как положено: – Конь мой оседлан, меч наточен, а колчан полон стрел.
Если бы кто спросил Лотиса, то он бы предпочел сражаться вместе с родичами из ствола Алого Заката. Но сопровождать мага, быть при нем ординарцем – великая честь, и откажется от нее только безумец.
Они покинули арроба, где прожили все это время. Влезли на лошадей и поехали в обход лагеря.
Лотис видел, как воины собирают палатки, стряхивают с полотнищ остатки выпавшего вчера снега. По всему лесу слышалось ржание лошадей, бряцало оружие. Войско разворачивалось, точно огромный хищный зверь со множеством лап, строилось в походный порядок.
Когда переезжали через Ралгу по изящному, тонкому мостику, Лотис оглянулся. Увидел выделявшиеся на фоне розовеющего неба башни, их острые верхушки, ажурные решетки на окнах, и сердце защемило от тоски. Пришла мысль, что больше сюда он не вернется.
Но затем они оказались в свите главнокомандующего, и печаль рассеялась.
– Возвращайтесь с победой или не возвращайтесь вовсе, – проговорил облаченный в белое старший маг, который оставался здесь, в храмовом городе, дабы следить за войной с помощью магических озер.
– Мы обязательно вернемся, – гордо кивнул вождь ствола Высокой Радуги, тряхнув черной гривой, и изумрудные глаза его сверкнули. – Клянусь ветвями, я привезу голову того, кто решился отведать запретных знаний.
– Отважные слова, – кивнул хозяин белого Цвета. – Но только храбростью войны не выигрывают. Этот поход начат наперекор судьбе. Неизвестно, какой силой обладает засевший в Безарионе враг. Мы пытались это выяснить, но успеха не достигли.
Но вождь ствола Высокой Радуги только улыбнулся и тряхнул поводьями. Его конь, белый, с черным хвостом, двинулся с места, изящно переставляя точеные ноги. Лучи солнца, прорвавшись через ветви, упали на панцирь полководца и заставили сверкать наплечники.
На мгновение показалось, что всадника окатили расплавленным золотом.
Вновь запели трубы, и тысячи ног пришли в движение. Отряд за отрядом воины зашагали прочь от реки и храмового города. Армия альтаро пошла на восток, к землям Золотого государства и его консула, Харугота Безарионского.
Тронный зал Морхедрона был освещен так ярко, как никогда на памяти Дерина фа-Трене, прожившего на свете почти сто лет. Факелы пылали на всех стенах, освещая даже самые темные углы.
Консулы сидели на своих местах, первый – на троне из огромного кристалла горного хрусталя, что в свете факелов казался блистающим. Второй – в кресле из гематита, и этот престол даже сейчас выглядел почти черным, в его глубине сверкали багровые искры.
Сияние Красоты и Сила Глубин – то, что дает жизнь гномам.
Вдоль стен толпились те, кто входит в Совет Мастеров, – главы родов, старые мастера, мудрейшие маги, на время оторванные от размышлений в глубоких пещерах. Среди прочих был тут и Дерин фа-Трене, с чьего слова и начался Совет более месяца назад.
Тогда рассказ его выслушали с недоверием. Только поддержка консулов и неожиданная речь старейшего из магов, чей возраст не помнили даже летописцы, позволила Дерину сохранить достоинство. Совет принял сообщение всерьез и начал решать, что делать дальше.
