Роберт Сальваторе - Маэстро
Это остановило движение матроны матери. Внезапно, женщина показалась неуверенной. Её глаза испуганно забегали.
— Ждешь йоклол? — дразнила Ивоннель.
Сейчас они обе знали правду.
— Не ты ли сказала брату взять в жены Минолин Фей, чтобы я родилась в Доме Бэнр? — спросила Ивоннель. — Ты даже сама назвала меня, не так ли? Ах, ну да, если не заметить тот факт, что тебе приказали так поступить. Ивоннель Вечная, возродившаяся снова, чтобы стать твоей преемницей, да?
Теперь Квентл сама искала спасения.
— И вот, я здесь.
— Ты — ребенок!
— Да, телом.
— Нет! — потребовала Квентл. — Не сейчас, пока нет! Ты не достаточно взрослая — даже для магического обучения. Ты прожила лишь половину тех лет, после которых сможешь начать обучение в Арк-Тинилит.
— Обучение? — недоверчиво рассмеялась Ивоннель. — Дорогая Квентл, да кто в этом городе станет обучать меня?
— Высокомерная! — взвизгнула Квентл, но в голосе женщины не было особой уверенности.
— Ингот — самая мудрая змея в твоей плетке, — сказала Ивоннель. — Давай, Верховная Жрица, спроси её.
— Верховная Жрица? — выкрикнула протестующая Квентл. Она шагнула вперед, поднимая плеть для удара.
— Верховная Жрица Квентл, — пришел ответ, но не от Ивоннель. Он донесся от одной из голов кнута. От Ингот.
Квентл в шоке посмотрела на змею.
— Она считает себя Матроной Матерью, — сказала змее Ивоннель. — Скажи ей правду.
Ингот впилась Квентл в лицо.
Женщина отшатнулась, пытаясь понять, но недостаточно быстро осознавая опасность. Ингот снова укусила её. К тому времени все остальные головы также вонзили клыки в нежную плоть Квентл. Огненный яд пронесся по её венам. Конечно, ей стоило отбросить плеть в сторону, но в этот жуткий момент жрица не могла соображать ясно.
Змеи кусали снова, и снова. Каждый укус наполнял тело женщины порцией яда, способной убить десяток дроу.
Квентл зашаталась, все еще продолжая сжимать плеть. Змеи продолжали бросаться на неё.
Жрица упала на спину, и плеть опустилась рядом с ней. Корчась в агонии, она чувствовала непрекращающиеся атаки змей.
Снова.
Никогда еще она не знала такой боли. Она умоляла смерть забрать её.
И этот ребенок, Ивоннель, она видела его сквозь мутную кровавую пелену, застилавшую глаза. Девушка стояла над ней, улыбаясь и глядя сверху вниз.
Темнота накрыла её взор. Она не видела, как Ивоннель опустилась. Она лишь чувствовала, как девушка ухватилась за ткань её платья. Она чувствовала себя такой легкой, когда тьма поглотила её. Она верила, что не весит почти ничего, потому как Ивоннель одной рукой дернула её вверх, легко поднимая с пола.
Тонкий луч света пронзил тьму — быть может, это путь к Паутине Демонов. И к вечности.
Но луч расширялся, и Квентл ощутила, словно прохладные воды облили тело, горящее от яда. Это было невозможно! Ни одно заклинание не в состоянии так быстро победить смертельный яд!
Но свет приближался, и Квентл поняла, что снова сидит в своем кресле, на своем троне, троне матроны матери. Молодая девушка, Ивоннель, смотрела на неё, улыбаясь.
— Теперь ты понимаешь? — спросила она.
Мысли Квентл заметались — она была в ужасе, ведь Ивоннель читала каждую её мысль. Она должна была быть мертва. Яд любой из её змей уничтожал дроу. Повторные укусы всех пятерых убили бы темного эльфа в считанные мгновения.
— Ты жива, — ответила Ивоннель на её новый вопрос. — Тем не менее, ни одна жрица не смогла бы применить достаточно магии, как божественной, так и тайной, чтобы спасти тебя от смерти, принесенной ядом твоих собственных змей.
Глаза Квентл расширились, когда взгляд её скользнул ниже. Она сосредоточилась на плети, её плети, которую подняла Ивоннель. Пять змей с любовью обернулись вокруг прекрасных черных рук Ивоннель.
— Не бойся, я сделаю свою собственную плеть, — объявила Ивоннель. — На самом деле, я с нетерпением жду этого.
— Кто ты?
— Ты знаешь.
Квентл беспомощно покачала головой.
— Ты задаешься вопросом, почему еще жива, — сказала Ивоннель. — Разумеется, задаешься! Почему бы нет? Мне лучше было дать тебе умереть? О, я вижу, — сказала она со злой усмешкой. — Ты боишься, что я спасла тебя от яда, чтобы сделать твою смерть еще более болезненной.
Несмотря на все усилия, Квентл начала дрожать и задыхаться.
— Возможно, мы придем к этому, но вовсе не обязательно, — сказала Ивоннель. — Тебе повезло, что я не желаю пока раскрывать себя Правящему Совету, как и городу. Поэтому, мне нужны твои услуги. Видишь ли, для всех, кто смотрит на Дом Бэнр — матроной матерью будешь оставаться ты. И лишь мы с тобой будем знать истину.
Она остановилась и одарила Квентл усмешкой.
— Ты будешь знать истину, — сказала она.
Квентл с трудом сглотнула.
— Кто я? — спросила Ивоннель, и пятиглавый бич Квентл развернулся с её руки. Шипя и покачиваясь, головы устремились к своей хозяйке.
— Ты до... — начала отвечать жрица, но замолчала, заметив, что Кьерра, третья и самая сильная гадюка, двинулась вперед, желая ударить.
— Подумай лучше, — сказала Ивоннель. — Докажи мне, что ты не слишком глупа, чтобы служить моим целям.
Квентл заставила себя закрыть глаза, чтобы обратиться к памяти и мудрости Ивоннель вечной.
— Не торопись, моя тетя, моя дочь. Кто я?
Квентл открыла глаза.
— Ты — матрона мать Мензоберранзана.
Улыбка девушки заставила волны тепла прокатиться по телу Квентл, и змеи снова с любовью прильнули к руке Ивоннель.
— Лишь мы с тобой будем знать это, — объяснила Ивоннель. — Докажи свою ценность. Мне будут нужны сильные высшие жрицы, и, разумеется, новая руководительница Арк-Тинилита. Достойна ли ты этой должности?
Квентл хотела было с возмущением ответить, что уже была матроной матерью. Как она могла быть не достойна?
Но она не решилась сделать подобное. Покорно кивнув, она приняла плеть, которую отдала ей эта молодая женщина, эта простая девушка.
— Остальные Дома не уважают тебя, — объяснила Ивоннель, отходя в сторону. Квентл взяла себя в руки и выпрямилась на троне. — Они произносят наше имя с презрением. И это, разумеется, не сдержать. Они будут устраивать заговоры, и если один из них увенчается успехом — его целью станешь ты, по крайней мере, сейчас. — Она изящно повернулась, широко улыбаясь. — Возможно, они даже убьют тебя, — радостно воскликнула она. — А может, и нет. В любом случае, если ты хорошо послужишь мне в эти декады, ты переживешь все недоразумения. Ты будешь служить в моем Доме Бэнр, и в моей академии. Познаешь честь и великую славу.
— Видишь, я не боюсь тебя, потому что сейчас ты знаешь, не так ли?
