Игры богов - Анисимов Александр

— Корона будет вашей, Советник Маттео, я не сомневаюсь в этом, — снова заговорил его собеседник, поплотнее запахнув малиновый плащ: из окна довольно ощутимо сквозило.

— Я в этом никогда и не сомневался, Паррот, — усмехнувшись, ответил Главный Советник и вновь посмотрел в окно. Лиц людей разглядеть отсюда не удавалось, но он знал, что где-то там, в толпе, снуют его соглядатаи. Маттео уже давно перетянул шпионов короля на свою сторону. Некоторые, правда, пытались вести двойную игру, но подобные попытки жестоко пресекались — Советник ревностно хранил свою тайну. Маттео, подумав обо всем этом, нахмурился и невольно скосил глаза на правую руку.

Стоящий в двух шагах от него Паррот невольно отпрянул, увидев, как из плотно сжатого кулака Советника быстро вырастает не длинное, но широкое туманное лезвие. Не успев как следует оформиться, превратиться в полноценный клинок, оно исчезло так же неуловимо, как и возникло. Разумеется, Паррот знал о мистических талантах Главного Советника и все же не мог без страха относиться к их проявлениям.

— Успокойся, казначей, — заметив реакцию Паррота на его действия, произнес Маттео. — Тебя убивать я не собираюсь. Во всяком случае, до тех пор, пока ты не вздумаешь пойти против меня. Но, надеюсь, тебе не придет в голову подобное. Мне не хотелось бы завершать начатое одному.

— Еще бы, — одними губами улыбнулся Паррот, глаза же его остались холодны как лед. — Без моей помощи вам пришлось бы несладко, да и на первых порах я буду совершенно необходим. Ведь именно я поддерживаю все дело деньгами. Поверьте, мне не так-то легко скрывать отток золота, особенно сейчас, когда война — дело уже решенное и король начал снаряжать армию. Дагмар теперь чуть ли не сам считает монеты, и мне с большим трудом удается отжать кое-что и для вас.

— Ждать нам осталось не так уж долго, — успокоил Паррота Главный Советник. — Через десяток дней король Сундарам двинет свою армию на Мэсфальд, вот тогда мы и нанесем удар по Дагмару. Армия будет занята обороной, а склонить горожан на нашу сторону легче, чем кажется. Уже сейчас король непопулярен в народе, его почти никто не поддерживает, кроме ярых фанатиков да личной гвардии. Плюс еще старые друзья в Совете, но этих не стоит брать в расчет — у них не хватит смелости вмешаться. Для острастки можно сразу казнить одного-двух, тогда оставшиеся не посмеют и слова поперек сказать. Армии же будет не до того, чтобы разбираться, за кого приходится воевать, — ей не властитель важен, а город, который она и станет защищать. Солдатам плевать на дворцовые интриги, им важна идея, а не тот, кто эту идею представляет.

Казначей взглянул на Главного Советника и покачал головой. Он понимал, что Маттео прав, но его тем не менее не оставляло острое беспокойство. Мало ли что может произойти? Иногда самая незначительная на первый взгляд мелочь может сыграть роковую роль, сгубив весь замысел, каким бы блистательным он ни казался.

— Какие конкретные шаги вы собираетесь предпринять, Советник Маттео? — поинтересовался Паррот. — Вы хотите казнить Дагмара прилюдно, предъявив ему обвинение в предательстве Мэсфальда, или же…

Казначей не договорил, но сделал весьма красноречивый жест, резко проведя указательным пальцем под подбородком. Главный Советник на миг задумался.

— Посмотрим, — пожав плечами, вымолвил он. — Публичную казнь я не собираюсь устраивать в любом случае — от этого не будет никакого прока.

— Да, короля нельзя оставлять в живых, ни при каких обстоятельствах, — сказал казначей. — Так же, как и его жену. Дагмар успел издать закон, по которому власть над Мэсфальдом передается только по наследству. Тем более что Кефра беременна. Если родится наследник, то через двадцать лет он вполне может попытаться вернуть себе трон отца.

— Если это будет мальчик, — глухо произнес Маттео, сверкнув глазами. — Девчонки нам опасаться не стоит. Но ты прав — Кефра тоже умрет, семью нужно истребить на корню, чтобы в будущем не пасть жертвой собственной беспечности. Недовольные будут всегда — это неискоренимо. Поэтому нельзя полагаться на волю случая.

— Но как мы представим все это? — подумав, спросил Паррот. — Хоть король и не пользуется популярностью, но ничем не прикрытое убийство может испортить весь наш замысел. Кто может поручиться, что новый властелин, занявший место былого короля посредством убийства, долго продержится на троне?

Главный Советник ухмыльнулся и взглянул на огромный гобелен, висящий на стене за спиной казначея. Да… с момента свержения дракона Варкаррана, правившего Мэсфальдом до Дагмара, прошло уже больше тридцати лет, а вот гобелены в замке никто так сменить и не удосужился. Со стены прямо в глаза Маттео взирал большой черный с золотым отливом Великий Змей. Радужные глаза, начисто лишенные зрачков, казались живыми. Дракон был выткан с особой тщательностью, можно было рассмотреть мельчайшую деталь, даже морщинки в углах плотно сомкнутой пасти и кое-где отслоившиеся чешуйки: тот, кто творил этот гобелен, ничуть не приукрашивал реальность — Великим Змеям этого не требовалось. В отличие от людей.

Советник отвел глаза от гобелена и вернулся к прерванному разговору:

— Разумеется, сам я убивать Дагмара и Кефру не собираюсь, это было бы в высшей степени глупо и опрометчиво. В то же время не хотелось бы подставлять кого-то из тех, кто так или иначе связан со мной, — не желаю ненужных слухов, которые наверняка появятся в этом случае. Можно, конечно, заставить сделать это одного из солдат, а потом без лишнего шума его устранить. А лучше всего найти кого-то со стороны. Мы официально сместим Дагмара, обвинив в предательстве интересов Мэсфальда, и вместе с супругой отправим прямиком в Черный Замок. Ну а дальнейшее сложностей не вызовет. Представим все так, будто какой-то недовольный тайком пробрался в подземелье, где содержалась королевская чета, и, ослепленный яростью, убил обоих прежде, чем его успели схватить. Он, конечно, погибнет тоже — от рук тюремщиков.

— Возможный ход, — задумчиво заключил казначей. — Кое-что нуждается в доработке, но в целом осуществить это не так трудно. Желательно представить этого убийцу шпионом Золона.

— Хватит подсказок! — неожиданно взорвался Главный Советник. — Не тебе решать, как все будет организовано. Твоя головная боль — деньги. Не будет денег, на мою благосклонность можешь не рассчитывать.

Паррот зло улыбнулся:

— Как скажете. Советник Маттео. Я лишь хочу помочь вам…

— Вот и хорошо, — почти спокойно ответил Маттео, смотря прямо в глаза казначею. Тот с честью выдержал этот взгляд, даже не попытавшись отвернуться. Советнику это совсем не понравилось.

— На все воля богов, — смиренно сказал Паррот, но в глазах его таилась все та же злая усмешка. Маттео, встрепенувшись, хотел было ответить, но почему-то раздумал. Негоже ссориться с ближайшим союзником в такое время. Нет, только не сейчас, сначала нужно расправиться с королем Дагмаром, захватить трон и корону, склонив на свою сторону горожан, а потом можно будет разобраться и с нынешними союзниками. Далеко не все из них устраивали Маттео. Кое-кого можно будет оставить на их постах. Кое-кого надо будет возвысить. А вот некоторых нужно будет осторожно и как можно незаметней убрать. Главный Советник знал людей, которые после восхождения его — Маттео — на трон Мэсфальда захотят получить больше, чем он сможет им дать. От таких придется избавиться, и притом в первую очередь. Казначея также придется казнить — он уже и сейчас проявляет излишнюю прыть. Такие люди нужны, но, если за ними не присмотреть, они становятся довольно опасны. А уследить за каждым Маттео не мог.

— Можешь идти, — произнес наконец Главный Советник, оторвавшись от раздумий. — Передай остальным, чтобы были наготове. О деталях и сроках я сообщу дополнительно. Еще есть вопросы?

Паррот лишь коротко качнул головой из стороны в сторону и, развернувшись, заторопился к плотно закрытым дверям. Он уже выходил, когда до него долетел негромкий голос Маттео:

— Осторожнее, казначей. Осторожнее. Подумай, чем может все обернуться.