Джулия Смит - Король-колдун
Принцесса понимала, что корбал содержит в себе источник силы — тот же, что находится в ней самой. Но не только.
У кристалла были не только грани… но и тропы. Корбал содержал в себе тропы.
Глубоко внутри Атайя ощутила легкое покалывание собственной силы, почувствовавшей близость другой силы. Обнаружив сходство и стараясь удерживать силы в равновесии, Атайя ясно видела силу корбала, столь схожую с ее собственной и застывшую в ожидании.
Тропы, повторила принцесса, тропы, по которым сила может быть направлена. Ее сила. Атайя тяжело вздохнула, словно упал последний покров, скрывавший безграничный и пугающий потенциал.
Ты можешь сделать это. Это возможно…
Осознание пришло к принцессе не сразу. Мужчина принял ее участившееся дыхание за знак, свидетельствующий о том, что его жертва готова сдаться, и решил, что время для нападения настало. Однако как только убийца бросился на Атайю, веревка крепко обвилась вокруг его ладоней. Принцесса подняла руки и прокричала:
— Ignis confestim sit!
По команде Атайи грубая магическая сила хлынула, словно наводнение по тропам ее сознания. Затем принцесса нацелила свою силу прямо в сердце корбала, и сила потекла по лабиринтам кристалла, словно кровь по венам. Сверкающие грани увеличивали ее в сотни раз, сила дробилась, будто отражение единственной свечи в комнате, полной зеркал, начиная течь бурным потоком вблизи сердца кристалла и замедляясь вдали от него.
Мощные фонтаны зеленоватого огня забили из пальцев Атайи, охватив обрывок веревки. Зеленое пламя в считанные секунды сожгло ее, оставив на руках убийцы горящие следы и придав его изумленному желтушному лицу оттенок мха. Ожерелье, намотанное на кисть мужчины, начало пульсировать и загорелось молочно-белым светом. Убийца, потрясенный тем, что принцесса произнесла заклинание, несмотря на присутствие корбала, в страхе швырнул ожерелье на пол и бросился бежать. Однако огненные спирали поползли по его телу, схватив убийцу за лодыжку и с силой швырнув его на пол. Затем спиралей стало две, четыре, шесть… пока мужчина не оказался пойманным в ловушку, представляющую собой кокон, состоящий из огненных веревок, извивающихся и потрескивающих, а в комнате тем временем запахло дымом и едким запахом горящей человеческой плоти.
Корбал не является барьером для магии, — подумала Атайя, опьяненная успехом, чувствуя, что на ее глазах совершается чудо, и ощущая себя в самом центре его, — корбал — проводник силы.
Принцесса ощущала, что сила продолжает возрастать, словно выкачиваемая из сердца кристалла, затем почувствовала слабый толчок — контроль над силой перешел к камню. Атайя едва осознала, что теперь уже не она питается силой корбала, а кристалл сам забирает ее силу. Не спрашивая разрешения у своей хозяйки, огненные спирали обратились в змей со злобными красными глазами и высунутыми дьявольскими языками. Змеи обвились вокруг тела мужчины и сжали его, не давая убийце дышать, словно в отместку за то, что он собирался проделать с принцессой. Визжа от боли и смертельного страха, убийца дергался и извивался на полу, тщетно пытаясь освободиться от клубка дьявольских созданий.
— Атайя, что ты делаешь?..
Голос Джейрена был не громче шепота, почти неразличим, но даже сквозь боль явственно слышалось потрясение. Охваченная восторгом Атайя и не подумала отвечать ему. Тропы, Джейрен… ты это видишь? Усталость уже туманила ее внутреннее зрение, но принцессе не было до этого никакого дела — она управляла силой более могущественной, чем ее собственная. Упустить эту силу сейчас — все равно что оттолкнуть возлюбленного в тот головокружительный момент, когда блаженство затопляет тело.
Любое заклинание стало доступным ей, сила их увеличилась во столько раз, сколько граней было у корбала. Голова принцессы закружилась, когда она осознала, что сможет теперь совершить, как возвысится над своими врагами. На мгновение Атайя решила, что эта сила дарована ей ангелами для того, чтобы она могла исполнить задуманное.
— Атайя, остановись… Бога ради, отпусти его!
Едва слышные призывы Джейрена почти не достигали ее сознания. Его хриплый голос был полон страха… но почему? Неужели он не видит, что она делает? Неужели он не понял? Сквозь опьяняющую дымку принцесса ощущала благоговейный восторг, глядя на творение своих рук. Это был не простой огонь, Атайя наделила его видимостью жизни. Когда мысль эта промелькнула в голове, одна из змей уставилась на Атайю горящим взглядом и предостерегающе зашипела.
Затем, словно тонкая пелена упала на голову принцессы, сила ее внезапно затрещала и погасла. Джейрен, собрав оставшиеся силы, сдернул покрывало с кровати и набросил его на ожерелье, оставляя камни в темноте. Без них поток силы Атайи тотчас остановился. Змеевидные спирали, искусно созданные принцессой, медленно вернулись в ладони, черные отметины на теле убийцы служили единственным доказательством их недавнего существования.
Убийца отполз в дальний угол комнаты и скорчился там, словно раненый пес, раскачиваясь на коленях и что-то невнятно бормоча в темноте за стойкой кровати.
Изумленно моргая, Атайя повернулась и вгляделась в Джейрена, пытаясь определить, насколько глубоко яд проник в его кровь. Медленным и нетвердым шагом Атайя, пошатываясь, приблизилась к нему. Только сейчас она заметила, что Джейрен смотрит на нее широко раскрытыми в изумлении глазами.
— Т-ты использовала магию. Это невозможно… но ты сделала это. — Он потянулся, чтобы схватить ее руку, словно желая убедиться в том, что Атайя состоит из плоти и крови и что ее по-прежнему можно потрогать. — Но когда они начали использовать тебя… а ты даже не сознавала этого…
Почти не слушая Джейрена, Атайя прислонилась к столбику кровати, все еще пьяная от сознания того, что совершила, все еще ощущая неземную дрожь.
— Я только хотела побороть его… подчинить его, так же, как он стремился подчинить меня.
Подняв закутанное в покрывало ожерелье и прижав сверток к груди, Атайя вдруг осознала, что открыла оружие, о котором Мудрец и его союзники даже не подозревают. Даже более того, таким оружием не обладал ни один лорнгельд в истории — ни рэйкские мастера, ни сарские Мудрецы, — никто и никогда не осмеливался даже мечтать о подобном!
Глава 11
Она не знала, сколько простояла так, безмолвно переводя взгляд с Джейрена на свернувшегося в углу убийцу, а затем — на узел с корбаловым ожерельем в своих руках, ощущая одновременно вялость и нервное возбуждение. В какой-то момент — прошли минуты, а может быть, всего лишь секунды, — комната заполнилась толпой кричащих друг на друга людей. Краем глаза принцесса уловила темно-красные цвета мундиров, принадлежащих стражникам, мелькание черной сутаны архиепископа — странно, мелькнула праздная мысль, чего это Люкин так вырядился в столь поздний час. В свете ламп блестело золотое шитье на халате Дарэка, мелькали взъерошенные Хедрик, Мэйзон, Дриана — на всех были какие-то растрепанные ночные одежды и наспех надетые шлепанцы.
