Пэт Ходжилл - Маска бога
— Я предупреждала тебя, жрец, — выдавила Джейм, трясясь.
— Сколько жертв несчастного случая ты хочешь? — бросила Железный Шип. — Осторожнее, леди.
— Д-да, солдат. Н-но мой друг, он задыхается.
Самодельные крепления марионетки были намотаны на бревно, перекинутое над шахтой и чуть опущенное. Две поддерживающие проволоки были надежны. Контрольные нити держал в своих руках кукловод. Кадеты приподняли бревно и со всеми предосторожностями подтянули висящего к балкону, вздрагивая и морщась при каждом толчке от страха, что нити оборвутся. Крови было немного: раскаленные добела крюки прижгли раны, а первоначальные дырки прокалывались нагретым шилом. О том, что разорвется плоть, тоже беспокоиться не стоило — мышцы, как и кожа, были проткнуты насквозь. Южанин явно колебался, умереть ли ему от шока или от удушья — так натянулась его собственная кожа.
— Помоги ему! — потребовала Джейм у Киндри.
Лекарь попятился, в его волосах все еще потрескивали искры.
— Не уверен, что смогу, — жалко пробормотал он. — Он так похож на Каинрона, что мог бы быть младшим братом Генжера, но он же не чистокровный кенцир, да?
— Он полукровка, помесь кенцира и южанки, — вставила Лура. — Его зовут Серя.
— Серя, — тихо повторила Шип, переводя слово, — «дерьмовая пакость». Не хочешь ли ты сказать, что мы прошли через все это ради какого-то дворняжки-южанина?
Джейм кинула на нее нетерпеливый взгляд:
— Мы не ищем и не выбираем тех, кому доверяем.
Шип моргнула. Каинрон посмеялся бы над таким наивным утверждением: всегда есть пути договориться с честью и избежать подобных неудобств. И все же… все же…
Ценности Каинрона и Норфа шатались под ногами, пока она с толчком не приземлилась на нечто прочное: доверие. Да. Возможно, она сможет устоять на этом.
— Нет, я, конечно, ничего не имею против его происхождения, — говорил тем временем Джейм Киндри. — Кто я такой, чтобы упрекать кого-то в нечистоте крови? Но я никогда прежде не имел дела с образами душ не кенциров, если предположить, что он не один из нас. И, к-кроме того… — шанир сглотнул, у него вдруг стал жалкий и одновременно отчаянный вид, — л-лорд Иштар оградил меня от моего собственного образа. Только что дверь за гобеленом… Ты чуть не вломилась туда, чуть не вернула меня в мой сад. Т-ты не попробуешь снова? Пожалуйста?..
— Ты хочешь сказать, что не можешь никого вылечить? Но ты помог тому кадету на лестнице!
— Немного. Насколько осмелился. Разве ты не видишь? Я не в состоянии погрузиться в свою душу, где я черпал силы, не могу уединиться там, чтобы исцелить самого себя.
— Милостивые Трое, — тупо проговорила Джейм.
Но в Рандире он же рассказывал ей, как матрона Рандира передала это знание Иштару. И должна была представить, как жрец использовал его. Вместо этого она притащила лекаря сюда, полагая, что с ним все в порядке. Опасная небрежность. И он без возражений пошел, зная, что разрушен. В таком случае кто кому доверял? Если так, должна ли она помочь ему, как он просит? Осмелится ли она?
— Я не могу, — беспомощно сказала девушка. — Последний человек, с кем тебе следует общаться сейчас, — это тот, кто только что толкнул тебя через всю комнату, повинуясь рефлексу абсолютной злости. В следующий раз ты наверняка пробьешь стену насквозь. Просто сделай, что сумеешь, и как можно скорее. Вот выглянет сейчас милорд в окно и обнаружит, что теряет игрушку… — Нам повезло, что он не видел, как упал тот мальчик, — вполголоса добавила она Шип, когда Киндри мрачно склонился над своим пациентом.
— Он, наверное, ожидал этого.
— Угу. Доверить Калдану экспериментировать с Парадоксом Чести все равно что довериться топору мясника. Он всех кандидатов проводит через такие суровые испытания?
— Только лучших, чтобы доказать их верность ему, как он говорит. И увидеть, насколько крепки их желудки. «Тот мальчик» провалился. Иногда расчеты не имеют ничего общего с живыми результатами.
Джейм с любопытством поглядела на кадета:
— А если бы он отдал такой приказ тебе, ты бы повиновалась?
Зеленые глаза смотрели твердо, малахитовые искры в железном дереве.
— Это, — ответила кендар, — было не моим испытанием.
За их спинами кто-то удивленно вскрикнул. Они повернулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как через апартаменты проскакал высокорожденный Каинрона, неся в зубах расшитую жемчужинами тапку, его, несомненно, послали принести его — «апорт!».
— Ваш, — бросила десятник пятерке и бросилась вдогонку со скоростью, которую трудно представить у кого-то столь громоздкого.
— Хорошо, — сказал Вант с высокомерным удовлетворением. — Быстро, кендары. Идем.
— Куда? — спросила Джейм.
Остальные кадеты запнулись, очевидно чувствуя, что это хороший вопрос.
— Э-э, — Вант не смотрел на нее. — Кто-нибудь, заверните южанина во что-нибудь.
— Кто? — драчливо выступила Рута. — Во что?
— Во что угодно, бес побери! Вот. — Он сорвал шелковую штору и сунул тряпку ей.
Джейм помогла спеленать своего обеспамятевшего слугу. Выглядел он ужасно: кричали не только свежие раны, но и заплывшие черными синяками глаза, и отсутствующие зубы — следы предшествующих пытке побоев, ребра выпирали, как у умирающей с голоду собаки. Тяжелая выпала ему зима.
— Отец убьет меня! — взвыла Лура.
— Тихо! — прикрикнула на нее Джейм. — Ты наверняка единственная из нас, с кем он этого не сделает.
— Сделает, сделает! Ой, слышите, они на лестнице! Пра, помоги!
С этими словами она подхватила оборки юбки, под которой не было ни следа нижней, и помчалась по длинному балкону.
— За ней! — бросила Джейм остальным.
— Э-э, — Вант явно не находил других слов, — это не слишком-то удачная идея, леди.
Джейм, покачиваясь на пятках, пристально смотрела на него. Он пытается поставить ее на место — как он это видит и наиболее вежливым из известных ему способов. Она вспомнила битву сил воли между Калистиной и ее капитаном, власть высокорожденный против дисциплины солдата.
— Возможно, твой десятник и имеет право отмахнуться от меня, — сказала она, — но не ты. Никогда. Теперь идем.
Не желая смотреть, подчинились ли ей, да и не нуждаясь в этом, Джейм и Жур направились на поиски Шип, которая нашлась на вершине главной лестницы, опередив высокорожденную. А Лура все-таки поспешила: пока никто еще не гнался за ними по пятам. Множество зеркал отражало уже открытый для спешного бегства тайный проход. Кендар взглянула на «леди», потом, нетерпеливо, мимо нее, ожидая, что сзади появятся кадеты.
