Андрей Мартьянов - Мировой кризис
На двуколке приехал помещик, взглянуть на «разорение», но выданная утром сумма в ассигнациях господина Садофьева-Лозинского устроила вполне – она вдвое перекрывала возможный доход от приглянувшегося ученым-археологам пшеничного поля, тем более что по закону владелец земли мог рассчитывать на вознаграждение, обнаружься тут серьезные ценности. Полностью забрать не получилось бы – иностранцы и граф Барков предъявили правительственное постановление о «крайней важности» исследований, по которому помещику шло лишь двенадцать процентов от оценочной стоимости возможных находок.
Ну и то хлеб, решил барин и в компании Джералда (надо же, настоящий лорд из Англии! Здесь!) отправился под тент, выкушать чаю. Жизнерадостного толстяка не из самой известной фамилии радовало, что его участливо принимают у себя такие знатные господа, пускай и мающиеся непонятной дурью – вот надо же какое hobby, археология!..
Первые результаты были оглашены к шести вечера: отвечавший за техническую часть Тимоти объявил, что под восемью футами почвы и отложений обнаружилось странное: слой булыжников разного размера, скрепленных обычной в долине Днестра желтоватой глиной. В связи с этим пробивание шурфов серьезно затруднилось.
– Первая победа? – хмыкнул лорд Вулси. – Прекрасно. Теперь остается дождаться военных инженеров.
* * *Два саперных взвода, поступившие в распоряжение концессии, взялись за дело с усердием и профессионализмом. Это было объяснимо – во-первых, солдатам под командованием молодого поручика Львова, закончившего Киевское инженерное училище, можно было отдохнуть от гарнизонной службы, во-вторых, все являлись служившими не первый год кадровыми военными, а не скверно обученными рекрутами.
Кормили здесь хорошо, вечером можно купаться в Днестре, его благородие по двое, в очередь, отпускал подчиненных в краткое восьмичасовое увольнение: питейная и трактир в Усте работали исправно, наказ один – до свинского состояния не упиваться и возвращаться на ночевку вовремя. Работа далеко не самая тяжелая опять же.
Словом, курорт, ничуть не хуже Ливадии или Кисловодска.
С 21 по 26 июня грегорианского календаря сделано было стократ больше, чем за все предыдущее время: двенадцать шурфов в разных точках возвышенности, а после обнаружения на глубине двадцати семи футов в северной части холма непонятного образования (поручик грешил на металлическую, вероятнее всего свинцовую плиту), приняли решение начинать прокладку тоннеля в человеческий рост с уклоном в двадцать пять градусов.
Воспользовались дружеским расположением помещика – требовались деревянные столбы, доски для рошпанов, временной обделки стен и креплений, поскольку порода была неустойчивая и никто не желал обрушения. Садофьев-Лозинский поставил все необходимое без промедления и долго изводил Джералда вопросами – что, мол, ожидаем найти? Клад? Могилу? Старинное здание?
Лорд Вулси отговаривался как мог: есть некоторые сведения о древней усыпальнице, возможно римской. Сами ведь знаете, Дакию завоевал римский император Траян, превратив её в провинцию могущественной империи. Римляне контролировали прилегающую к Дакии территорию Трансистрии, отдельные когорты располагались в районах Каменца, Борщева и Залещиков. А остатки Траянова вала – вон они, начинаются у реки и от самой Усти тянутся далее к Кульчиевцам…
Садофьев забрался в двуколку и уехал обнадеженный: а вдруг действительно что-нибудь толковое найдут?
Устоялся распорядок дня: концессионеры и военные поднимались с рассветом, поручик Львов выстраивал своих подчиненных и под командой фельдфебеля отправлял умываться на реку, потом завтрак с чаем, работа до полудня, плотный обед и снова труды до сумерек с двадцатиминутными перерывами на отдых.
На третий день прокладки тоннеля Тимоти и доктор Шпилер, тщательно изучавшие отвалы породы (грунт и камни вытаскивали из раскопа на носилках), обнаружили первый искусственный предмет – изъеденный временем наконечник стрелы, железный, с хорошо сохранившимися зазубринами. Отнесли Джералду, немедленно взявшемуся за археологический каталог.
– Гунны, бесспорно, – заключил лорд Вулси. – Так называемая «трехлопастная стрела», точно такая же, как и на рисунке в книге! Смотрите: вот аналог из гуннского могильника в Плинкайгале, Курляндия… Еще один найден в Мазурском Поозерье! Джентльмены, кажется мы очень близки к успеху!
С каждым днем раритетных находок становилось все больше – все дружно с увлечением рылись в каменной крошке и слежавшейся глине, даже Еву и его сиятельство не обошло стороной повальное увлечение: одетый в перемазанную землей рубашку, армейские зеленые бриджи и сапоги граф с настойчивостью крота-переростка исследовал породу, изредка возглашая: «Смотрите, что это такое?!»
Двенадцать наконечников для стрел, из них восемь гуннских, два древнегерманских и еще два костяных. Три копейных острия, бронза. Отлично сохранившаяся римская монета с изображением императора Валентиниана. Скромный серебряный браслет в виде змеи. Человеческая нижняя челюсть – почему она лежала в земле в гордом одиночестве, совершенно непонятно.
Уникумы мигом переправлялись к Джералду, основательно взявшемуся за составление каталога: каждый предмет тщательно описывался, зарисовывался, после чего милорд заворачивал древности в пергаментную бумагу и складывал в коробку.
Раз в два дня Еву под охраной Прохора Ильича отправляли на «Руссо-Балте» в Каменец-Подольский, на телеграф: докладывать в Петербург о новостях. С подполковником Свечиным еще в Одессе уговорились о простейшем шифре – вожделенный клад именовался «ящиками с яблоками», незначительные находки – «черешней», неудачи – «срывом поставок» и так далее. Телеграфисты были уверены, что мадемуазель представляет какого-нибудь помещика, торгующего фруктами.
Заодно Ева оплатила ежедневную доставку в Устю газет – губернской и ввозимых через близкую границу изданий Австро-Венгрии; жить без свежей прессы и новостей было невыносимо, а забрать газеты из устинского трактира Прохор Ильич мог в полчаса.
Саперы проходили обычно по пять метров в сутки, создавая тоннель по всем правилам: поручик гарантировал, что свод не обрушится, даже если наверху разорвется тяжелый артиллерийский снаряд. Направление держалось исходное: к шурфу, на дне которого предположительно находился свинец…
– Почему именно свинец? – спрашивал Тимоти, во время традиционного вечернего раута с бренди и сигарами вечером 26 июня. – Следовало бы ожидать золото или серебро, в крайнем случае бронзу.
– Тебе необходимо читать больше книжек по теме, – сказал в ответ Робер. – В Дакии, на границе которой мы сейчас находимся, было множество рудников, включая, кстати, и золотые. Несущих свинец пород тоже хватало с лихвой, отсюда римляне экспортировали его чуть не по всей империи. Мягкий металл, легко плавится и формуется, идеальный материал для защиты гробницы – в Египте свинцовыми плитами защищали саркофаги, наверное, этот метод был известен задолго до появления Аттилы.
