Стэн Николс - Легион Грома
– А нас не убьете? – спросил Страйк.
– Вы пришли с просьбой, а не пытаетесь отнять силой. Я говорю о тех, кто явился с плохими намерениями.
– А были и другие?
– Были некоторые. Обычно мы оставляли их в живых, но они, конечно, уходили разочарованными.
– Почему?
– Потому что они не хотели или не могли выполнить условия, при которых я готов выменять то, что вы называете звездой.
– И что же это за условия?
– Дойдем и до этого. Здесь есть кое-кто, и я хочу, чтобы ты с ним встретился. – Хромой кентавр повернулся к стоящему рядом Гелораку. – Приведи Хеджестуса. Скажи, пусть прихватит реликвию.
Гелорак, допив вино, затрусил прочь.
– Наш шаман, – объяснил Кеппатон Страйку. – Он хранитель инструмента.
Через некоторое время Гелорак показался из маленькой хижины на краю поляны. Рядом с ним, еле-еле держась на ногах, шел очень древний кентавр. В отличие от всех остальных членов клана, он носил ожерелья. Их было несколько штук, сделанных из чего-то, напоминающего гальку или ореховую скорлупу. Гелорак же нес маленькую деревянную шкатулку. Оба шли медленно.
После представлений, на которые Хеджестус отвечал торжественно, Кеппатон приказал достать звезду. Резную шкатулку поставили на стол и открыли.
В ней находилась звезда, опять же отличающаяся от тех, что уже были у Страйка. Эта оказалась серой, и от центральной сферы отходили лишь два луча.
– По виду не скажешь, что в ней есть что-то особенное, да? – заметил Кеппатон.
– Не скажешь, – согласился Страйк. – Можно?
Главный кентавр кивнул.
Страйк осторожно извлек звезду из шкатулки. У него мелькнула мысль, не подделка ли перед ним. Он слегка надавил на нее, но материал оказался таким же прочным, как и тот, из которого были изготовлены остальные звезды.
Кеппатон, по всей видимости, понял, что делает Страйк, но ничего против не имел.
– Она не просто прочна, разрушить ее невозможно. Я никогда не видел ничего подобного, а я имел дело со всеми существующими материалами. Однажды я бросил ее в горнило. Огонь ей нисколько не повредил.
Страйк положил звезду обратно в шкатулку.
– Зачем она вам нужна? – спросил Кеппатон.
Страйк надеялся, что этого вопроса удастся избежать. Он решил дать устаревший ответ – в конце концов, какая-то доля истины в нем имелась.
– Мы из орды королевы Дженнесты. Надеемся, что с помощью звезды сможем купить милость королевы, когда вернемся. У королевы страсть к религиозным древностям.
– Если знать ее репутацию, это кажется странным.
– Мы орки, и нам необходимо быть в орде. А эта орда – единственная, которая нам подходит.
У Страйка сложилось отчетливое впечатление, что Кеппатон не поверил ни единому его слову. Кроме того, он опасался, что упоминание о Дженнесте было неверным шагом. Ее характер известен всем. Кентавр мог решить, что она – неподходящий хранитель для звезды.
Поэтому он удивился, когда Кеппатон произнес:
– Меня не так уж волнует, зачем она вам. Я был бы рад избавиться от этой штуки. Она не принесла нам ничего, кроме невезения. – Он кивком указал на шкатулку. – Что вам известно о ней и других таких же, о которых ходят слухи?
Страйк ухватился за упоминание о слухах. Кентавры не знают точно, что существуют другие звезды. Он принял решение не говорить Кеппатону, что они у него есть.
– Честно говоря, очень мало, – ответил он, и это было правдой.
– Хеджестус будет разочарован. Нам известно лишь, что в них скрыта какая-то магическая сила. Но он уже больше двадцати сезонов пытается выжать что-то из этой, и все напрасно. Наверное, это просто лебмаррье дерьмо.
Кеппатон не предлагал информацию, он сам хотел ее получить. Страйк почувствовал облегчение. Даже самая слабая информированность могла бы осложнить ситуацию.
– Ты упоминал, что ставил какие-то условия тем, кто хотел получить звезду, – напомнил он кентавру. – И никто их не выполнил.
– Верно. Никто даже и не пытался.
– Речь идет об обмене? Мы можем предложить большое количество первоклассного пеллюцида…
– Нет. За звезду я требую дело, а не богатство. Но я сомневаюсь, что вы за него возьметесь.
– А что вы хотите?
– Будь терпелив, я объясню. Ты когда-нибудь задавался вопросом, откуда у меня звезда?
– Такой вопрос мелькал у меня в голове.
– И звезду, и хромоту я получил от Адпар, королевы наяд.
Это удивило не только Страйка.
– Мы всегда считали, что она – миф.
– Возможно, ваша Дженнеста поддерживала в вас это заблуждение. Но Адпар – не миф. – Кентавр притронулся к усохшей ноге. – Она более чем реальна. Она просто не покидает своего царства. И мало кому из вошедших туда без приглашения удалось вернуться.
– Ты расскажешь нам, что случилось? – спросила Коилла.
– История простая. У нас, как и у вашего народа, есть определенные ритуалы, знаменующие переход из одной возрастной категории в другую. В молодости я отличался тщеславием. Я хотел войти в зрелость, выполнив задачу, о которой никакому другому кентавру не приходится и мечтать. Поэтому я отправился во дворец Адпар, чтобы добыть звезду. Благодаря чистейшей случайности я ее получил, но дорого при этом заплатил. Я остался в живых, но был на волосок от смерти. Адпар произнесла заклинание, из-за которого я стал таким, каким вы видите меня сейчас. Теперь, вместо того чтобы использовать оружие на полях сражений, я только кую его.
– Мне очень жаль это слышать, – сказала Коилла. – Но я все равно не понимаю, что ты хочешь от нас.
– Восстановить здоровье для меня важнее любого сокровища, дороже даже кристалла. И только за это я готов отдать звезду.
– Мы не целители, – напомнил ему Джап. – Как мы можем это сделать? Наш товарищ, Элфрей, умеет лечить, но…
– Боюсь, излечение такого повреждения превышает мои скромные способности, – вставил Элфрей.
– Вы неправильно меня поняли, – сказал Кеппатон. – Я знаю, как лечится моя болезнь.
Страйк и офицеры-орки озадаченно переглянулись.
– Тогда скажи, чем мы можем помочь?
– Моя болезнь порождена магией. И единственное средство излечения тоже магическое.
– Но мы ведь и не колдуны, Кеппатон.
– Нет, мой друг… Если бы это было так просто, я бы уже давно прибег к услугам волшебника. Но единственное, что может излечить меня, это слеза самой Адпар.
– Что?
Со стороны орков послышался шепоток недоверия.
– И ты поверил этому трепу? – спросил Хаскер.
Страйк бросил на него выразительный взгляд.К счастью, Кеппатон в ответ не полез на рожон.
– Хотел бы я, чтобы это был треп, сержант. Но я говорю правду. Сама Адпар дала понять, что слеза – единственное средство.
Наступившее молчание нарушила Коилла:
