Илья Гутман - Возвращение Утренней Звезды
— Вы слышали о паленгенезии, Корнелий?
— Да. Новая наука, занимающаяся созданием и воссозданием жизни.
— Так вот, паленгенезия занимается в том числе и созданием гомункулусов — искусственных людей, внешне не отличаемых от созданных традиционным путём. Интересно, что масхонцы помимо простых гомункулусов научились создавать репликантов, они же — дубли. Эти искусственные люди, при создании которых использовали волновые структуры других людей. Скажем так, оригиналов. Некоторые начали говорить, что это — шаг к бессмертию — умирает человек, и тут же на его основе создаётся дубль.
— Я не согласен с вами, учитель, что создание дублей — путь к бессмертию. Допустим, я умру, после меня будет репликант — двойник с моей внешностью, считающий себя мной. Но в то время, как он будет действовать в этом мире от моего лица, моя душа будет на том свете, и я буду переворачиваться в гробу, смотря на этого самозванца.
— Вы правильно рассуждаете, Корнелий. Поэтому Перворождённые и изобрели "поглотитель сущностей". Умирает старик, его сущность захватывают Поглотителем — и стреляют из него по беременной женщине. Сущность вселяется в эмбрион — и перестраивает его под себя, — это одновременно реинкарнация души и возрождение тела.
— Удобно. Только я не уверен, что человек, возрождённый с помощью этой штуки, будет помнить свою прошлую жизнь.
— Не будет. Но все воспоминания — знания и навыки — перейдут в подсознание. И если возрождённому напомнить, кто он такой, он быстро вспомнит это.
— Занятно, — произнёс Ларратос, — у года четыре сезона, сменяющие друг друга — и, похоже, Перворождённые после старости возрождались и вновь становились детьми.
— Именно так. А потом Перворождённые открыли истинное бессмертие — доступное не только магам, а всем. Очевидно, они смогли изменить генетическую структуру своего народа. И тогда Поглотитель Сущности стал опасным оружием — безвредным для тела, но захватывающим душу. Именно такой штукой я хочу уничтожить нынешнего ректора.
— А его отсутствия не хватятся?
— А мы и не будем прятать труп. Это будет и не совсем труп — это будет живое тело. Без сущности. Можем сказать, что он впал в длительный летаргический сон. На несколько веков. Не удивляйтесь, Корнелий! Шеддиты живут значительно дольше простых людей — но и могут очень долго лежать в летаргическом сне. Вы слыхали о Баале Нахшане?
— Это был ученик владыки Хаддада, не так ли?
— Именно он. Паладины рассказывают, что в восьмом веке владыка Нахшан пропал без вести. На самом деле его в бою оглушил какой-то паладин, после чего этот паладин был тут же убит шеддитом Харуфом Рейканом — который потом присвоил себе имя Баал Рейкан. Харуф увидел, что его учитель Баал Нахшан получил серьёзный ушиб мозга. Харуф применил к наставнику лечащие энергии, и тот не погиб — заснул летаргическим сном. Аж на четыре века! После того, как Баал Нахшан проснулся, он был убит в бою неизвестным паладином, а владыка Рейкан продолжил дело шеддитов. Рассказывают слухи, что именно Рейкан как-то повлиял на переход Арастиора на нашу сторону. Кстати говоря, Арастиор был гораздо сильнее Хаммона. Тому придал дополнительных сил Тарадаша, что и позволило задушить Арастиора. Задушить — но ещё не факт, что убить. Тупица Хаммон даже не удосужился отрубить своему учителю голову. Может, кто из последователей Арастиора сохранил в нём жизнь, и Арастиор спит до сих пор? Если так, я выберу сторону Арастиора, а не Хаммона! А вы, Корнелий?
— Я не знаю, господин учитель, — ответил Ларратос.
— Честный ответ. Ладно, засиделись мы тут с вами, Корнелий. А вам уже пора на тренировку по фехтованию.
* * *Ларратос вбежал в фехтовальный зал — туда он опоздал, так же, как и на предыдущее занятие.
— А, опоздавший, — произнёс шеддитский учитель Рудольф Эгерт, тот самый, что присутствовал на инициации. — Что же, тебе и участвовать первому в бою. Выбирай себе соперника.
Ларратос шёл по залу, выбирая себе противника для боя на деревянных мечах. Тут его взгляд остановился на Гэдберте, «дедушке», с которым он уже имел честь драться. Демонстративно подняв высоко грудь со значком, Ларри подошёл к третьекурснику:
— Ну привет, красавчик!
Гэдберт теперь по настоящему испугался. После той драки он начал бояться Ларратоса — но он был уверен, что Абдель Рахман накажет его. А тот дал бесцеремонному первокурснику значок "помощник проректора по контролю над студентами".
— Принимаешь мой вызов? — спросил Ларратос, глядя прямо в глаза старшекурснику. Тот попятился, но одногруппники пинками вытолкали его на арену.
Ларратос очертил перед собой петлю в воздухе. Гэдберт неохотно поднял деревянный меч. Дальнейшее происходило слишком быстро: Герберт двигался с нечеловеческой быстротой. Но Ларратос — ещё быстрее. Если бы происходил настоящий бой, со стальными мечами, Ларратос четыре раза убил бы противника.
После этого поединка учитель вызвал на бой других шеддитов. Гэдберт и Вильтран смотрели на Ларратоса со страхом и восхищением. Похоже, они теперь станут его друзьями. Ларратос прекрасно знал психологию большинства агрессоров — пинают слабых, а перед сильными заискивают.
* * *После тренировки Ларратос подошёл к учителю Абделю Рахману:
— Я готов идти исследовать руины Перворождённых, учитель. Я уже могу отправляться?
— Конечно! Чем раньше, тем лучше.
Ларратос заскочил обратно в академию и сказал Зарине и Апиону, чтобы шли за ним. Апион, дабы его не заметили, надел пояс невидимости. Эрана осталась в башне.
Подойдя к выходу из академии, Ларратос услышал знакомые слова охранника:
— Ну чего вам не сидится в академии, первокурсник? Я же сказал вам, что выход для вас закрыт.
— Ошибаетесь, — ответил Ларратос. — Выход открыт, ибо у меня есть разрешение проректора, — он небрежно протянул соответствующую бумагу прямо в нос охранника.
— Ого! — удивился страж, — Что же, удачи вам, Корнелий, — чёрный пехотинец открыл врата. — Только удовлетворите моё любопытство: зачем вам идти в эти безжизненные скалы?
— Я буду их исследовать. По приказу проректора Рахмана. Если вас интересует, зачем — спросите у него.
Сначала во врата пролез незримый Апион. А после него — и Зарина с Ларратосом. И они пошли по горной тропе далее, наверх. Вскоре дорога раздвоилась — слева был проход в скалы, а справа уже виднелась Чёрная Цитадель — дворец лорда Хаммона. После того, как мини-отряд прошёл метров пятьдесят, Апион снял пояс невидимости.
— Мне этот пояс понадобится больше, чем тебе, — сказала Зарина Апиону. — Ибо я иду в место, охраняемое гораздо сильнее, чем руины Перворождённых.
