Мстислав Знаниев - Конец пути
Появился Эзар, вновь никем не замеченный. Протяжно зевнул, не озаботившись прикрыть рот рукой.
— Я так понимаю, это он. — Вор не спрашивал, а утверждал.
Марк не ответил.
Светловолосый приблизился ко входу в трактир, окинул заинтересованным взглядом Ашу.
— Дай ручку, милый, судьбу твою рассажу, — проворковала она.
Светловолосый усмехнулся, но руку подал.
— Не ту. Правую. Правая, она и правду расскажет, и от лжи убережет.
Аше удалось заинтриговать светловолосого, и он, не колеблясь, протянул правую руку. Девушка аккуратно взяла ее, перевернула ладонью вверх. На мизинце не хватало фаланги.
— Вижу много денег на твоем пути, но путь к ним будет долог и труден. Придется приложить большие усилия, чтобы добиться чего-нибудь. А это, — она провела пальцем по линии на его ладони, — твоя жизнь. Длинная и многообразная.
Аша выпустила его руку. Светловолосый усмехнулся еще раз, вложил Аше в руку серебряную монету, и вошел в трактир.
— Запомнил? — спросил Марк.
Эзар кивнул.
Они вошли вслед за светловолосым спустя некоторое время. Тот стоял у стойки, опершись на нее локтями, и говорил с трактирщиком. Увидев новых посетителей, хозяин заведения попросил обождать немного, и парни заняли стол поближе к светловолосому. Они сделали вид, что непринужденно болтают друг с другом, стараясь при этом не пропустить ни единого слова из разговора светловолосого и трактирщика.
— Что насчет комнаты? — справился светловолосый.
— Уже все готово, господин Редал, — заверил трактирщик.
— Отлично, — похвалил Редал, но его голос прозвучал холодно. — Будьте осторожнее в своих речах.
Светловолосый явно намекал на то, что произносить его имя было лишним, и трактирщик тоже это понял.
Редал развернулся, с неприязнью взглянул на Марка, казалось бы, увлеченного беседой, и отправился на второй этаж трактира — туда, где находились жилые комнаты.
— Вы что-то хотели? — спросил трактирщик.
— Завтрак на двоих человек, — сказал Эзар. Сегодня он собирался набить брюхо за чужой счет.
— Что угодно господам?
— Принесите то, что обычно подают у вас по утрам.
— Хорошо, будет сделано.
Когда трактирщик скрылся из глаз, Эзар обратился к Марку:
— Солгал твой барон. Клиент-таки, судя по имени, оказался северянином.
Марк тут же нахмурился:
— Я не говорил тебе ни о каком бароне.
— Ну и что? — Вор равнодушно пожал плечами. — Тебе необязательно рассказывать о чем-то, чтобы это стало мне известно.
— Что еще ты знаешь?
— Не так много.
— Вот и бросай заниматься сбором информации обо мне.
— Иначе что? — усмехнулся Эзар.
— Ничего. Просто прими во внимание.
С завтраком расправились быстро. В трактире задерживаться не стали, потому что Эзар подозревал, что они уже вызвали подозрения у Редала. Вышли на улицу.
Окна жилых комнат трактира выходили наружу. Марк, пересекая улицу, успел заметить, как светловолосый торчит у окна, отодвинув занавесь, и провожает их взглядом.
— Глаз с трактира не спускай, — предупредил Марк.
— Не учи ученого, — беззлобно огрызнулся вор. — Не в первый раз. И опыта у меня явно поболе, чем твоего.
Марк вернулся к полудню. В трактире было людно и шумно. Меж столов вовсю сновали служанки в покрытых пятнами серых передниках, разнося на подносах заказы. Островитянин огляделся, нашел Эзара, одиноко сидевшего у окна.
— Как успехи?
Вор скривился:
— Ничего интересного. Спустился, позавтракал, поднялся снова.
— Что делает в комнате?
— В основном что-то пишет.
— Что?
— Ты весьма высокого мнения о моих способностях, — проворчал вор. — Я тебе кудесник, что ли? Могу стать невидимым и читать, что он там пишет, заглядывая через его плечо?
— Было бы неплохо, если честно. Но, несмотря на то, что я «весьма высокого мнения», идея хороша. Подожди еще немного, тебя скоро сменят.
Эзар воспрял духом, хотя не показал этого. Ему жутко надоело торчать в трактире и около него, в то время как вора ждали свои, непременно неотложные дела. Но он дал слово, и отказываться от него не собирался.
Вскоре подтянулись Ирениас и Крис. Марк попробовал представить их друг другу:
— Ребята, знакомьтесь. Это Эзар, мой… знакомый. Эзар — это Кристиан, тоже мой… знакомый.
— Вижу, вы втроем готовы отдубасить друг дружку, едва представится такая возможность, — вставил Ирениас. — Надеюсь, меня такая участь не постигнет.
— Ни в коем случае, — заверил его Марк. — Ты единственный, кто не пытался меня убить или ограбить. Кстати, Ирениас, — Марк понизил голос до полушепота, — умеешь ли ты становиться невидимым?
— Боюсь тебя разочаровать. Невидимость, как и ряд других возможностей, лежит далеко за пределами большинства магов, в том числе и ленайцев. Честно говоря, я не знаю ни одного мага, даже с внушительным опытом, который владел бы чарами невидимости.
— Похоже, Марк, ты «весьма высокого мнения» не только обо мне, — усмехнулся Эзар.
— О чем это ты? — спросил его маг.
— Поверь, ни о чем экстраординарном. Просто наш общий… знакомый до недавнего времени считал, что я тоже могу обладать, как ты выразился, чарами невидимости.
— Прекрати молоть чушь, — прервал его Марк. — Мы собрались здесь не для этого.
— И верно, — неожиданно легко согласился вор. — Мы собрались, чтобы превратить в параноика вон того северянина, который якобы не северянин, и который сейчас спускается к нам по лестнице. Пожалуй, мне пора. Наступила ваша смена, ребята. Позвольте откланяться.
И вор незамедлительно покинул помещение.
Дежурили по двое. Эзар с Марком с полудня до полуночи, Кристиан с Ирениасом — с полуночи до полудня. Вор, разведав, где живет Марк, заходил к нему «в гости», пока маг и Крис, пытаясь не уснуть, завидовали спящему в комнате трактира Редалу. Аша отчего-то не произвела на Эзара должного впечатления. Высмотрев однажды, что девушка никогда не запирает сундучок с личными вещами, вор рассказал ей историю о такой же точно легкомысленности богатых барышень, которых ему случалось навещать глубокой ночью. О том, что эти барышни по утрам определенно чего-то не досчитывались, можно было не говорить. Особенно, учитывая ремесло, которым Эзар «зарабатывал» — если можно так сказать — на хлеб.
Марку не слишком нравилась нагловатость парня. Но Эзар вел себя вполне достойно, если не считать того, что был излишне болтлив (не говоря при этом ничего, к чему стоило бы прислушаться), и считал своим долгом, сидя в кресле или на стуле, класть ноги на стол. Нередко — не снимая сапог. За что часто получал нагоняй и от Марка, и от Аши.
