Кристиан Капли - Будни тёмной ведьмы
- Наша ненависть.
Пик Дара - мы с ним едины; наши чувства смешались, превратившись в опасный гремучий коктейль, наши души почти слились.
- Почти …
- Ирг саум норт гиерн.
Лорг нит евас - пробормотали и бог, и я следом за колдуном.
Совсем немного осталось до нашего полного единения.
До моей смерти.
Ир поддался вперед: нетерпение и предвкушение победы вскружило ему голову.
Неужели! Неужели то, чего он так должно ждал, о чем так долго мечтал, наконец-то свершится, наконец-то воплотиться в реальность!
Зазеркалье волновалась: открылись врата Отражений, осталась лишь Грань и тогда он будет на свободе.
Звон пронесся по темнице Ира - это разбивались многочисленные Грани - они не выдерживали той силы, которая рвалась в Зазеркалье, чтобы освободить пленника.
Ир облизал губы.
Осталось совсем немного.
Последний шаг к победе.
Медленно, словно неохотно, поднималась над горизонтом Старшая: линия между небом и землей окрасилась в красноватые оттенки; ночь окончательно покинула предела небес Ло и теперь все замерло в ожидании нового дня.
Вот, желтоватый край Старшей показался над Ло, и первые, еще немного робкие лучи, поползи по миру…
Мягкий золотистый свет коснулся каменных гигантов, стирая с них угрюмую печать ночи, сейчас они казались менее злобными, чем в темноте, следом солнце осветило бормочущего заклинание мага, раскрасневшегося и вспотевшего, лежащую рядом ведьму - она, не отрываясь смотрела в розоватое небо, но в голубых глазах не отражалось рассвета, только темнота… и наконец-то солнечный луч достиг зеркала, но не отразился от поверхности, исчезнув в расплавленном серебре - зеркальная грань не отражало ничего, она лишь поглощала. Поглощала все, будто ненасытная темная дыра.
- Во имя Аро, бога змея, во имя Руны, богини орлицы, во имя Тора, бога быка, я открываю разбиваю Грань! Прольется кровь, и сила вернется к истинному хозяину. Да сгорят враги в твоей ненависти, Ир, бог лев, да захлебнуться они в твоей месте… да будешь ты править отныне!
И в первых, еще немного робких, мягких золотистых лучах блеснула сталь …
Когда кинжал вошел в мое тело, я вернулась в реальность… просто оторвалась от притягивающего неба и посмотрела на рукоять, украшенную алым рубином, торчащую у меня в груди.
Боли не было и в помине: единственное, что я чувствовала - это горячее прикосновение крови, которая пропитывала платье, обжигая меня своим теплом.
Крови было много …
Почему мне не больно?
Почему я до сих пор живу?
Ритуал продлил тебе жизнь … Минуты, отобранные у смерти, чтобы закончить начатое.
- Настя!
Оторваться от оружия в собственном теле, меня заставил далекий, но такой знакомый оклик … Я повернула голову и рассеяно воззрилась на Доминика, который с некоторым удивлением смотрел на острие меча, с которого капала кровь на траву, покрытую росой.
Его кровь…
Меч прошел отца насквозь.
Все еще не понимая происходящего, Доминик повернулся и посмотрел на стоящего за его спиной Вигго.
Резким движением вор вытащил клинок - колдун рухнул на землю, Вигго же подскочил ко мне.
- Слепой! Настя! Я не успел … Слепой!
- Мне не больно, Вигго… - кровь все уходила и уходила; тепла в теле оставалось все меньше и меньше, холод начал подбираться все ближе ко мне - я даже почувствовала прохладное дыхание По на своем затылке.
Я оказалась в колыбели его сильных рук.
Боли нет.
Уютно и хорошо … только холодно.
- Настя! - Вигго растерянно смотрел на меня; в его взгляде я прочитала страх и панику. - Я старался, но он успел быстрее … Слепой!
Я подняла руку и коснулась его губ.
- Тише… - мои пальцы были в крови - они оставили алый след на подбородке мужчины. - Тише…
Холод стал ощутимее.
Вигго прижал меня к себе крепче, будто не хотел забирать у Смерти её заслуженную награду.
- Я даже не знаю, что надо говорить в такие моменты… - наемник поник головой.
Я слабо улыбнулась.
- В сказках герои признаются друг другу в любви и вечной верности,- а голос мой уже не такой громкий.- Вот, я тебя люблю.
Вигго усмехнулся, но в его глазах не было и намека на радость, лишь отчаяние загнанного зверя. Вор поцеловал меня и прошептал - его горячие дыхание коснулось моих губ.
Тепло.
- Я тоже себя люблю.
- Дурачок, никто так в любви не признается… - я покачала головой.
Стало еще холоднее - Смерть присела рядом со мной; я чувствовала, как она ждет своего часа.
Тепла почти не осталось.
Только холод.
- Иллая … - Ир провел ладонью по зеркалу, очерчивая её плавный изгиб лица.
Она стояла так близко к зеркалу, что демон мог почувствовать знакомый и родной запах жасмина.
Иллая.
Ир ощутил её эмоции: смешанные, в которых сплелись неуверенность, испуг, ненависть и давно позабытая любовь.
- Ты можешь меня освободить,- жарко зашептал Ир, положив ладонь на холодную Грань.- Тебе достаточно лишь закончить ритуал, Иллая. Я буду свободен,- его жесткий наполнился знакомыми бархатными, ласкающими слух нотками, в зеленых же глазах Иллая заметила родные огоньки нежности.- И мы будем вместе… Вместе, Иллая. Тебе достаточно лишь закончить ритуал… Сделай это… И мы будем вместе… - Ир почти умолял.
Она прикрыла глаза, вспоминая: его жаркий шепот, сильные руки, ласкающие её молодое тело, жадные поцелуи, зеленые глаза и наслаждение, которое он дарил ей …
… и страх за него, когда Ир поделился своим планом по захвату власти…
… и боль: огненная, алая боль, когда он выжигал ей глаза …
… и ненависть, родившаяся тогда, когда он изуродовал её…
Тот, кого она любила больше всех, сломал её и сжег в том ненасытном огне своей алчности.
Месть, такой же ненасытный зверь, как и огонь, только подписывается она ненавистью и горит холодным пламенем. Как давно Иллая мечтала об этом и вот…
Иллая поджала губы: ненависть, рожденная из любви, рвалась теперь наружу, кипела, бурлила, разливаясь по венам тяжелым золотом.
Ир нахмурился, когда его сестра, гордо вскинув голову и стиснув кулаки, выплюнула:
- Будь ты проклят, ублюдок! - под повязкой блеснули багровые огоньки ненависти - Ир нахмурился.- Ты просидишь здесь до конца вечности!
И тут, к её удивлению, Ир расхохотался: оказавший так близко к победе, он потерял все, он снова оказался у старта - в очередной раз жар-птица выскользнула из его рук, но Ир хохотал.
"Он точно безумен",- мелькнула мысль у Иллаи.
