Владимир Крышталев - Возвращение чудес
— Граф де Льен, барон де Лири, барон фон Этвик, — представил я присутствующих друг другу. Полезное свойство телепатии: угадывать имена! Мне оно понравилось, еще когда на него сослалась Марго во время наших первых встреч на Менигуэне. Ну да, она знала мое имя задолго до встреч, но это-то выяснилось гораздо позже. А тогда я был просто очарован… и, с другой стороны, Марго все-таки не соврала.
— Весьма польщен, — сказал Этвик довольно нейтральным тоном, чуть кивнув. По его виду трудно было заключить, что он действительно польщен.
Мои подопечные повели себя не менее сдержанно. Кивнули в ответ, пробормотав стандартное: «Очень приятно». Что это у них, обычная дворянская спесивость?
Следующая фраза барона всё прояснила.
— Если не ошибаюсь, начальник королевской гвардии? — Этвик даже не смотрел в сторону графа, обращаясь куда-то в пространство.
Так они знакомы! А у моего приятеля начался очередной приступ королевской аллергии.
— Не ошибаетесь, сэр, — ответил де Льен лаконично.
— Ага, — с удовлетворением кивнул Этвик. — Значит, вы командуете этой армией недоумков, которые якобы рыцари.
— Прошу меня простить, — спокойно произнес граф, — но в рыцарской гвардии нет, как вы выразились, «недоумков». Мои люди не глупее дворян с титулами и знатными предками…
— … среди которых тоже болванов хватает, — вставил Этвик тем же тоном. — Тут вы правы.
— … а что касается рыцарства, — продолжил граф, — то наши прадеды смотрели на искусство обращения с мечом, копьем и луком, а не на происхождение. Сомнительное достоинство — быть сыном известного воина и ничего при этом не уметь. Вы не находите? Так что мой король только возродил забытую добрую традицию.
Этвик хмыкнул:
— Ну да, мы со знахарем Азаром уже налюбовались на результаты этого возрождения. Знаете ли вы, граф, человека по имени Бенедикт де Пассо?
Он назвал меня знахарем Азаром, совершенно не акцентируя на этом внимание, однако я заметил, что лица обоих участников «разборки в лесу» чуть-чуть изменились. В глазах моих подопечных добавилось понимания. Тоже слышали обо мне, что ли?
А если так, то что они там себе подумали теперь? Пришьют назад версию колдуна?
Несомненно, даже ведя разговор, они продолжают размышлять о произошедшем. И, может быть, подбирают варианты, в которые поверить легче. Мой друг барон едва ли их интересует: они только пытаются быть естественными. Похоже, мои новые знакомые еще не решили, что со мной делать. Колебание написано у них на лбах.
— Бенедикт де Пассо? — переспросил Жерар. — Мне известно имя. Это один из королевских гвардейцев.
— Да-да, — кивнул Этвик, — он самый. Вон, у костра присел.
Граф всмотрелся. Бенедикт, в общей суете не заметивший его появления, о чем-то разговаривал с высоким северянином.
— Узнаете? — барон ухмыльнулся, как будто поймал собеседника на чем-то неприличном.
— Да, — произнес Жерар в некотором недоумении. — Но позвольте узнать, что делает мой рыцарь в вашей компании?
— Это вам лучше узнать у него, — Этвик был доволен, как объевшийся сметаны кот. — Я могу пересказать его подвиги только вкратце. Некоторое время назад этот достойный рыцарь в компании каких-то оборванцев — наверное, таких же достойных рыцарей, — ворвался в дом известного знахаря Азара. Всем скопом они набросились на моего друга, связали его и куда-то потащили. Что они от него хотят, эти рыцари не посчитали нужным сообщить. Вы считаете, так всегда следует обходиться с достойными людьми?
— Наверное, это какое-то недоразумение, — граф де Льен, кажется, на время полностью отключился от посторонних раздумий. История с Бенедиктом его явно озадачила.
Я же слушал разговор с интересом. Начальник рыцарской гвардии не знал, что его подчиненный отправился за колдуном?
Опять этот ярлычок колдуна… Похоже, у меня все-таки будут из-за него неприятности.
— Наверное, — согласился с собеседником барон. — Но недоразумения не возникло бы, если бы не ваш гвардеец. Вот вам, граф, доблесть и традиции.
Он заложил руки за спину и прошелся туда-сюда. Жерар ожидал продолжения, стоя молча. Ну а де Лири всё так же пялился на меня, словно я был каким-нибудь привидением. Если честно, этот взгляд уже начинал нервировать.
— О знахаре Азаре в мире ходит только добрая слава, — произнес Этвик поучительным тоном. — А если королевские люди начали хватать кого попало, невзирая ни на звания, ни на заслуги, то нашему образу жизни, граф, пришел конец. Хвастайтесь возрождением традиций — ваше право. Но из свободных людей мы теперь должны превратиться в слуг короля. В слуг, с которыми можно делать, что угодно. Я ошибаюсь?
Жерар молчал.
— Я видел с самого начала, куда клонит Виктор, — голос Этвика приобрел неожиданную задумчивость, как будто барон больше не собирался насмехаться над собеседником, а просто объяснял положение дел. — Эта ваша рыцарская гвардия — только первый шаг. Унизить дворян, сравнять их с холопами, растоптать понятие чести. Для чего? Не для того, чтобы сделать из холопов рыцарей. А для того, чтобы сделать из нас холопов. Из нас, граф!
Последние слова он произнес с нажимом.
— Долг человеческий — смирить свою гордыню, — заметил тихо Жерар.
— Гордыню! — Этвик едва не выкрикнул это слово, увлекшись полемикой. Затем взял себя в руки. — Человеческое достоинство вы называете гордыней! Граф, это прямая дорога к рабству.
Он снова прошелся туда-сюда. Никогда еще не видел барона в подобном возбуждении. Эдак он и побить кого-нибудь может.
— Но оставим, граф, — сказал Этвик после некоторого молчания — видимо, взвесив все свои доводы. В глаза барона вернулись искорки ехидства. — Мы говорили о подвигах вашего героя, Бенедикта де Пассо. Этот… рыцарь имел наглость вопреки запрету ступить на мои земли. Затем нахамил мне и вызвал на поединок. Я его победил и велел убираться прочь, однако это не подействовало. Клянусь бородой моего деда, если бы не вмешательство Азара, который по доброте душевной не хотел допустить убийство, ваш доблестный гвардеец уже гнил бы под стенами моего замка!
Я снова почувствовал на себе два взгляда.
— Примите мои извинения, барон, — произнес Жерар. — Я, право, не знаю, что и думать. Вероятно, мне следует расспросить Бенедикта.
Этвик насмешливо хмыкнул:
— Расспросите, расспросите. Касательно извинений, приносить их надо не мне, а знахарю Азару. Я-то что: мечом лишний раз помахал. Это его связали, как преступника, и силой уволокли из дома. Это его топили в речке. Вот у кого нам с вами следует поучиться смирению, граф.
