Дарья Афанасьева - Дом дураков
- Слышь, вурдалак, - прошептал стражник, - там глубоко, так что ты только не дергайся. А я тебе потом косточку дам.
- Мозговую? - рассеяно поинтересовался я, глядя, как теморанский маг осторожно подбирается к нам.
- Са-ахарную, - проскулил стражник.
- Не интересуюсь. - Заявил я, изо всех сил отталкиваясь здоровой ногой от его голени.
Стражник взвыл от боли и скрылся подо льдом, я же проехал на спине несколько метров, нырнул под кусты и затаился. Похоже, это была небольшая расщелина в горной породе, заболоченная по краям. Кусты, под которыми я укрылся, росли всего в паре метров от того места, где только что стоял стражник, но их корни цеплялись за твердый каменистый грунт. Маг уже стоял на противоположном берегу и не то плел заклинание, пытаясь спасти товарища, ни то просто бестолково размахивал руками - луна скрылась, и было уже не разглядеть.
Нога, к моему облегчению, оказалась не сломана, но ушиб, по всей видимости, был сильным. Точно сказать я не мог, поскольку подозревал, что если сниму с ноги сапог, одеть его обратно уже не получится. Привалившись к корню дерева, я положил на колени импровизированный костыль и попытался пересчитать повреждения. Результат получался настолько удручающим, что впору было сложить на груди ручки и помирать прямо здесь. Я не умел залечивать раны с помощью магии, как это делала Ал, а из лечебных снадобий при мне не было ничего достаточно сильного. Оставалось только надеяться на собственные упрямство и удачу.
Всю ночь я полз на четвереньках через заросли колючего кустарника, в обход теморанских патрулей. Как ни странно, какого-либо оживления среди них не наблюдалось. Никто не прочесывал холмы в поисках злоумышленника и даже о погибшем стражнике - ни полслова. Патрули по три-четыре человека неспешно прохаживались вдоль сторожевых троп, обсуждая, в основном, какой-то особо кровопролитный мордобой в ближайшем к холмам трактире. Или система оповещения между постами работала из рук вон плохо, или гибель стражей здесь была в порядке вещей.
К моменту, когда я пересек последнюю тропу и очутился в лесу, у меня уже зуб не попадал на зуб от холода и слабости. Нужно было отдохнуть. Я поднял с земли два кленовых листа. Ярко-желтые, с узором из красных пятен, они были абсолютно одинаковыми, вплоть до последней прожилки. Сложный желто-красный рисунок не совпадал лишь в одном месте - все же дерево уже давно росло здесь без присмотра. Эльвийский клен. Выпендреж, конечно, но впечатление производит. Я сгреб листья в довольно большую кучу, закопался поглубже, положил под голову рюкзак и уснул с тем, что если с восходом солнца потеплеет, то я, возможно, и выживу, а если не потеплеет, то я об этом уже не узнаю.
Очередной сон оказался каким-то необычным. Мне явился не грандмастер, не Мадуон или Ойрона, даже не Ро. Девушка, точнее, девочка-подросток, танцевавшая в ярком луче восходящего солнца. Она кружилась прямо в воздухе, в нескольких сантиметрах от земли, полностью поглощенная собственными движениями. Воздушный наряд обвивался вокруг ее угловатой, но гибкой фигуры, босые ступни выбивали неслышный ритм.
Я попытался повернуть голову так, чтобы лучшее ее видеть, и мне в подбородок впилось что-то острое. Я раздраженно провел по подбородку рукой. В изрядно отросшей щетине (в последний раз я брился, должно быть дней пять назад) торчал стебелек от кленового листа. "Это не сон. - Сообразил я. - И она мне не снится".
Луч солнца, тем временем, несколько сместился, и девушка оказалась чуть ближе ко мне. Это была эола - существо, почти неизвестное среди людей. Многие охотники за нечистью сложили свои головы, спутав их с вампирами. Эолы, как и вампиры, избегали прямых лучей солнца, но по совершенно иной причине. Вампиров солнце ранило, эол - пьянило. Они различали его летние, весенние, осенние и зимние лучи, как различают сорта вин. Кроме того, густая тень, рожденная ярким солнцем, служила им дверью или дорогой к краю мира. Они могли свободно скользить по этому краю и появляться везде, где достаточно сгущалась тень. Эолы, впрочем, не слишком жаловали ночь, предпочитая выбираться на свет подальше от посторонних глаз. С вампирами их роднило пристрастие к убийствам. Вампиры убивали ради пропитания, эолы - для охраны территории или личного пространства. Как правило, простые смертные гибли, случайно оказавшись свидетелями внутреннего конфликта за влияние в определенной местности. Иногда эолы убивали людей из соображений собственных понятий о чести, доступных только им, но, независимо от причин, кровь лилась только по ночам: эолы были в безопасности, покуда их не отделяли от вампиров.
Убить вампира нелегко, но возможно. К полудню, особенно в солнечные летние дни, вампиры становятся вялыми и довольно уязвимыми, так что самое сложное - найти логово, где они пережидают неблагоприятное время. Поскольку эолы так же предпочитают не появляться в погожие дни на людях и селятся в укромных затененных местах, нередко происходит путаница. Охотник, ожидающий застать обессиленного или вовсе спящего вампира, натыкается на бодрого и специфически гостеприимного эола.
Меня нисколько не удивило присутствие эолы здесь, вдалеке от чужих взглядов: в Теморане нечисть была вне закона. Яркое осеннее солнце вскружило этой девочке голову, и она самозабвенно танцевала, пользуясь, вероятно, довольно редкой возможностью. Меня солнце тоже изрядно припекало, и я подумал, что стоит вылезти из своего импровизированного гнезда и перебраться в тень. С другой стороны, дело могло быть не только в солнце. Я провел ладонью по предплечью и ощутил легкое покалывание - верный признак повышенной температуры. Перспективы рисовались не радужные. Эола все ближе приближалась ко мне, и я не мог сказать точно, как она отреагирует, когда на меня наткнется. Возможно, прибьет на месте, но может и помочь, а в помощи я сейчас нуждался как никогда.
Решив, что уж лучше я дам знать о себе заранее, чем если она решит, что я ее подстерегаю, я чуть приподнялся и начал шумно отряхивать с себя листья. Я был замечен. Девушка на мгновение замерла, уставившись на меня, затем как-то нервно дернула плечом и села прямо на землю.
- Ой, - прошептала она испуганно, - вурдалак.
-- Глава 10
Все сон. Пробудись.
Кодекс. Том 41. Тем-о-реи.
Со мной что-то делали, чем-то поили, но я думал не об этом. Я пытался произнести какое-нибудь слово, не перепутав слоги. Получалось плохо: даже если и удавалось правильно состыковать первые два слога, я тут же забывал, какое слово начал говорить и все приходилось начинать сначала. Это ужасно меня веселило, и я продолжал нести околесицу, пока Толлари и ее отец превращали вурдалака, найденного юной эолой, в нечто, в общих чертах напоминающее человека. Для эолы девушка оказалась неожиданно уравновешенной. Найдя в куче палой листвы перемазанного грязью "вурдалака", она не только не прибила его на месте, но и вслушалась в полубессвязное бормотание. Все время, что она волокла меня, будто мешок с картошкой, через лес к своему дому, меня беспокоило только то, что откуда-то с меня на ее воздушное платье капает кровь, или грязь, или невесть что.
