Владимир Пекальчук - Скользящий сквозь ночь. Живые и мертвые
Кромбар незаметно вздохнул: да, барон неглуп. Но настоящей проницательности ему все же недостает.
— А то, друг мой, что именно один из спасшихся пассажиров дал орку рекомендательное письмо. Орк все время шел по прямой на запад, через леса, горы, болота и что там еще, за каким же демоном он сразу после встречи с разбойниками круто свернул на юг и постучался в ворота к Тааркэйду?
— Верно, ваше сиятельство. Я это упустил из виду. Пошлю своего человека, пускай разузнает.
— Хорошо. И еще, барон, распорядитесь проследить, куда вечно ездят молодые Кранмеры. Вы должны были заметить, что Кира ан Кранмер и Рольф ан Кранмер очень редко бывают при дворе одновременно. И если король не скрывает, куда и зачем посылает Рольфа, то информации о том, куда и зачем ездит его сестра, у нас нет.
Фаннард кивнул:
— Будет сделано!
Герцог Ларнский отпустил барона и задумался. Он-то полагал, что знает о малочисленных связях монаршей четы все. Теперь же оказывается, что есть еще кто-то неизвестный, пользующийся полным доверием короля. А Кромбар был из тех людей, которые очень не любят чего-то не знать.
* * *— Ненавижу идти, не видя дороги, — пожаловалась Каттэйла, — долго еще?
— Уже все.
Зерван снял с ее головы повязку.
— Где мы?! — поразилась девушка.
— Под Зирааверд, Горой Грома. Это катакомбы Древних. Просто мы вошли не через главный вход, а через потайной. Оттого пришлось завязать тебе глаза: все же, тут скрывается величайшая тайна, которую и представить нельзя. А уж выдать — тем более.
Каттэйла с благоговением смотрела на титанические колонны, растущие из пола и уходящие ввысь, и зеленовато мерцающие канавки на стенах. Все это, созданное неизвестным способом из неизвестного, ни на что не похожего камня, точно так же поразило и самого вампира, когда он впервые оказался здесь.
Они миновали зал с колоннами и пошли по круглому проходу высотой в три человеческих роста. Абсолютно, идеально круглый тоннель, стенки которого не несут на себе ни единого следа инструментов — уже само по себе чудо, которое не могло быть создано руками человека. А ведь это — только прихожая умирающего храма чудес.
— Нам направо, — указал Зерван, как только они дошли до развилки.
Каттэйла бросила взгляд влево. Там, в прямоугольной комнате, высились квадратные столбы, над вершинами которых парили, вращаясь в воздухе, мерцающие зеленоватым светом каменные шары в три обхвата.
— Что это? — шепотом спросила девушка.
— Понятия не имею, что и зачем, — ответил вампир, — в наших языках, как и в языках орков и эльфов, нет нужных слов, чтобы назвать такие вещи. Думаю, суть этих сооружений также находится за пределами нашего понимания.
Тоннель вывел их в огромный зал, уходящий ввысь, в стороны и вниз. Зерван и Каттэйла шли по узкому желобу на вершине стены, разделившей колоссальную комнату на две части. А внизу находились сотни выемок, заполненных прозрачной жидкостью. И в некоторых из этих ванн застыли устрашающего вида колоссальные существа.
— Это же… серые жнецы! — изумилась Каттэйла, — я видела их на картинках… Но их так много! Все легенды говорят об одном, последнем жнеце! Ты уверен, что нам стоит идти дальше? Их же тут десятки! Они же не мертвы, так?
— Вообще-то это лишь слуги жнеца, а жнец и правда только один. Они спят тысячелетним сном. Их ванны заполнены «слезами вечности», и потому ни одно из этих существ не проснется, — пояснил вампир, — нам совершенно ничего не грозит. Тут абсолютно безопасно, хоть и жутко.
— Словно в склепе, — прошептала девушка.
— Скорее, это мертвый город. Город, жители которого ушли сквозь грань этого мира в соседний, но сам он при этом не хочет уходить в прошлое. Кое-что тут еще действует, как те шары. Кое-кто еще живет в ваннах с сонным снадобьем необъяснимой природы. И стены… камень будет мерцать еще тысячи лет после того, как все остальное здесь умрет.
Они миновали комнату-усыпальницу и начали спускаться вниз по наклонному тоннелю.
— Слушай, а что стало с тем жнецом? Которого ты должен был убить для короля Витарна? Все убеждены, что ты его прикончил.
— Я кричал это, когда пытался отыскать принца Тэй-Тинга в толпе его телохранителей, — хмыкнул вампир, — и не думал, что на такой примитивный трюк клюнет весь мир.
Сразу за поворотом посреди тоннеля стоял темный силуэт, и Зерван приветственно взмахнул рукой:
— Как ты узнал, что я пришел, Тайан?
Силуэт шагнул ближе, оказавшись бледнолицым лунным эльфом:
— Учитель сказал. Он, правда, говорил, что это свои, но меня насторожило множественное число, при том, что из «своих» отсутствовал лишь ты один. Вот вышел проверить — и убедился, что прав.
Каттэйла молча подняла ладонь в приветствии, эльф подозрительно покосился на нее, явно не одобряя появления нового лица.
— Не о чем волноваться, — успокоил его вампир, — она не знает пути сюда. Потом увидишь, что и как, мы с дороги слегка устали, а время поджимает, как назло. Светлейшая, значит, здесь?
Охранник кивнул и сделал полшага в сторону, молчаливо разрешая проход.
— Так это владения кого-то из эльфийских магов? — спросила Каттэйла.
— Нет. Мы все тут только гости. Сейчас я познакомлю тебя с хозяином.
Зерван провел свою спутницу парой коридоров, чуть поменьше и пониже, чем на первом ярусе. Вот и знакомая каменная плита, бесшумно отошедшая в сторону. Он шагнул в небольшую комнату с маленькой ванной посреди, которая стала последним убежищем последнего из Древних.
— Приветствую тебя, Учитель.
Тихий шелест в ответ, ниоткуда и отовсюду. Каттэйла вздрогнула, и вампир хорошо понимал, почему: он и сам с трудом привык к голосу, звучащему прямо в голове.
«Здравствуй, ученик. И ты, гостья. Добро пожаловать».
Существо в ванной, заполненной вязкой прозрачной массой, погруженное почти по самую шею и до того сохранявшее неподвижность, едва заметно шевельнуло усиком, и это движение привлекло внимание девушки. Как только она разглядела сквозь полумрак, царивший в комнате, обитателя ванной, то испуганно пискнула и спряталась за спиной Зервана. И за это вампир ее ничуть не винил.
Если бы Древний, застывший в питательном растворе, поднялся на своих тонких ногах, то походил бы на огромного богомола ростом с человека, только с передними конечностями, больше напоминающими руки, чем хватательные зазубренные лапы. Тут уж кто угодно испугался бы.
— Что это?! — тихо прошептала Каттэйла, наивно полагая, что Древний не услышит ее.
— Это хозяин катакомб, — пояснил Зерван, — последний из Серых Жнецов, которых обычно зовут Древними. Последний оставшийся в нашем мире. Мы зовем его Учителем… и он совершенно не опасен, поскольку не приемлет насилия вообще.
