Павел Блинников - Инквизиция
Андре продолжал познавать Химки и медленно сузил круг. И опять странность. Наибольшее число неудач произошло вокруг средней школы? 54. Учитель? Неважно. Надо лететь и разбираться на месте. Но денег не было. Андре открыл сейф и достал оттуда золотые часы. Он надеялся, что ломбард еще работает.
Глава 2
Иван очнулся от стука в дверь и бабушкиного голоса, который требовал открыть. Он поднялся, в голове гудело, но настроение было отличным. Последнее что он помнил это падающий премьер министр. Потом странное возбуждение и провал. Наверное, он потерял сознание.
— Открывай негодник! — кричала с лестничной клетки разъяренная бабуля.
— А если не открою что тогда? — очень спокойно ответил Иван.
— Ах ты подлец! Ну погоди сейчас позову дядю Юру, он дверь взломает и тогда ты у меня неделю будешь на коленях прощения просить.
— Иди в жопу. — сказал мальчик и пошел к двери. Ключей у старухи не было — она отдала единственный комплект внуку. И только теперь Ваня понял, почему она так сделала. Однажды он задержался, и бабушке пришлось простоять минут пятнадцать на лестничной клетке, и потом она ему жестоко всыпала. И она надеялась, что внук повторит это еще раз.
— Что ты сказал? Ах, ты паскудник! Ты у меня пачку стирального порошка сожрешь! Открывай!
— Да пожалуйста.
Ваня открыл дверь, и бабушка влетела в квартиру. На ее губах выступила пена, ее волосы были растрепаны, и она замахнулась на Ваню, но тут же упала, поскользнувшись на коврике. Для Вани в дверь влетела не старушка, а поток математических формул. Он сразу нашел интересующую его двойку и решил уравнение так чтобы она пропала. Куча формул упала и завыла.
— Что ножку подвернула сука. — сказал Ваня и ударил бабушку по животу ногой.
— Ах ты… ой…
Еще удар.
— Что я? Я спрашиваю что я?!
Удар.
— Внучек…
— Кто ты такая?
— Внучек…
Удар.
— Я знаю кто я такой, а вот кто ты мне неизвестно. Ну, я могу тебе подсказать. Ты готова повторять за мной?
Удар.
— Я… я…
Удар.
— Готова или нет?
— Да. Не надо…
— Поздно. Повторяй: я грязная старая сука.
— Я грязная старая сука…
Удар, теперь ладонью по лицу.
— Как ты выражаешься мразь?! В твоем возрасте это неприлично. А вдруг я смогу это запомнить и стану матерщинником?
— Прости внучек…
— Хорошо что поняла. Но прощения мало. Надо ведь что-то сделать для любимого внучка.
Спустя час Иван сидел перед телевизором и ел салат оливье. Других продуктов в холодильнике не было, и бабка не могла приготовить ничего более вкусного. По комнате были разбросаны корки от мандаринов. Завтра бабушке предстоит это убрать. Сама бабка стояла в углу на голых коленях. Естественно внук насыпал под колени гречки. Она до сих пор чувствовала вкус стирального порошка во рту. Ей пришлось съесть почти пачку. На часах было двенадцать ночи.
Глава 3
Андре еле-еле наскреб на билет до Москвы. Там можно будет сходить в банк, и снять деньги, но пока он был на полном нуле. Он надел самую приличную одежду, но оружия брать не стал. В Москве у него была конспиративная квартира и там есть оружие. Прилетев, он туда и направился, поехав на автобусе. Москва встретила его россыпью новогодних гирлянд и предпраздничного настроения. Уже наступило двадцать девятое — Новый Год не за горами. Андре был одним из немногих, кто не собирался праздновать его. Он приехал на ближайшую остановку и пошел до своей квартиры. Квартира была съемная — на то чтобы купить свою, денег не было. Да собственно Андре и не проводил в Москве так много времени. Для него это был город страха и кошмара, который ему пришлось пережить. Здесь разрушились его мечты, и произошло становление. В тот раз он дважды изменил свою жизнь и не сказать что к лучшему. И именно в Москве голос, который призывал его раньше на охоту, спрашивал, когда он вырастит гораздо громче и чаще. Что он подразумевал под словом "вырастишь" Андре не знал. Он шел по унылым переулкам и зашел в круглосуточный ларек, чтобы купить на последние двадцать рублей бутылку пива. Он не желал засыпать трезвым. Когда он вошел в квартиру, на часах было четыре ночи. Он выпил пиво и лег в кровать, постельное белье в которой он не менял никогда, хотя жил здесь уже почти два года.
Андре мучили кошмары. Ему снился огромный медведь, сотканный из теней. Ему снился ужасный Абдула. Ему снился загадочный Вабар. Это были его обычные сны, но вот что-то поменялось. Он вдруг осознал, что сон приобрел плотность, и он оказался в большом и красивом храме на побережье Северного Ледовитого Океана. Он был здесь частенько в своих снах, и только один раз в реальности. Он прошел к вечно молящемуся священнику, который стоял на коленях перед огромным иконостасом и встал на колени рядом с ним. Когда он пришел сюда в первый и второй раз он еще не умел молиться. Теперь умел. Они долго молились в полном молчании и наконец, синхронно встали с колен.
— Здравствуй сын мой. — сказал священник.
— Здравствую отец мой. — ответил Андре.
— Что привело тебя сюда?
— То же что и всегда. Я ищу ответы.
— А на какие вопросы? — они пошли в сторону маленькой кельи, где всегда проходили их разговоры.
— Помните, когда я пришел сюда во второй раз, вы сказали, чтобы я искупил грехи надо стать инквизитором?
— Да сын мой.
— Я стал им, но мне кажется, что грехи от этого не стали меньше.
— Ты чувствуешь это? Но как ты можешь чувствовать много на тебе грехов или мало? Только Господь знает это Андрей.
— Теперь меня зовут Андре.
— Тебя зовут не так, как ты себя называешь, а так, как назвали тебя при рождении.
— Но я изменился отче. Я стал инквизитором, и прошлая жизнь моя стерлась.
— И так тоже не бывает сын мой. Нельзя стереть то, что было с тобой, потому что тогда ты сотрешь самого себя. Ты это не просто тело, или разум, или душа. Вы хорошо объединили это в слово "суть", но не до конца поняли, что это такое. Ты это еще и все что с тобой было, и что будет и что есть и даже, что может быть. Это все ты.
— Я не понимаю вас падре.
— И поэтому ты приходишь сюда. Ты ищешь ответы, но забываешь, что ответы это тоже ты. Они часть тебя, потому что вопросы твои.
— Все это слишком сложно для меня святой отец.
— Помнишь, я рассказывал тебе про человеческий путь?
— Да. Вы говорили, что иногда первый шаг может быть не самым главным. Что самый важный и самый трудный шаг бывает и на середине пути. И что я этот шаг уже сделал.
— И голос в твоей голове хочет чтобы ты, наконец вырос?
— Да. И этого я тоже не понимаю.
