Ольга Кузнецова - Девочка на холме
— И что же этот конь попросил взамен?
— Он ничего не просил.
Губы председательницы Совета растянулись в хитрой ухмылке. До этого ни один нерв на ее лице не дрогнул, а теперь она откровенно улыбалась, причем, не самым доброжелательным образом.
— Здесь ничего не бывает просто так, о Тогаёка, — протянула эльфийка и едва заметно клацнула белоснежными зубами.
— Ну, когда-то я уже оказала этому коню одну услугу… — начала я.
— Вот видишь — я же говорила тебе, что ничто не происходит в этом мире просто так. Знала ли ты, Тогаёка, что за тобой охотились Черные тени?
Я кивнула, сильно сомневаясь, что поступаю правильно. В конце концов, то, что Теду и Лесли не удалось спасти меня, еще не означало то, что я должна была выдавать их с потрохами. Была вероятность того, что в этой деревне они не были самыми желанными гостями, равно как и вероятность совершенно обратной ситуации.
— А что же с нашими братом и сестрой, живущими в твоем мире? — спросила эльфийка, и я сначала даже испугалась, как бы не оказалось, что она может читать мои мысли. Но, выходит, члены Совета были в курсе, что по Западной окраине разгуливали эльфы.
— Я не видела их с тех пор, как через портал проникли тени. — Я пожала плечами. Вся эта трескотня вообще уже начинала мне надоедать. Сомневаюсь, что даже эти могущественные, на первый взгляд, существа могут дать то, что мне нужно. Не в их власти отправить меня обратно в Мак-Марри.
— Вы можете отправить меня домой? — резко выпалила я и тут же прикусила язык. Да, кота за хвост не тянула. Прости, Дарси, я не тебя имела в виду.
Дебора легонько дернула в сторону головой, и я уже было подумала, что это означало "нет", но тут она вновь улыбнулась. Уже не дерзкой и даже нахальной улыбкой — эта улыбка обозначала понимание и даже в какой-то степени сострадание.
— Особы королевской крови способны открывать порталы между мирами, но только коронованная небом владычица ледяных эльфов способна навсегда разорвать твою связь с нашим миром, так что, увы, сожалею, но не то, не другое не в моей власти.
— Но я же как-то попала сюда, — возразила я, чувствуя, как внутри меня что-то обрушилось. Готова поклясться, я слышала звук разбивающейся надежды.
— Не все так просто, — грустно произнесла эльфийка. — Согласно пророчеству ты то самое дитя Холма, Тогаёка, существо с чистой кровью. Холм сам приманил тебя к себе, чтобы поглотить и отправить в тот мир, который нуждается в твоей крови. Ты как неиссякаемый эликсир, — голос Деборы задрожал от восхищения, — но если ты попадешь к Черным теням, то они станут обладателями такого же неиссякаемого источника власти, и всем мы погибнем. — Затем эльфийка замолчала, но уходящее под своды потолка эхо почему-то до сих пор отдавалось в моей голове. Все действительно оказалось не так просто, как мне показалось вначале.
Я должна была любым способом вернуться обратно в человеческий мир, потому что теперь я поняла, что, какие бы славные эльфы ни охраняли меня, покоя мне здесь никогда не будет. Видите ли я для них эликсир! Ну уж нет, дудки, варите свой эликсир из кленовых листьев.
Внезапно в оконный проем, в котором, конечно же, не было никаких стекол, влетела крохотная белая птица, чем-то даже похожая на попугайчика, но с более изящным тельцем и с черными браслетами на крохотных лапках. К одной из лапок птицы была привязана едва заметная записочка, совсем как в старых фильмах, где главный герой посылает главной героине послание, прикрепленное к лапке голубя.
Отцепив записку и поблагодарив птицу, которая тут же улетела, Дебора пробежалась глазами по клочку бумаги и радостно засмеялась, будто была ребенком.
— Твой друг уже здесь, — с нескрываемым удовольствием заявила эльфийка. — Он ждет тебя у озера и, наверное, хочет многое тебе объяснить. Но сначала, я думаю, тебе необходимо как следует восстановить силы. Не желаешь ли ты разделить утреннюю трапезу с Аутарин, моей Охотницей? Она горела желанием рассказать тебе за завтраком о наших традициях.
Я с удовольствием приняла приглашение Деборы, потому что мне нравилась Аутарин, несмотря на то, что, как и многие эльфы, она внушала мне непроизвольный ужас. Это было даже не оттого, что она могла в любой момент сделать из меня шашлык, а оттого, что в ней сидел какой-то внутренний бес.
Тот самый эльф с коленями, вогнутыми в обратную сторону, проводил меня в зал поменьше, располагавшийся на другом конце древесного дворца. Мое волнение пробуждало еще более сильный голод, и я едва не набросилась на все эти стоящие на столе яства, остановившись лишь потому, что на меня был направлен холодный взгляд уже знакомой мне эльфийки. У Аутарин было худое, я бы даже сказала, тощее тело с полупрозрачной кожей, на которой сияла золотая крошка. Острые лопатки, тонкие крепко сжатые губы, длинные пальцы — она была красивой эльфийкой, несмотря на то, что человеческую девушку с такими немного странными пропорциями тут же сочли бы уродом. Что ж, в этом мире красота была другая, и я даже не могла толком объяснить те причины, по которым Аутарин казалась мне прекрасной. Изящество, скорость, энергия — все это в ней было, но это были все не те слова восхищения, которые вертелись у меня на языке.
— Встретить тебе звезды этой ночью, Тогаёка, — произнесла Охотница, немного склонив голову вперед. Как я догадалась, это было всего лишь приветствие, поэтому поспешила повторить за ней кивок головы и улыбнулась.
— Как принял тебя Совет, Тогаёка? — продолжила Аутарин, осторожно надкусив один из сочных плодов, лежащих на столе. Как несложно было понять, названий ни одного из блюд я не знала, поэтому положила себе на тарелку белесую траву с маленькими аккуратными цветочками, набухающими на стеблях, точно почки. На вкус трава оказалась слегка солоноватой, но есть было можно, и, чтобы не было слишком скучно, я представила себе, что была одной из лошадей дяди Рея, жующей овес.
— Дебора была очень добра ко мне, — уклончиво ответила я, перебрасываясь на граненный плод ядовито-рыжего цвета. Внешне фрукт (или овощ?) очень даже походил на сладкий перец, хотя вкус был несравним.
— Но она не может дать всего, что тебе нужно, — констатировала Охотница, пронзая меня ледяным взором. Все больше и больше внутри меня нарастали опасения, что в этом мире мои мысли были доступны всем и каждому.
— Это просто не в ее власти, — возразила я. Я даже не успела заметить, когда из обвинительницы я превратилась в заступницу главы Совета, которая так бессовестно растоптала все мои надежды.
