Катарина Керр - Чары дракона
Как только городские ворота открылись утром, они выехали из города и направились грубо на северо-запад, к городу Албаре. Поскольку Джилл привыкла к орошаемым низменностям, бардекианские предгорья сильно удивили её. Покрытые дикой травой, они были мертвенно-бурыми, такие сухие и выцветшие, что временами при сильном солнечном свете казалось, будто путешественники едут среди возвышенностей из чеканного золота. В глубоких лощинах, где вода стояла весь год, росли каменные дубы, и их листья, на ощупь напоминающие кожу, были такого тёмного зеленого цвета, что казались чёрными. В некоторых каньонах росли густые спутавшиеся кустарники, а какие-то острые штуковины разных видов, с шипами, спускались вниз на ровную дорогу, но по всей остальной местности деревья не росли. Здесь было жарко: это была сухая жара, при которой тяжело дышать, а иной раз на дорогах даже появлялись миражи и танцевали на песчанике и огромных валунах.
Путники остановились на обед в небольшой долине. В середине её между камнями вниз бежал тонкий ручей, едва ли достаточно чистый для того, чтобы напоить лошадей. Люди пили разбавленное водой вино из бурдюка, купленного в Пардидионе.
– Я думаю, нам лучше пропустить обычный дневной сон, – заметил Саламандр. – Не могу отделаться от ощущения, что кто-то нас преследует.
– И я, – призналась Джилл. – Не хочу, чтобы они догнали нас здесь, где больше никого нет.
– Правильно. Мы будем в безопасности в Албаре. Если нам очень повезёт, то можем даже найти последний караван, направляющийся на север, и к ним присоединиться, но сомневаюсь, что нам так повезёт. Очень скоро начнётся сезон дождей, хотя сейчас в это трудно поверить.
– А на островах есть серебряные кинжалы? – спросила Джилл. – Я имею в виду людей такого типа, тех, кого можно нанять телохранителями.
– Жаль, но я никогда о таких не слышал. Нам, вероятно, придётся… Погодите-ка! Серебряный кинжал. Почему эти слова так давят на меня… Боги, я почти забыл о злосчастном кольце!
– О чем?
– Серебряном кольце, подарке для тебя, младший брат, от нашего очень уважаемого отца, – Саламандр достал кожаный кошель, который держал спрятанным в тунике, высыпал из него горсть мелких монет и всяких прилипающих к одежде ниточек себе на колени. – Вот оно.
Он вручил Родри плоское серебряное кольцо, шириной примерно в треть дюйма, на котором что-то было выгравировано.
– Розы, – Родри поднял его повыше. – Странный знак. А что тут внутри?
– Это надпись на эльфийском. Если произнести буквы вслух, то "получится «арр-ссос-ах сот-ии лорр-эсс-ох-ахз». Что это может значить, никто не знает, даже знаток эльфийского фольклора или женщина, специалистка по двеомеру. Не знают и барды, и жрецы святого Вума, потому что я сам спрашивал их и не получил ответа.
Родри пожал плечами и надел кольцо на третий палец правой руки. Оно подошло идеально.
– Почему розы – странный знак? – спросила Джилл.
– Моя хозяйка Алейна сделал мне маленький подарок. Интересно, взял ли я его с собой? – Родри повернулся к седельным вьюкам, которые лежали на земле рядом с ним, и рылся в них, пока не нашёл серебряную брошь в форме одной розы. – Это серебро карликов, точно так же как и кольцо, и серебряные кинжалы. Брошь продавали на рынке Вилинта.
– Все более и более странно, – сказал Саламандр. – Эти вещи могли быть сделаны одной и той же рукой, или, по крайней мере, в одной и той же мастерской. В любом случае когда-то очень давно странный незнакомец дал нашему отцу это кольцо и сказал, что оно для одного из его сыновей. Разные гадания присудили его тебе. Я пытался найти тебя, чтобы вручить его, когда тебя похитили.
Родри смотрел на кольцо в полном замешательстве.
– У нас ещё есть братья? – наконец спросил он.
– Один, полнокровный эльф, а, кроме того, у нас ещё есть сестра, тоже эльф. Очень плохо, что она наша родственница, потому что она – самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, ну конечно, за исключением присутствующей.
– Не нужно льстить, – улыбнулась Джилл. – Я никогда не притворялась, что могу быть такой же красивой, как эльфийские женщины.
– Ты прелестна, как большинство, но они все завидуют нашей Мелларио. А у тебя, младший брат, было ещё три брата со стороны матери. К сожалению, двое из них мертвы, а третий, самый старший, вероятно сейчас уже проехал через ворота Другой Земли. Он очень неудачно упал с лошади. Если я правильно помню, то потом и несчастное животное тоже на него упало.
– От этого у меня болит сердце, – Родри выглядел расстроенным. – Если я доберусь до Аберуина, я прослежу за тем, чтобы его вдову обеспечили должным образом.
– Это, конечно, очень хорошо с твоей стороны, любовь моя, – вставила Джилл. – Но знаешь ли, ты ненавидел своего брата Райса, а он ненавидел тебя. Именно он отправил тебя в ссылку.
– Правда? А, клянусь всеми демонами! Вы даже не можете себе представить, как странно слышать рассказы о своей жизни, словно это сплетни о каком-то другом человеке. Послушай, старший брат. Ты же волшебник и, наверное, хороший. Разве ты не можешь ничего сделать, чтобы восстановить мою память?
– Не могу, хотя ничто не приносило мне столько боли, чем моя некомпетентность, неспособность и просто отсутствие знаний для этого, – Саламандр изобразил ослепительную улыбку. – Но не бойся! Мы в конце концов привезём тебя к очень способному целителю, который пользуется в Элдисе великолепной репутацией, это мастер двеомера, пред величием которого мои штучки выглядят… ну, глупыми штучками. Он тебя вылечит. Нет сомнений.
– Врёшь, – Родри говорил совершенно спокойно. – Ничего нельзя сделать. И это правда, не так ли?
Саламандр собрался ответить, затем просто отвернулся и тяжело вздохнул. Родри поднялся, с вызовом тряхнув головой.
– Давайте трогаться в путь. Если вы оба так уверены, что за нами следует враги, лично я не хочу сидеть тут и болтать, ожидая их. Будем надеяться, что я помню, как пользоваться тем новым мечом, который ты мне купил, брат. Будь я проклят, если позволю Джилл сражаться за нас.
Джилл внезапно потянула носом.
– Что ещё? – спросил Родри.
– Я только что вспомнила меч, который ты обычно носил. Там был дракон, что-то вроде накладки вокруг рукоятки. Его тебе подарил муж твоей матери, думая, что ты его сын.
– у, значит, может оно и к лучшему, что он утрачен. Старший брат, я возмещу тебе стоимость нового меча, когда мы доберёмся до Аберуина.
– Не нужно, потому что это подарок. Никогда в жизни я не чувствовал, что два меча лучше, чем один.
