Андрей Дерендяев - Наследник Слизерина
— Вот видишь? — Орион удовлетворенно повернулся к Тому. — Два из двух. Еще нужны доказательства?
— Все дело в твоей фамилии, — ответил мальчик. — А ты уверен, что к тебе относились бы точно так же, если бы ты был, к примеру, богатым, но из другой семьи?
— Не знаю, — честно признался тот. — Но мне все равно. Да, я прекрасно понимаю, что мне повезло родиться в доме Блэков. А Абраксас думаю не жалеет, что он Малфой. Или жалеешь? И тебе по душе фамилия Реддл? — он ткнул своего друга в бок.
— Не-а, — блондин недовольно поморщился. — Я, к слову, до сих не могу понять, что это за фамилия такая «Реддл». Она мне абсолютно неизвестна. Я никогда никого не встречал из семейства Реддлов. А ты? — он посмотрел на Ориона.
— И я тоже, — заметил тот и поинтересовался у Тома: — Твой отец точно волшебник?
— Я о нем ничего не знаю, — соврал мальчик. — Он бросил мою беременную мать, оставив ей только свое имя и фамилию для меня. — Но уверен, что да…
— Грустно, — лениво протянул Абраксас.
— И трагично, — с печалью в голосе добавила Поппея.
— А второе имя Марволо у тебя от папы? — спросил Орион.
— Нет. В честь деда по матери, — начиная уставать от неожиданного допроса, ответил Том.
«Вот привязались! Я уже надеялся, они никогда не начнут интересоваться моей семьей. Проклятые аристократы!»
— «Марволо» — старинное и очень редкое имя, — с умным видом заявила Поппея. — В основном его давали детям в старинных магических семьях. Я читала такое в книгах.
Мальчик, стараясь не показывать насколько сильно его заинтересовали слова молодой волшебницы, во все уши слушал Маквин.
«Старинное и редкое имя….», — повторил он про себя. — «Неужели, я действительно ошибался насчет матери?»
— Интересно! Может мы, наконец, хоть что-то вытянем из Тома, — обрадовался Орион. — А то я до сих пор практически ничего не знаю про него. А живу с тобой в одной комнате! — он шутливо погрозил мальчику пальцем. — Вдруг среди твоих предков водились маньяки? И их наклонности в самый неожиданный момент проявятся в тебе? Я тебя чем-то обижу, а ты в ответ прирежешь меня ночью? — он подмигнул Тому.
Поппея развеселилась:
— Нет, Том не такой. Он наш друг и я в нем уверена.
— Я тоже уверен, — поспешил вставить Орион и добавил: — А вот в его родителях нет. Я ведь ничего про них не знаю.
— Я тоже, — устало вздохнул мальчик. — И мне незнание совсем не греет душу.
— Ладно, — отодвигая от себя тарелки, заявил Блэк. — С отцом кое-как, вернее никак разобрались. — А как звали твою маму?
— Меропа Мракс.
— Мракс… — задумчиво пробормотал про себя Абраксас. — Скорее всего, однофамильцы….
— Ты о чем? — поинтересовался Орион.
— Мраксы! Ты разве ничего о них не слышал?
— Были на слуху пару раз, но я ничего о них не знаю.
— Мраксы — одно из древнейших колдовских семейств. Мне о них рассказывал домашний учитель на уроках геральдики.
У Тома бешено заколотилось сердце.
«Я из старинной семьи!» — однако, следующая мысль мигом скинула его с небес на землю. — «Тогда почему никто из родственников до сих пор не разыскал меня? Не забрал из приюта? Абраксас прав. Я всего лишь однофамилец древних Мраксов….»
Он в смятении, не зная, что и думать, опустил голову, уткнувшись в пустую тарелку.
— Неужели? — между тем изумился Блэк. — Домашний учитель?
Малфой хмуро посмотрел на него и небрежно бросил:
— Мне по статусу положено знать все гербы древнейших фамилий.
— И какой же герб у Мраксов? — спросил Орион.
— Не знаю, — пожал плечами блондин. — Учитель говорил, что их род прервался несколько поколений назад и не стал меня заставлять его заучивать.
Его слова окончательно растоптали еще теплившиеся надежды Тома. Он не тот Мракс, не аристократ. Отец — магл, а мать — непонятно кто. И все же, кем-то она являлась. И он обязательно разузнает про нее все, что только сможет.
— Обидно! — протянул Орион. — Твой учитель своим своевольным поступком лишил Реддла герба.
— Он не может быть из тех Мраксов, — возразил Абраксас. — Их больше нет.
— Но Том, то есть, — улыбнулась Поппея. — И он все равно Мракс.
— Ладно, пойдемте отсюда! — махнул рукой Блэк. — Позже разберемся, вымерли Мраксы или нет.
Он вылез из-за стола и направился в сторону коридора. Все, кроме Тома, последовали за ним. Тот же остался сидеть в одиночестве, продолжая бессмысленно разглядывать пустую тарелку. И лишь спустя несколько минут мальчик заставил себя встать и медленно побрел вслед за остальными.
В гостиной стоял несмолкаемый шум и радостные крики веселящихся студентов. Заканчивалась еще одна учебная неделя, и видимо приближение уикенда придавало слизеринцам дополнительных сил для шуток и баловства. В дальнем углу Том заметил Гилберта Даунинга. Тот сидел на диване и громко спорил с тремя другими старшекурсниками, членами команды по квиддичу. Приближался очередной матч и они, видимо, обсуждали предстоящую игру.
Мальчик до сих пор прибывал в плохом расположении духа и не был настроен к общению, особенно с Орионом или Поппеей. Однако и уходить из гостиной ему не хотелось. Он сейчас не испытывал никакого желания шататься по пустеющим коридорам или одиноко торчать на астрономической башне, подставляясь вечером под далеко не теплый октябрьский ветер. Но и заниматься уроками ему в настоящий момент также не хотелось.
Присев в пустое кресло, стоявшее неподалеку от шумно споривших старшекурсников, Том сделал вид, что не интересуется их беседой. В отличие от других слизеринцев. Привлеченные интересной для них темой, те принялись поодиночке или маленькими группками подтягиваться к месту разговора, вскоре образовав вокруг четверых игроков в квиддич тесный кружок.
— Я говорю тебе, Алан! — воскликнул Гилберт. — Из моей идеи точно выйдет толк!
— Дурь! — возразил ему худой, не выспавшийся на вид студент. — Если пройдет любимый финт Мэтью, то все! Наша оборона останется в дураках.
— Ничего у него не получится, — не сдавался Даунинг. — Послушай! Он не сможет выполнить его на таком узком пространстве. Ему вначале придется хорошенько разогнаться, а мы, как раз сделать это ему не позволим….
Том фыркнул и перестал вслушиваться в слова говоривших. Сплошной адреналин и ноль конструктива. Взяв в руки оставленный кем-то из студентов вчерашний номер «Ежедневного пророка», мальчик меланхолично принялся разглядывать фотографии. Однако, продолжавший громко спорить со своими друзьями Даунинг, навел Тома на новые планы на сегодняшний вечер. Взглянув в очередной раз из-за развернутой газеты в сторону старшекурсника, он вспомнил о его рассказе Горацию Слизнорту про посещение Визингамота вместе с дядей.
