Княжна клана Лунных (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Анха посмотрела, что сможет приготовить на ужин и, сделав необходимые заготовки, чтобы потом долго не возиться, отправилась проведать Александра. Ребята же побежали узнавать последние новости. А узнав, что княжне предстоит вылетать на вимане за пределы защиты и помогать боевикам справляться с тварями и крушить строящие башни, рванули в логово Бережного.

— Мама, я с тобой полечу! — заорал Алик, ещё даже не спустившись по ступенькам и остановившись перед дверью в комнату, постучал. — Мам, можно?

Анха как раз закончила заполнять пустоты в костях Александра при помощи накопителя Песочного. Теперь можно было осторожненько помочь организму выпрямить их, но находиться рядом с графом было тяжело. Что уж там надумал себе Бережной, но он всё время норовил отвернуться от неё, а если ему это не удавалось, то смотрел на неё как на врага человеческого.

Когда же он услышал Алика, то так сильно запаниковал, что Анха велела сыну выйти наружу и подождать её там.

— Сын! — выдохнул он — и заслужил неожиданно свирепый взгляд Анхи.

— Мой сын! — рявкнула она и, собрав свои артефакты, резко покинула его.

Она не надеялась, что он не догадается, но думала, что у неё будет больше времени до выяснения отношений. А тут, видно, кто-то из местных сообщил, сколько лет ребёнку и что он такой же чернявенький, как Александр, да и одарен он магией защитников.

Люди любят лезть не в свои дела! Она уже замечала, как женщины шушукаются по углам, завидя её. Кажется, они первые сообразили что к чему и теперь их удивляют странные взаимоотношения мужа и жены. А ещё обитателям замка интересно почему княжна осталась Лунёвой и сын представляется Лунёвым, а не Бережным.

Кажется, женщины даже придумали душещипательную историю о непризнании старым великим князем внука с невесткой и кое-кто начал бросать сочувственные взгляды на Анху, а местные маги заняли выжидательную позицию. Последнее вызывало недоумение и чувство гадливости.

Столько всего произошло, поменялось и безвозвратно исчезло, а маги всё ещё держатся за статус и боятся завязать знакомство не с тем человеком. Но при всём при этом они не забывают учитывать силы Анхи, чтобы использовать себе во благо.

Конечно, вскоре маги из отряда пояснят, что великий князь привечает ребёнка и княжну, а император выделяет Лунёву, так что лучше не коситься в её сторону, но…

— Алик, что за шум? — строго спросила она, выталкивая сына во двор.

— Ваша светлость, — решил пояснить Ростислав, — надо атаковать тварей, пока они не отстроились.

Он коротко объяснил, что появившиеся вчера вслед за носачом твари никуда не исчезли. Они осадили город и строят себе убежище.

Анха согласно кивнула. В союзе городов прошляпили подобную ситуацию и до сих пор расхлебывают: тварей наплодилось так много, что теперь их едва удаётся сдерживать и о прежней свободе перемещения по осквернённой земле пришлось забыть. Вялое противостояние со всплесками провокаций осталось в прошлом.

— Без вас не обойтись, — с сожалением признался Ростислав, — но там опасно.

Анха глубоко вздохнула и медленно выдохнула, прежде чем развеять беспокойство подопечного и сына.

— Артефакт Щита меня убережёт, — наконец произнесла она, но Алик был не согласен.

— Мама, в артефакте совсем не осталось дедовой силы, а моя не заполняет все слои артефакта. Ты можешь пострадать, если не возьмёшь меня с собой.

— И меня! — тут же вставил Ростилав. — Я пригляжу за вами обоими.

— Артефакт? — с трудом проговорил появившийся Александр. Он вновь закутался в плащ и скрыл лицо под капюшоном.

Анха поняла, что мага интересует артефакт Щита и тут же спросила:

— Щит вашего отца. Вы сможете зарядить его?

Он кивнул — и мальчишки без лишних слов бросились домой, чтобы принести Щит на зарядку.

Анха осталась, как и Александр. От вспыхнувшего гнева по поводу сына не осталось следа. Княжна не забивала себе голову мыслями о том, что во время военных действий гораздо лучше ребенку иметь двух родителей, а не одного, но инстинктивно она это приняла. Пусть на короткое время, пусть неосознанно, но теперь появление Александра поблизости от Алика воспринималось ею без неприязни.

Она несколько преувеличенно заинтересованно разглядывала двор и занятых грядками женщин, ожидая возвращения мальчишек. Вокруг было удивительно покойно и мирно. Не верилось, что за стенами кружат твари, жаждущие смерти людей. Анха прикрыла глаза, стараясь полнее уловить царившее во дворе умиротворение. Её лицо расслабилось, возвращая нежность и мягкость облику.

Александр смотрел на неё и крепко сжимал трость, чтобы не поддаться нестерпимому желанию коснуться шелковистых белоснежных прядей княжны, легкомысленно рассыпавшихся по её плечам.

Испугавшись своего желания, он решительно взглянул на её лицо, собираясь спросить… узнать… сказать хоть что-нибудь, но не смог выдавить из себя ни слова. Бархатная кожа на щеках девушки, мягкие расслабленные губы и маленькое ушко смутили его окончательно, и он невольно простонал.

Анха резко обернулась и, подставив плечо, потянула его к лестнице. А он поддался искушению и мазнул губами по её щеке, но вышло только хуже. Не успел ощутить вкуса, не утолил вспыхнувшую жажду, но возненавидел себя за этот поступок. Даже попытался оттолкнуть княжну, чтобы она не унижала себя помощью недостойному уроду, но она лишь крепче обхватила его за талию... и тут с ним случилось что-то ужасное: его тело задрожало от неописуемого восторга и эйфории, а глаза заболели и из них потекли слёзы.

И почему скверна не убила его! Он трясся и рыдал в руках той, о которой тосковал все эти годы.

Анха сразу почувствовала, что с Александром творится что-то неладное. Он слишком сильно навалился на неё, а потом и вовсе обмяк так, что его пришлось посадить на ступеньки. Придерживая его, она ощутила, что его всего колотит. Испугавшись его состояния, она положила ладонь ему на лоб, но не почувствовала жара. Наклонилась, чтобы удобнее заново обхватить графа и помочь ему дойти до кровати, но увидела его слёзы. В полумраке, искаженное проклятием и душевной болью, лицо Александра казалось маской из преисподней, но Анха давно уже научилась видеть глубже.

Она спустилась на пару ступенек ниже, чтобы не нависать над графом и умудрилась обнять его, чтобы он скрыл своё лицо у неё на груди. Равномерно поглаживая его по голове и плечам, она ворковала над ним, как делала это с плачущим Аликом.

Не успела она сменить положение затекшего тела, как Александр окаменел и, кажется, перестал дышать. Она выпустила его из своих объятий и отстранилась, давая простор подняться.

Он совсем немного помедлил, натянул на голову капюшон и поднялся. Анха видела, что ноги плохо слушаются его, но почувствовала, что сейчас не надо лезть с помощью.

— Я зайду к вам позже, — невнятно проговорила она — и из-за этого рассердилась на себя.

Выскочила во двор и с неприязнью заметила любопытные взгляды кумушек. Милые, самоотверженные женщины! Они были хороши и даже в чём-то благородны, но испугались вида своего главного защитника и вынудили спрятаться в подвале. Анха хорошо представляла себе, как они сочувствующе-испуганно прикрывали рот рукой, таращили глаза и отходили подальше, когда он выбирался во двор и ковылял к защите, чтобы обновить её. Хорошо хоть не перестали кормить и носить воду! Не бросили окончательно, но ему от этого было не легче.

Анха начала читать заклинание спокойствия для себя. Она всегда старалась понять две стороны и находила оправдание каждому, но сейчас боль Александра пробила её беспристрастность. Он слишком много сделал для здешних людей и заслужил, чтобы они припрятали свой страх перед уродством и не ухудшали его страдания.

Заклинание подействовало, и княжна с улыбкой встретила вернувшихся мальчишек. Они набили полные карманы сухарей, а в руках держали артефакт Щита.

— Мам, ты тут? — растерянно спросил Алик, вытягивая шею и стараясь заглянуть за дверь с уходящей вниз лестницей. — А где… — княжич замялся.