Дмитрий Таланов - Локумтен
— Смени подштанники, смердишь ведь, — не выдержал Филь.
— Человек, подвергшийся омовению, пусть невольно, соприкасается с грехом и пороком, — заученно пробасил отец Доминик.
Отец Николай поднял факел повыше и шагнул в камеру.
— Мое имя Николай Эймерик, — проговорил он размеренно. — Я хочу подать апелляцию верховному квалификатору в Сарагосе, чтобы изменить способ, каким следует производить против вас дело. С юридической точки зрения важно ведь не зловредительство колдуна, а характер его связи c дьяволом и выяснение, требует ли колдун от дьявола того, что по учению доступно исключительно Богу. Вы требовали такого от своих демонов?
Филь, почуяв надежду, ответил:
— Я с ними не разговаривал, только убивал. — Он показал на Арпонис, торчавший у отца Николая за поясом. — А нас что, отсюда выпустят?
Передав факел пахучему брату, отец Николай вытянул Арпонис из-за пояса.
— Нет, — покачав головой, сказал он, внимательно разглядывая инкрустацию на жезле. — Но у вас будет шанс умереть с чистым сердцем, не озлобленным неправедным приговором.
«Что поленом об голову, что головой об полено», — опять приуныл Филь. Отец Николай, будто случайно, направил Арпонис на мальчика и вдавил в жезл палец.
— Ничего не выйдет, — злорадно произнес Филь. — Нужен настоящий демон, тогда сработает. Да и надо знать, куда жать.
— Ты знаешь?
Филь дернул плечом:
— Попробуйте значок греческой дельты, это чтобы убить. Или «стрелка», чтобы обнаружить демона. А еще проще, гляньте на набалдашник. Если глаза собаки светятся, значит поблизости демон.
Отец Николай перепробовал всё сказанное и несколько разочарованно произнес:
— Ничего не происходит.
Не упустив возможности взвыть, отец Доминик вздернул к потолку дубинку:
— Поворотитесь к лику светлому, многообещающему и грозному те, кто сражен в Армагеддоне!
Отец Николай поморщился. Филь спросил:
— Что с ним, чего он такой? Он, по-моему, ненормальный!
— Его в детстве забыли на кладбище, — сказал отец Николай. — После этого он поступил в послушники.
Он собрался уходить, и тут ухо Филя уловило где-то далеко в подземелье смешок, от которого у мальчика ёкнуло сердце. Только бы эти двое перед ним не обернулись раньше времени!
— А потом чего? — быстро спросил он. — Ну, поступил и что?
— Да ничего, — ответил отец Николай. — Уже через два года он снова говорил.
Мужской голос позади него энергично произнес:
— Отдай дубинку. Дубинку отдай, говорю!
За отцом Домиником выдвинулся из полутьмы рослый монах. Он был так задрапирован в плащ с капюшоном, что из него торчал только нос. Из-за его спины выглянул еще один монах, поменьше и потоньше.
Отец Доминик подпрыгнул и резво обернулся вместе с отцом Николаем.
— Сгинь, черт! — взвизнул отец Доминик. — Тьфу, попутал, напугал!
Монах потянул веревку на поясе, повел плечами, и его плащ свалился с него. Филь выпучил глаза — под плащом оказался сердар, во всей красе, с двумя Арпонисами на поясе и мечами за спиной. Он был в привычной для сердаров одежде, и только ноги его были обуты в монашеские сандалии.
— Сейчас, — произнес он скупо, и так двинул коленом по брюху монаха, что тот охнул и в корчах согнулся на полу. — А ты, брат, стой, где стоишь, и тебе ничего не будет, — предупредил он отца Николая.
Тот лишь кивнул, не сводя потрясенных глаз с двух потертых Арпонисов, украдкой сравнивая их со своим.
Сердар с прищуром огляделся. У него были длинные русые волосы до плеч и серые глаза, окаймленные такими ресницами, каких Филь никогда еще не видел у мужчин. Снисходительная ухмылка не покидала его губ.
— Что-то ты совсем плох, приятель, — сказал он Филю, разглядев на лице мальчика высохшие следы от слез. — А ну, пойдем! Больше тебе здесь ничего не грозит.
Перебравшись через отца Доминика, к Филю метнулся второй монах.
— Эша! — сжав тонкую фигурку в объятиях, выдохнул Филь.
— Прости, что несколько задержалась, — сказала она, когда он её отпустил. — Необходимую помощь найти было непросто!
Она тоже собралась скинуть с себя плащ, но сердар заметил это и погрозил ей пальцем.
— Я же сказал, только за стенами, а то ты будешь представлять собой хорошую цель!
Эша насупилась и с вызовом спросила:
— А ты не будешь представлять?
— Я — это не ты!
Девушка повела глазами, будто этот спор ей давно надоел, и сказала Филю:
— Знакомься, это Ардалион. Сердар, как видишь!
Тот неожиданно церемонно поклонился:
— Зови меня просто Лион… Так, а где кузнец?
Взгляд его упал на отца Николая, чьи уши, казалось, вдвое удлинились, столь внимательно он вслушивался в разговор. Глаза его тоже не знали покоя, перебегая от одного к другому. Забытый Арпонис висел в его руке. Без церемоний забрав у него жезл и передав его Эше, Лион спросил:
— Где второй пленник? Только не ври! Мне врать бесполезно.
— В соседней камере.
Лион немедленно отправился туда, поковырялся в скважине ключом, снятым с пояса постанывающего брата Доминика, и выпустил Ирения.
— Не ждал? — спросил он кузнеца как хорошего знакомого.
Тот усмехнулся в бороду:
— Между множеством провальных решений и одним верным я не сомневался, что она выберет… Спасибо, что пришел!
Лион довольно осклабился:
— Ну тогда всё, отправляемся домой!
Отец Николай опасливо прочистил горло.
— Гм-гм… А как именно вы намерены это сделать? В обители шестьдесят монахов-доминиканцев, умеющих неплохо драться, и уйма челяди. Вы воспользуетесь каким-либо средством переноса?
— Мы воспользуемся ногами, — ответил сердар. — А за монахов не переживайте, они будут заняты.
Лион повел их вперед. Отец Николай, как привязанный, пошел следом. Филь удивился, почему тот не остался сзади в безопасности, потом понял, что монаха терзает любопытство. Филя оно тоже бы мучило.
Едва они покинули глухую тишину подземелья и вышли в помещения, где были окна, за которыми стояла ночь, стало слышно, что снаружи творится полнейший бедлам. Истошно завывали и раздирались от лая собаки, блеяли овцы, тревожно ржали кони. Часть животных, судя по звукам, сломала загоны и носилась теперь по двору. Благословясь и сквернословя, за ними гонялись челядь и монахи. В воздухе висели такие выражения, что отец Николай смутился.
— Сатана в обители! — слышался могучий рев отца Даламау. — Окропите двор и всех четвероногих!
— Вы что, напустили на них демонов? — рассмеялся Филь.
Эша сдержанно улыбнулась.
— За неимением выбора я напустила на них своего папочку. Он, как настоящий сердар, неплохо управляет животными.
