Василий Доконт - Траурный кортеж
По пути обозу встретилась деревня, все жители которой, от мала до велика, были съедены этим жутким воинством. Никто не спасся — долгие поиски живых оказались безрезультатны…
Выслушав вновь прибывших, король тут же потребовал от присутствующих анализировать услышанное и определять боевые качества противника: боеспособность, выносливость, тактическое и стратегическое мышление. Соратники усиленно скрипели мозгами, но не родили ни одной свежей мысли, к досаде короля и возмущению Капы.
«— У-у-у, захребетники! — ворчала она. — Даже я, не военная, лицо, можно сказать, совершенно гражданское, способна сообразить, что лысые могут выполнять только простые действия: жрать, бежать и махать мечом. Никаким инструментом пользоваться они не могут, а, значит, не способны преодолевать без чужой помощи рвы и влезать на крепостные стены. Табун пустоголовых страшен только, как ударная сила, и только на ровной, как стол, местности. Я права, сир?»
«— Умница ты моя хрустальная! Да тебе же цены нет в военных вопросах…»
«— А то!»
«— Как же мне оставлять на них Скиронар, Капа?»
«— Ничего, сир, жизнь заставит их шевелить и мозгами, и, пардон, сир, копытами. Нужно скорее, прямо немедленно, уезжать отсюда, а то они совсем забудут, для чего им головы даны. Расскажите им сами, сир».
«— Пусть ещё подумают, время пока есть».
«— А кто догадается первым — тому большую шоколадную медаль. Даёшь конкурс знатоков! Приз — в студию!»
Первым на удачную мысль набрёл капитан Паджеро:
— Сир! — сказал он. — А ведь не так уж они и сильны. Маскам без помощи людей трудно воевать. В «Голове лося» они сами выбили тараном ворота, но через частокол полезли только после того, как им приставили лестницы люди Фалька. Я не видел ни у кого из них ножен для меча, значит, одна рука у лысых всегда занята. Бревно тарана ещё удержать можно, а вот лестницу — нет!
— На курган под Скироной они не смогли взобраться, потому что некому было лестницы приставить, — поддержал капитана Брашер. — Слабо у них по части разнообразия в бою.
— Да-да, башни с лучниками они даже штурмовать не пытались, — подхватил Бушир. — Просто пробежали мимо, и — всё.
— Догадались, капитан, молодец, — похвалил Василий. — Не зря король Фирсофф хотел вас видеть возле себя советником. Впадать в эйфорию по поводу вашей догадки мы не будем, но причины для некоторого довольства у нас всё же есть…
Снова началось обсуждение, складывание различных планов и очередное, нудное до тошноты, нравоучение Василия в попытке заставить свой штаб мыслить самостоятельно. Трудное это для короля дело — научить своих подданных одновременно и подчиняться, и быть инициативными. Недостаток монархии, помните? Только утром король сумел уделить пару часов лёгкому сну с нелёгким кошмаром, которым явилась для него милейшая Капа Короновна, пожелавшая немедленно обговорить дальнейшие проекты Василия.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Говорят, как заснёшь — так и проснёшься. Или разбудят…
«— Утро, утро начинается с рассвета, — запела Капа бодро и весело, громко и — басом. — Утро, утро начинается с рассвета…»
Сон короля вздрогнул от неожиданности, неловко потянулся, зевая во весь рот, и приказал долго жить.
«— Какого ты лешего орёшь, Капа, да ещё так, будто режут тебя, хрустальную?»
«— Это бас, сир. Я решила делать карьеру на оперной сцене, — Капа перешла на свой обычный — бархатный, аж мурашки по коже, голос. — Да не пугайтесь Вы так, сир, это мои планы на после войны. Но готовиться мне нужно сейчас, чтобы не потерять форму, — и снова зазвучал бас: — Всё можуть короли, всё можуть короли…»
«— О, бедная моя голова! О, я несчастный! И почему я не остался бомжом в Чернигове!?»
«— Да ладно Вам прибедняться, сир! Бомжом в Чернигове, ха, тоже мне — мечта поэта! Да Вам, как я погляжу, ничем не угодишь. Верно говорят мудрецы: человек соткан из противоречий. Может, мне рукоделием заняться, если пение Вам не по нутру? А, сир?»
«— А руки у тебя есть?»
«— А я — Вашими руками, сир. Представляете, сидит король на троне, решает государственные дела, а спицы так и мельтешат, так и мельтешат. А можно ещё крестиком вышивать, или гладью. Вот повеселимся, хи-хи-хи, хи-хи-хи, хи-хи-хи…»
«— Повеселимся — это ты о ком? Хочешь меня, короля, на смех выставить? Над кем смеёшься? Над собой смеёшься! Ехидное ты существо, Капа, — король подошёл к зеркалу, посмотрелся, как выглядит, поправил пояс с мечом, провёл рукой по волосам и погладил бороду. — Умылся, оделся и, наконец, проснулся, значит, готов. Пошли, весёлая подруга, нас ждут великие дела».
«— Великие дела, сир, похоже, ждут только Вас, — сообщила королю Капа, когда оказалось, что в кабинете никого нет. — Жаль, что они меня не слышат, а то бы я свистнула, — посетовала она, когда король заглянул в комнату Бальсара и Эрина: оба усиленно храпели, и на храп колокольчиками отзванивали подвески с хрустальной люстры. — Свистните Вы, сир. Ну, пожалуйста… А я Вам за это рубль дам».
«— Но-но-но, подруга! Взятка должностному лицу, да ещё и при исполнении…»
«— И что же Вы сейчас исполняете? Вы, вроде бы, как бы и не при деле.»
«— Король всегда при деле: работа у него такая — непрерывная. Кстати о рубле — не мешало бы повидать местного казначея, проверить, есть ли у нас деньги на войну. А то все наши планы сделают пшик. Опять недосмотр, и снова — мой.»
«— Ну, началось! Рёва-корова, дай молока…»
«— Что-о-о!!!»
«— Молока… дай… дайте, сир. Уже и слова сказать нельзя! Будто это я виноватая, что Вы недосматриваете. Возле Вас народа толчётся — миллион, а отвечать за всё мне!»
«— И кто из нас сегодня ноет, ответственная ты моя? — король неторопливо жевал копчёное мясо и запивал его вином. — Я к тому говорю, дорогая моя солистка соргонского хора, что если бы Маски использовали каждую нашу ошибку, от нас бы уже и следа не осталось. Похоже, что военного опыта у них не больше, чем у меня…»
«— Или их опыт нельзя применить в условиях Соргона. А что, если это просто разведка боем? Сначала узнать, что здесь и как. А затем и ударить больно. Ну, вот Вы, сир, пошли бы завоёвывать другой мир с двенадцатью солдатами? Это, если считать по одному Человеку без Лица на королевство. Добавьте орков и эльфов — четырнадцать…»
«— Почему ты считаешь только долины Соргона? А Месаория, а гоблины? Там тоже могут быть Маски».
«— Дойдёт и до них очередь: Ваше дело — Соргон спасать. Значит, в Соргоне Масок не больше пятнадцати: четырнадцать простых и шеф. Что с того, что каждый из них наштамповал по десять тысяч лысых? Сами видели, что это за войско: числом только и давят. Убрать от них баронов-изменников, и никакого толка от лысой армии не будет. Чушь какая-то, а не завоевание, сир».
