Василий Доконт - Траурный кортеж
— Как вы уцелели?
— Я находился на стене у Скиронских ворот: мне было поручено встретить опоздавшего короля Фирсоффа Раттанарского и проводить его до дворца Совета. Уже стемнело, и я напряженно вглядывался, стараясь рассмотреть движение на дороге. Что произошло за моей спиной, я не видел: меня просто чем-то толкнуло в спину, и я свалился в ров. Когда съезжаются короли, мы, Хранители, принимаем всевозможные меры предосторожности, чтобы сделать пребывание королей в Аквиннаре как можно более безопасным. Поэтому лёд во рву был взломан, и я не разбился, свалившись не на лёд, а в воду. Как я выбрался изо рва — не помню, но, выбравшись, бежал от города без оглядки, пока хватило дыхания и сил. Гнало меня жаром, от которого скручивались и трещали мои волосы, и, казалось, вот-вот я вспыхну сам. Меня спасло, что одежда была мокрой, и, высыхая, защитила меня от ожогов. Уже, будучи достаточно далеко, когда дыханием перестало жечь в груди, я оглянулся. Я чуть не ослеп, Ваше Величество, простите, сир. Белое пламя, как я уже сказал, было высотой в полнеба. И последнее, что я увидел, прежде, чем потерял сознание — как оплывает камень городских стен и стекает в ров, жидкий, как вода. И всё горит. Горит камень, горит вода во рву, горит земля на этом берегу рва. И снег… снег тоже горел, сир. И это было страшнее всего: горящий снег…
— Было ли над огнём облако дыма в виде большого гриба?
— Нет, сир, дыма вообще не было никакого. Даже вода не кипела, не испарялась, закрывая паром всё вокруг, как можно было ожидать. Этот огонь не давал дыма, а выжег землю на месте города даже и не знаю на какую глубину: не смог я подойти посмотреть.
«— Не атомная бомба, сир. В Вашей памяти нет ничего похожего по описанию. Что же это за хреновина, сир?»
«— Понятия не имею. Почему они не сожгли до сих пор Раттанар и Скирону, как Аквиннар? Тогда все проблемы у Масок отпали бы».
«— Доставка оружия на место? У них нет ракет, сир?»
«— Похоже на то. Но в Аквиннар же как-то доставили. Нужен тщательный досмотр всего, что привозят в город, а то — сожгут, и даже имени не спросят…»
«— Ваше имя они и так знают, и прозвище Вам у них — «кость в горле». А остальные имена… Если спалят Скирону — им некого будет спрашивать тогда, сир! Знаете, а я не хочу на костёр…»
«— И я о том же, Капа», — король задумчиво поскрёб бороду:
— Что было дальше, Хранитель?
— Среди выживших, Хранителей, кроме меня, не оказалось. На меня смотрели, как на представителя властей, от меня ждали решений, от меня ждали команд, от меня ждали помощи…
— Сколько вам лет, Агадир?
— Девятнадцать, сир. Первую ступень посвящения я прошёл три года назад, и был уже готов пройти вторую, в начале весны… В общем, мне не на кого было оглядываться, и я стал командовать, как умел. Я нашёл среди таких же, как я, счастливчиков, спасённых богами от смерти, себе помощников: надо было лечить раненых, похоронить убитых. Я имею в виду, из тех, кому удалось преодолеть ров и убежать от пламени. В самом городе, сами понимаете, хоронить уже некого. Для живых надо было найти еду и питьё, и этим тоже пришлось заниматься мне. Три дня я потратил на эти хлопоты, прежде чем понял, что это не выход. Я не готов к той власти, какая свалилась мне в руки: не хватает ни знаний, ни опыта, ни возраста. Я постоянно нуждался в советах, в чьём-либо руководстве, я не знал, что мне делать дальше. Вот и решил обратиться за помощью к королю, к Вам, сир. Поэтому я здесь. Со мной почти тысяча беженцев, в основном, из расположенных у стен Аквиннара сёл, которые сгорели вместе с городом. Для охраны я привлёк три дорожных патруля — всего около ста пятидесяти всадников. Они полностью в Вашем распоряжении, сир.
— Как у вас с военной подготовкой, Агадир? Я слышал, что Хранители — хорошие солдаты.
— Подготовлен я лучше рядового солдата. Мой уровень воинского мастерства можно приравнять к армейскому сержанту. Примерно так. Из оружия владею мечом, копьём и луком — в пешем порядке лучше, чем верхом. Вторую ступень посвящения нельзя пройти, не овладев умением рукопашного боя. Но это не значит, сир, что я не готов служить в Вашей армии рядовым.
— Вам вряд ли придётся служить в моей армии, Хранитель. Вы должны понимать, насколько важно положение Аквиннарской долины в военном отношении. Я подумаю, как вас использовать, но вы нужнее мне там, в Аквиннаре. И нужнее не рядовым, не сержантом, а как правитель всего Аквиннара. Аквиннар должен стать моим союзником в войне с Масками, и сделать это может только Хранитель. Вам придётся взять эту работу на себя. Пусть даже временно — может быть, отыщется Хранитель более высокого ранга, чем вы. Но ждать — нет времени, и заменить вас мне не кем: любой другой, кого бы я ни послал с этой миссией, останется в Аквиннаре чужаком, а после страшной гибели столицы будет восприниматься аквиннарцами как враг. Детали вашей работы мы обсудим позже. Если хотите уйти — я вас не задерживаю, но советую посидеть с нами, послушать, чтобы иметь представление, какие у нас проблемы. Барон Крейн, ваша задача — заняться беженцами. Обеспечьте их жильём, вещами и продуктами.
— Всё сделаю как надо, сир.
— Теперь ваш доклад, господа Илорин и Кайкос. Как прошла охота на мятежных баронов? Кто начнёт первым? Вы, барон?
— Пусть расскажет Илорин: он лейтенант, и больше привычен докладывать.
— Вы хотите сказать, Кайкос, что пропустив присягу, вы не чувствуете себя обязанным докладывать королю? Я всё ещё не ваш король, Кайкос?
— Но, сир!..
— Обождите, барон, я пока не закончил. Сначала я кое-что объясню всем присутствующим. Вы слышали Хранителя Агадира. Мой вывод таков: то, чем сожгли Аквиннар, сначала было туда доставлено. Вопрос дисциплины сейчас выходит на первое место, и с такой охраной, как сегодня, мы рискуем проснуться однажды внутри костра. Часовые, ушедшие с постов, не досмотрят груз, который везут в Скирону. Они не заметят врага, который может войти в город целым отрядом. Но дисциплина солдата почти всегда зависит от дисциплины его командира. Когда я, король, задаю вопрос конкретному лицу, всё равно, кому: простолюдину, служителю Храма или барону, я хочу получить от него ответ. От него, господа, а не от того, к кому он сочтёт нужным меня направить. Запомните, я больше никому не спущу подобного отношения ни к себе, ни к делу. Это моё последнее предупреждение, господа соратники. Всем ясно? Вопросы? Нет? Прекрасно. Тогда продолжим, господа…
4.Кайкос, действительно, докладывать не умел. Он всё время путался в изложении, перескакивал в рассказе с одного события на другое, блуждал в дебрях словесной шелухи, изредка возвращаясь на дорогу связного изложения. Король уже не рад был, что настоял на своём, но идти на попятную считал ещё худшим злом. Спасти положение он пытался с помощью наводящих вопросов, но толку от этого было мало: перепуганный Кайкос тут же забывал вопрос и твердил всякую околесицу.
