Геннадий Башунов - Чёрные перчатки
- Да кто его знает, - ответил Валлай. – Но тебя боялись все, кроме Халки.
- МОГИЛЬЩИК!!! – гремел жуткий, загробный голос. Голос чудовища, не человека. И самое страшное было в том, что эти звуки издавал мальчуган, которому не исполнилось ещё и пяти лет. – ПЕРЧАТКИ! МНЕ! НУЖНЫ! ЧЁРНЫЕ ПЕРЧАТКИ!!!
- Твою мать, - прошептал Крепл, прижимаясь к стене. – Халки, мать твою, кого ты приволок?
- Не знаю, - прошептал Халки. Он был бледным, как полотно. – Не знаю...
Пятилетний мальчуган смотрел на них. Его глаза были потустороннего чёрного цвета, зрачки, казалось, заполняли всю радужку. Халки казалось, что он провалился в них, едва заглянув.
- ХАЛКИ!!! ПЕРЧАТКИ!!!
Он видел дядю Халки, видел Дерьмовый Материал. Но кроме них здесь было ещё трое, причём, ни дядя Халки, ни Материал их не видели. Велион хотел открыть рот и сказать, чтобы они убегали и забрали его с собой, но язык не слушался.
- МОГИЛЬЩИК!!!
Они стояли у его кровати и неотрывно смотрели на него. Три фигуры, не принадлежавшие людям. Их тела были человеческими, но шеи венчали головы животных. Собака скалила пасть, свинья морщила рыло, конь разевал пасть, в которой торчали клыки хищника. Нелюди молчали и смотрели на него. Велиону было страшно, но он ничего не мог сделать.
- Собака, ты перестаралась, - сказал, наконец, Конь. – И вообще, по-моему, идея Обезьяны была идиотской.
- Нихрена не идиотской, - злобно хрюкнула Свинья, щуря свои маленькие глазки. – Мы поддержали её большинством, помнишь?
- Помню, - сухо сказал Конь. – Но я был против.
- А я – за, - встряла Собака. – Так что заткнись. И ни черта я не перестаралась, эти люди тёртые калачи, а мне надо, чтобы они достали перчатки.
- ХАЛКИ!!! МНЕ!!! НУЖНЫ!!! ЧЁРНЫЕ ПЕРЧАТКИ!!! ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ, ХАЛКИ???!!!
- Могильщик и наёмный убийца, - медленно, будто смакуя, произнёс Конь. – По-моему глупость.
- Он хищник, - ответила Собака, - как и я. Мне это нравится. Здесь его научат концентрировать свои силы, он будет прекрасно владеть своим телом. К тому же, умения, которые ему здесь дадут, по крайней мере, обезопасят его на дорогах. И этот мальчишка многого стоит, вспомни, кто был его отцом.
- Яблочко от яблоньки, - сумрачно сказала Свинья. – Но шанс есть. Я за.
- Воздержусь, - так же сухо произнёс Конь.
- А мне плевать на ваше мнение, - пробурчала Собака. – Я выбрала его, так что заткнитесь, или будете иметь дело с Медведем и Обезьяной.
- Рука не будет идти против головы, - пожал плечами Конь. – Но сколько бы голова не приказывала руке залезть в огонь, рука этого не сделает. А мы, по-моему, делаем что-то настолько же бессмысленное. Но решения было принято, и отступать некуда. Ладно, Собака, мальчишка вот-вот сдохнет, так что поторапливайся. А я, пожалуй, пойду к своему.
- Моя тоже вот-вот начнёт умирать, - закивала Свинья. – Увидимся позже.
Собачья Пасть склонилась над Велионом, заслонив дядю Халки, Материал, стены, потолок. От Пасти несло чем-то неприятным, но не псиной. Велион смотрел в её умные карие глаза, но их взгляд был не собачьим, скорее человеческим, злым.
- Ну, что мальчишка, надеюсь, ещё увидимся, - пролаяла Собака, роняя на его грудь слюну. – Надеюсь.
Велиона перетряхнуло, дрожь прошла по всему телу, что-то заурчало в животе, сердце забилось быстрее, кровь хлынула по венам. Собака склонилась ещё ближе к нему, её глаза заполнили всё существо мальчика, проникло внутрь.
- ХАЛКИ!!! ЧЁРНЫЕ ПЕРЧАТКИ!!! ПОМНИ!!!
- Затих, - пробормотал Крепл. – Помер?
Халки осторожно подошёл к мальчику, спокойно лежащему на лежаке, пощупал шею.
- Жив. Температура поднялась, сердцебиение немного учащённое, но в пределах допустимого. Его организм победил наркотики и яд, теперь у него иммунитет.
- Мне кажется, что наркотики и яд победил не его организм, - нервно ответил Крепл.
- Тем более мне придётся найти для него чёрные перчатки.
Велион был пьян и зол.
С Валлаем они толком так и не поговорили, просто сидели друг напротив друга и пили. Да и говорить было не о чем, слишком долго они не видели друг друга, слишком многое пережили порознь. А вспоминать тот ад, который они прошли в школе убийц, не хотел ни тот, ни другой. Единственное, что Велион узнал о Валлае, так это то, что на прошлом заказе его порядочно порезали, а выздоровев, он решил стать учителем. Чтобы прожить дольше. Валлай сильно изменился, стал трусом. Наверное, виной тому было то, что он пережил, будучи наёмным убийцей. Велион возненавидел его за это.
А ещё могильщик злился на Халки. Те перчатки, видимо, он нашёл не случайно. Чёрт, конечно, не случайно – они лежали в одной сумке с ядами, которые ему приказал принести в класс для учеников среднего уровня сам Халки. Но, мать вашу, почему учителя так хотели избавиться от него? Нет ответа. Нет!
Велион поднялся на второй этаж, с трудом нашёл комнату, в которой жила Крами, вошёл. Бордельмадам сидела полуобнажённой на кровати и что-то писала на листок пергамента, лежащий на небольшой деревянной доске, которую она держала на коленях. Тотенграбер подошёл к кровати и тяжёло лёг, не раздеваясь.
- Крами, - сказал он глухо.
- Что?
- Когда ты потеряла ступни, как ты справилась с желанием идти в могильник?
- Само собой прошло. Просто расхотела и всё. Я даже перчатки одеваю иногда, но в дорогу не тянет.
- Ясно.
- Как встреча с другом? – спросила Крами, откладывая письменные принадлежности и подползая на коленях к могильщику.
- Отвратительно. Мы стали слишком разными.
- Надеюсь, я тебя не разочарую, - хихикнула бывшая могильщица, начиная стягивать с Велиона штаны.
- Я тоже на это надеюсь. Секс – лучшее лекарство от всего.
- Конечно.
«Велион, ты как кусок говна. Скорость отличная, мышцы есть, а дерёшься на мечах, как сраный регулярный военный».
«Сходи, принеси мне яды, они в сумке у меня в домике».
«Ты так хорошо знаешь ядоварение, мальчик, поэтому у меня для тебя сюрприз».
«Ногу тяни, тяни ногу, мать твою».
«Меня зовут Валлай. А только мы выжили?»
Картинки сменялись одна за другой. Но обучение в школе убийц стало постепенно уходить на второй план. Велион видел собак, самых разных, от мелких дворняг до огромных серых волкодавов. Они кусали его, терзали и рвали на части, куда-то тащили. Куда? В могильник. Страшный могильник, почти полностью разрушенный, Велион никогда не видел такого.
А потом могильник и собаки исчезли. Появилась улица, светлая, солнечная улица, наполненная детьми, которых никто не мучает.
А ещё он видел мужчину, высокого худого. У него была жёсткая улыбка, едва виднеющаяся из-под длинных, до груди, усов и большие грубые ладони. Но эти ладони источали такое тепло... Рядом с мужчиной стояла женщина, невысокая и стройная, такая тёплая и нежная. Любящая, такая же, как и мужчина.
