Мария Архангельская - Пока не устану жить
Теперь я понимала, почему Париж так любим людьми из самых разных стран, почему все, побывавшие в здесь, рассыпаются в похвалах к нему. Эти дома, каждый из которых так и хотелось сфотографировать, с их фигурными, не повторяющимися решётками окон и балконов, эти узкие улицы, тихие бульвары, великолепные дворцы, украшенные статуями и лепниной, небольшие, но продуманные сады и парки — всё обладало неповторимым очарованием. Весь город, росший и застраивавшийся в течение нескольких веков, казался единым архитектурным ансамблем. Если в Штернштадте меня не оставляло чувство, что я очутилась в сказке, то здесь казалось, что я попала в исторический роман.
В отель мы вернулись поздним вечером, и сразу завалились спать. Кристиан пошёл в душ первым и, выйдя оттуда уже волком, как и вчера, устроился на полу. Несмотря на усталость, я заснула не сразу. Глаза быстро привыкли к полумраку, и я хорошо видела свернувшегося уютным клубком серого зверя. Вот его острые уши шевельнулись, ловя неслышимый для меня звук, но сам Кристиан остался спокойным. А спустя несколько минут он поднялся, немного покрутился на месте и снова лёг.
Утром он разбудил меня часов в девять.
— Вставай, завтрак проспишь, — сказал он, слегка встряхнув меня за плечо. — Ты, я гляжу, любишь поспать по утрам.
— Угу, — сказала я, зевнув во весь рот.
— Ладно, я подожду тебя внизу.
Спустилась я четверть часа спустя. Завтрак, ждавший меня в небольшой комнате, заставленной круглыми столиками, был очень похож на тот, что мне подали в «Голубом коте».
— Крис, — нерешительно сказала я, садясь за стол.
— Да?
— Как ты думаешь, они… Ну, эти, из Службы… Они будут просматривать почту моих родных?
— Вполне вероятно, — Кристиан внимательно посмотрел на меня. — Хочешь им написать?
— Да, маме. Как ты думаешь, она уже знает, что я больше не учусь в Школе?
— Не знаю. Будь она из магов, ей бы точно сообщили, но ведь она, насколько я понимаю, обычный человек?
Я кивнула.
— Не знаю, Сандрин… Или ты предпочитаешь, чтобы тебя звали Саша?
— Зови как тебе удобнее, — новое, вернее, старое, но на французский лад, имя звучало непривычно, однако мне понравилось.
— Наверное, будет лучше, если ты отправишь ей письмо откуда-нибудь из другого места. И чем дальше оно отсюда, тем лучше. Я могу съездить куда-нибудь, даже за границу.
— Спасибо, Кристиан. Так, наверное, и поступим.
Я посмотрела в окно. Дать знать матери, что со мной всё в порядке, надо, но я совершенно не представляла, что ещё ей можно написать. Скрыть моё исключение не получится, ведь тогда она будет продолжать писать на адрес Школы, но как объяснить всё происшедшее? У меня даже мелькнула сумасшедшая мысль написать правду, но я тут же её отбросила. Будь у нас возможность встретиться, я ещё смогла бы, наверное, убедить её, что магия — это не сказки. Но не в письме.
— О чём задумалась? — спросил Кристиан.
— Всё о том же. У тебя есть какие-нибудь планы на сегодня?
— Да вот думаю, стоит ли продлевать срок аренды машины, я ведь взял её на двое суток. С одной стороны, мы вроде никуда ехать не собираемся, так что это — лишние деньги. С другой — кто знает, как дело обернётся, вдруг придётся спешно уезжать?
— Не знаю. А продлить — это дорого?
— Да не слишком…
— Тогда продли. Сам же говоришь, что нужно будет отправить письмо откуда-нибудь подальше.
— Верно. Что ж, значит, решено. Здесь должен быть телефон, так что это не займёт много времени.
Я снова посмотрела в окно. Что-то тревожило меня, и я не сразу поняла, что эта тревога никак не связана ни с нашим нынешним положением, ни с моей мамой. Беспокоящее чувство было вызвано чем-то другим.
— Ты не против, если я пойду погуляю, пока ты будешь улаживать дела?
— Не против, — удивился Кристиан. — С чего это я должен возражать? Только вернись до вечера. Денег тебе дать?
— Дай немного. Но, думаю, я вернусь ещё до обеда.
Спустя несколько минут я вышла из отеля и зашагала по улице. Где-то здесь была станция метро, через которое можно попасть практически в любую точку Парижа. Мне нужно было в центр. Я сама не знала, куда и зачем я, собственно, еду, но источник моего беспокойства находился именно там. Я спустилась в неглубокую подземку, купила карточку на проезд, и вскоре поезд уже нёс меня по прямой ветке к Сене. Вышла я у самых стен Лувра. Вчера мы уже проходили здесь, и Крис рассказывал мне о королях, не живших в этом дворце, но считавших своим долгом пристроить к нему ещё одно крыло. Миновав музей, я бездумно пошла по улице Риволи, идущей параллельно реке. Нет, кажется, мне не туда. Я свернула к Сене и вышла к Новому мосту, вопреки названию, самому старому из всех парижских мостов.
На другом берегу возвышались массивные стены и башни старинного замка. Консьержери, Привратницкая, уцелевшая часть дворца, ещё более старого, чем Лувр. Я подошла к парапету и остановилась, глядя на потемневшие с одной стороны, словно не до конца отчищенные от копоти стены. Я могла больше никуда не идти, всё произойдёт именно здесь. То, что беспокоило меня, но не угрожало, само двигалось мне навстречу. Само… Сам.
Я увидела его издалека. Темноволосый мужчина неторопливо шагал по набережной, засунув руки в карманы чёрной куртки. Тёмный — и не только из-за масти или цвета одежды. В нём клубилась Сила, меньшая, чем у Кристиана, но вполне ощутимая. Вот он подошёл на расстояние пары шагов и остановился, глядя на меня. Я оторвалась от парапета и развернулась ему навстречу.
Передо мной стоял такой же, как и я, Тёмный маг.
На вид ему было лет сорок. Правильное лицо, нос с горбинкой, зачёсанные назад волосы, внимательные тёмно-карие глаза, средний для мужчины рост. Несколько секунд мы молча изучали друг друга, потом он вынул руки из карманов и наклонил голову.
— Наверное, мне нужно представиться, — сказал он. — Меня зовут Симон Шевалье.
— Александра Чернова.
— Рад познакомиться с вами, мадмуазель. В самом деле рад. Редко приходится встречать мага такой силы.
— И такого цвета, — добавила я.
— Да, — он улыбнулся. — К сожалению, нас меньше, чем хотелось бы. Светлые бдят, перехватывая у нас потенциальных учеников и выслеживая нас самих. Рискну предположить, что и вы постигали азы магии у них.
— Верно. В Высшей Школе Светлой магии. Слышали о такой?
— И даже в ней учился. Правда, это было довольно давно. Боюсь, мадмуазель, что вы немного смогли вынести из их уроков. Те способы колдовства, которые там преподают, вам не слишком подходят.
Я кивнула, глядя на него с лёгкой насторожённостью. Из головы не шли слова Евгения Михайловича о том, что Тёмные охотно меня примут с прицелом на дальнейшее использование. Слепо верить его словам я не собиралась, но и отмахиваться от них тоже было глупо. И в самом деле, кто их знает, этих Тёмных, что у них на уме?
