Мария Архангельская - Пока не устану жить
Я невольно рассмеялась.
— Подозреваю, что мир это переживёт. Он и не такое видывал.
— Верно. Скажем, мой визит в чей-то крольчатник, — с улыбкой отозвался Кристиан. — Но я тогда слишком устал, чтобы охотиться. Что будем делать?
— А у тебя есть какие-нибудь идеи?
— Есть. Я думаю, что проще всего нам будет затеряться в большом городе. К тому же, когда вокруг много людей, маги всегда вынуждены действовать осторожнее. Мы сейчас находимся в нескольких часах езды от Парижа. Нет желания туда прокатиться?
12. ТЁМНЫЙ МАГ
— Ну, вот он, Париж, — сказал Кристиан, кивнув вперёд, туда, где сквозь ветровое стекло машины виднелись дома приближающегося города. — Сейчас свернём на кольцо, прокатимся по нему и заедем в сам город.
— Ты хорошо его знаешь?
— Бывать приходилось. Моя семья живёт в Оверни, но я неплохо попутешествовал с родителями в школьные годы, и позже, во время каникул.
— Позже? Ты же не закончил Школу.
— Я имел в виду лицей.
— Ты учился в лицее?
— Конечно. Все маги получают образование, без этого в современном мире никак нельзя. Магия магией, но представь себе в наши дни человека, который не знает таблицу умножения. Или, скажем, где находится Австралия.
— Я слышала, что некоторые американцы не смогли найти ошибку на карте, где Австралию поменяли местами с Гренландией.
Кристиан усмехнулся.
— Хочется думать, что во Франции таких всё же нет. Кстати, вон тот холм — Монмартр.
Я взглянула на показавшийся вдали покрытый домами горб. Никогда прежде не видела, чтобы холм в городе можно было увидеть так чётко. Обычно о нём можно только догадываться по уклону улицы, потому что высокие дома заслоняют весь обзор. Но здесь уже не было ни небоскрёбов, ни даже привычных мне домов этажей в девять-двенадцать. Автомобиль свернул на узкую улицу, ведущую в глубь города, потом на другую, ещё уже. Столица Франции выглядела как-то… провинциально. В пригороде было много высоких современных зданий, здесь же все дома, похоже, были построены в девятнадцатом, самое позднее — в начале двадцатого века, да и от нешироких улиц, часто с односторонним движением, веяло теми временами, когда самым громоздким транспортным средством была карета.
— Да, чтобы ездить по Парижу, требуется некоторый навык, — согласился Кристиан, когда я поделилась с ним своими наблюдениями. — Поэтому же пользоваться наземным транспортом здесь надо с осторожностью. В одну сторону автобус может ехать совсем не по тому маршруту, чем в другую.
Попетляв по городу, он остановил машину около небольшого отеля, вход в который располагался на углу. Внутри было довольно симпатично, мы сняли комнату на двоих, Кристиан спросил, где здесь можно оставить машину, и пошёл отгонять её на стоянку, а я на крошечном лифте поднялась на третий этаж, где и располагался выделенный нам номер. Выглядел он весьма уютно, насколько может быть уютной комната в не самой дорогой гостинице. Я попробовала на мягкость широкую двуспальную кровать. Похоже, что Кристиану так и придётся спать на полу, в ближайшие несколько дней, по крайней мере.
Мы провели прошлую ночь в Амбуазе, решив отложить отъезд на утро. Отправившись в душ, я вспомнила, что у меня нет даже халата, не говоря уж о ночной рубашке. Поэтому, вымывшись, я снова натянула на голое тело джинсы и блузку. Однако, с некоторой опаской выглянув из двери душевой, я увидела большого серого зверя, занявшего весь участок пола между входной дверью и кроватью. Здесь, в маленькой комнате, он выглядел ещё крупнее, чем в сравнительно большом зале. При моём появлении волк поднял голову и показал внушительные зубы, хотя, судя по стоящим торчком ушам и забавно сморщенному носу, это был не враждебный оскал, а улыбка, а потом свернулся калачиком, уткнув нос в пышную шерсть хвоста. На меня он не смотрел, но я всё же сначала забралась под одеяло, и лишь тогда стянула одежду.
— Спокойной ночи, Кристиан, — сказала я и, нащупав выключатель висевшего над кроватью бра, выключила свет.
Когда я проснулась, Кристиан был в душе, и вышел оттуда уже полностью одетым. Не задерживаясь в номере, он сказал, что пойдёт посмотрит, как там завтрак, и вышел, оставив меня приводить себя в порядок. Я отметила, что он поменял рубашку. Но с ним не было ни чемодана, ни сумки, где же он тогда хранит свою одежду? Или, быть может, он оборачивается вместе с ней?
— Да нет, — ответил Кристиан, когда я спросила его об этом внизу за завтраком, — просто я сотворил небольшой пространственный карман, куда помещается довольно много вещей. Я бы и тебе сделал такой же, но нам сейчас лучше воздержаться от применения магии, ведь именно по ней нас и могут вычислить.
— А без неё — не могут?
— Это будет очень трудно. Понимаешь, тёмные маги почти не определяются магическими методами поиска. Но зато и нам, вздумай мы поискать кого-нибудь из Светлых, придётся нелегко. Мы не видим светлую Силу, а они — тёмную.
— Ты много знаешь про тёмную магию.
— Так меня же готовили к работе в СТМ, — объяснил Кристиан, — и именно на должность охотника на тёмных магов и прочую нечисть, тех же оборотней. А теперь я сам стал одним из них. Поистине, хочешь рассмешить богов — расскажи им о своих планах.
— Да-а? — протянула я. — Вот это совпадение!
— А я про что? Ладно, ты доела? Тогда пошли.
Расплатившись на сей раз честь по чести, мы вышли из отеля и сели в машину, чёрный «Пежо», ожидавший на стоянке неподалёку. Амбуаз скоро остался позади, мы миновали мост через Луару и покатили по уже знакомому мне шоссе.
— Тебя разговоры за рулём не отвлекают? — спросила я.
— Не настолько, чтобы молчать всю дорогу. Ты хочешь о чём-то поговорить?
— Скучно же всё время ехать молча. К тому же мне не хочется вспоминать вчерашний день.
— Ты всё о том твоём убитом? Забудь. Ты защищалась. Вполне возможно, что он и впрямь прикончил бы тебя на месте, а если и нет — Ноу, как говорят, препоганое место. Сам я в ней, правда, не был, но и одних рассказов достаточно, чтобы не захотелось туда попасть.
— Ноу?
— Тюрьма для магов. Вообще-то так когда-то называли подземные магические резиденции, находившиеся частично в реальном мире, частично — в Тирфо Туинн. Тюрьму тоже упрятали под землю, и сначала называли «тюремная ноу», но потом обычай закапываться отмер, и эта Ноу осталась единственной.
— Но ведь можно было, наверное, обойтись и без заключения. Если бы они согласились помиловать и тебя…
— Миловать тебя, если ты забыла, никто не собирался. Кстати, приговор выносит не СТМ, а суд, и попадись тебе кто-нибудь принципиальный, вроде Ландерса, твоему бывшему учителю было бы весьма трудно сдержать данное тебе слово.
