Галина Ли - Своя дорога
Ну, теперь немного прояснилось - нам повезло наткнуться на племя, почитающее диких охотниц, и, скорее всего ведущих свой род от них.
Это хорошо, а то устал я что-то от недобрых встреч. Но о чем девчонка беседовала со своими поклонниками?
Ее муж должен быть в курсе, уж если рош-мах сподобилась выучить его птичий язык, то волшебник точно не оставил без внимания ее собственный. С его то привычкой совать нос в чужие дела.
- Агаи, ты понял, о чем твоя жена говорила с этими мальчиками? - негромко спросил я сирин, стараясь не привлекать лишнего внимания.
- Что? - повернулся ко мне волшебник.
Казалось, его мысли витают где-то далеко. Притом думал он, если судить по выражению лица, о чем-то невеселом. Опять, наверное, за кошку свою переживает. Точнее за то, что она способна выкинуть. Вон как довольно хвост задрала, словно не кучку дикарей встретила, а королевскую свиту с приглашением отдохнуть во дворце. Хотя по мне, так лучше эти варвары, чем неожиданная милость сюзерена.
- О чем они говорили?
Пришлось смиренно повторить свой вопрос, вынырнувшему из задумчивости аптекарю.
- А… Да ерунда, они считают ее своей богиней, - попробовал отмахнуться от меня сирин.
- Кем?!! - я чуть не подавился этой новостью.
Волшебник недоуменно уставился в мое лицо, а потом рассмеялся, - Дюс, основателем этого племени был рош-мах. Судя по всему, он долго ходил в вождях, имел кучу жен и потомков. Теперь эти люди именуют себя - народ росм, хотя давно утратили способность перекидываться.
Значит, основные предположения я сделал правильно, промахнувшись только с божественным статусом.
Надо же - богиня. Тьфу! Мир давно канул бы в хаос, будь у нас такие боги.
Свое недоверие я выразил иронично поднятой бровью и вопросом, - Откуда узнал? Они же почти не разговаривали.
Сирин улыбнулся и пояснил, - Их предводитель только что провозгласил второе пришествие богов в образе прародительницы, которая быть может, дарует их потомкам возможность снова возвращаться в божественный образ. Кстати, мы с тобой тоже боги, но только других племен. Так что смотри,… соответствуй высоким регалиям.
Всю мрачность юноши, словно ветром сдуло. Узкое лицо, сильно осунувшееся и обветренное, озарила хитрая улыбка, отчего длинноватый нос еще больше вытянулся вперед.
Он еще издевается, пернатый засранец!
На подходе к городищу нам встретилось несколько ухоженных полей, зеленевших стройными рядами кукурузы и какого-то незнакомого метельчатого растения. А еще на большом лугу паслось стадо коз, охраняемых парой мальчишек и пестрой, мелкой собачонкой, облаявшей нас издалека.
Ну, хвала Ирие, похоже мой конь на этот раз выживет.
Поселение племени росм встретило нас высоченной, в два моих роста, каменной стеной. Как удалось рассмотреть позже, стена состояла из двух рядов больших, тщательно отесанных камней, пространство между которыми заполнили глиной. В результате укрепление получилось внушительным и прочным.
Над самым входом вверх торчали колья, хвала Ирие, голые, без разлагающихся остовов. Но сам факт их существования настораживал.
Неприятные воспоминания заставили руку непроизвольно потянуться к оружию.
Надеюсь, эти ребята не такие сумасшедшие, как синемордое отребье, потому, что второй раз нам может не повезти. И чего я послушался Таниту?
Эх, говорят же - кто женщине поверит, тот трех дней не проживет.
Поймав себя на мысли, что верчусь в седле, как блоха на сковородке, я взял себя в руки.
В конце концов, могу я хоть раз в жизни положиться на даму или нет?!! Хотя бы в качестве эксперимента.
За стенами прятались невысокие, сложенные из плотно подогнанных друг к другу камней дома.
Не такие уж они дикари, раз смогли взгромоздить друг на друга такие огромные валуны. И следов раствора в тончайших швах не видно. Колдовали что ли?
В темноте, из-за приоткрытых дверей на нас пялились женщины и дети.
Это тоже понравилось. Правда, вид возившейся в пыли домашней птицы меня порадовал еще больше.
Дома соединяли тщательно выложенные плоским сланцем дорожки, время от времени сливавшиеся в кольцо вокруг аккуратных круглых колодцев.
Эй богу, хорошие люди!
В центре селения, у большого, похожего на дремлющую кошку, камня нас встретил вождь: высокий, поджарый, как породистая гончая, с такими же красными волосами как у встреченных ранее воинов, собранными в узел на макушке.
Острый взгляд светло-голубых глаз скользнул по нашей пестрой компании, немного задержавшись на мне, и вернулся к 'богине'.
Поклон вождя был таким же глубоким, как все предыдущие. Потом мужчина выпрямился и горделиво повел рукой в сторону статуи, видно показывая живому богу, как они чтят его образ.
Надо сказать, скульптура заслуживала самого пристального внимания.
Огромный кусок кроваво-красной яшмы, бережно обтесанный, выглаженный и отполированный до шелкового блеска тысячами прикосновений, в виде спокойно лежащего зверя.
Неизвестный скульптор, вне всякого сомнения, был очень талантлив. Каменный зверь ничуть не походил на гранитных львов и пантер, охранявших ворота знати в Наорге: ни одной неверной линии или нарушенных пропорций. Да что там, чего стоила одна только поза зверя, в которой сочеталось вальяжный покой и готовность взвиться в стремительном броске в любой момент!
Удивительное творение.
Уж насколько Фирит любитель редкостей подобного рода, а и то не могу припомнить хоть что-нибудь столь же достойное в его кладовых.
Статуя покоилась на ровном постаменте, высотой в два локтя, не больше, сложенного из обычного дикого камня. Именно этот постамент, вместо трона, использовал глава народа росм. Притом он восседал с таким достоинством, что Фирит бы позавидовал.
Вождь прижал к груди руку и произнес несколько слов.
Сирин шепотом перевел мне, - Правитель Кемрутль приветствует великих путников и просит насладиться покоем и отдыхом в их доме.
- В чьем доме? - не понял я сказанного.
- В нашем, - снова зашептал волшебник и повел глазами, указывая на вождя. Почтенный Кемрутль тыкал перстом в жилище, богато украшенное гирляндами цветов и скульптурами все тех же кошек, только меньшего размера.
Правитель народа росм снова заговорил и Агаи торопливо принялся переводить, внимательно вслушиваясь в непривычную речь.
На его счастье вождь вещал с полным осознанием великого момента: громко, внятно и медленно.
- Он просит простить его за то, что они не подготовили торжественной встречи и радуется, что мы почтили своим визитом великий праздник, который состоится через три ночи.
