Михаил Багнюк - Алмазные горы. Души нижних миров
Жители деревни занимались в основном коневодством, поэтому быт их был весьма скуден. Вся трапеза сводилась к вареной или сыровяленой конине, пресным лепешкам и кислому кобыльему молоку. Ковры из шкур все тех же коней заменяли постели. Впрочем, эти условия отряду показались верхом уюта и благополучия. Тимур находил, что более удачное пристанище найти было невозможно. Жителей мало, поэтому появление чужака не могло пройти незамеченным. К тому же именно здесь легко было обменять усталых мелительских коней на местных лошадок, пусть менее красивых, зато чрезвычайно выносливых. Еще один существенный момент: сыровяленое мясо как нельзя лучше подходит для пайка, на котором они смогут продержаться до конечной цели путешествия.
Местный богач-коневод быстро сообразил, какая удача плывет ему в руки.
– Не беспокойся, Батор, – так вежливо называл он Тимура, угадав в нем старшего, – лучших коней тебе дам!
Тимур кивнул.
– Ай хороши! Ай хороши! – не в силах сдержать эмоций, цокал языком торговец, поглядывая на мелительских скакунов. – И мои хороши, – вдруг испугавшись, что Батор передумает, зацокал он, как сердитая белка. – Мои – им сноса нет, и копыта не болят. Весь год на пастбищах! – нашел он веский аргумент.
– Знаю, уважаемый, – усмирил его восторги Тимур. – Знаю и цену своим, и цену твоим. Мне рассказывать не нужно. Ты на этой сделке втрое выгадаешь. Я ведь властью императора и даром коней взять могу.
– Ай-ай! – запричитал хозяин лошадей. – Зачем разорять будешь?
– Не буду разорять, – милостиво согласился Тимур. – Я тебе, считай, щедрый подарок делаю. Всех своих милительских лошадей оставляю, уставших, но лучших в своей породе. Всех, кроме серого!
– А серого чего ж? – сделал умильное лицо торговец. – И серого оставь! Лошадка устала… Я за него двух дам!
– Ты мне за вороного двух дашь, – указал Тимур на глянцевого жеребца Нерка.
– Разоришь ты меня, Батор, – осуждающе покачал головой торговец.
– Будешь спорить – разорю! – пообещал Тимур.
– Да, да, да, – закивал местный конезаводчик. – Бери, конечно, бери! Ты – власть!
– Где твои лошади? Посмотреть хочу, – перебил его Тимур.
– Утром приведут! Что им в загонах сидеть? В табуне ходят! – отвечал мужчина.
– Ну все, по рукам, – завершил сделку Тимур. – Мой человек пойдет ловить коней с твоими работниками.
– Зачем? – удивился хозяин табунов. – Пусть отдыхает, они утром приведут!
– Знаю я вашего брата, подсунешь старую или больную, а потом будешь причитать, мол, как такое случилось.
– Зачем обижаешь, Батор? – улыбнулся хитрый хозяин. – Ты много знаешь, тебя обмануть – себе дороже!
– Ай молодец! – передразнил с улыбкой его тон Тимур. – Соображаешь. Смотри, уважаемый, если мне хоть одна не понравится – всех со двора сведу!
– Ай зачем так говоришь!
Ударили по рукам.
Тимур обернулся к поджидавшему конца сделки Рогу.
– Рог, утром с его ребятами поедешь лошадок выберешь! – громко распорядился Тимур и, продолжая улыбаться, тихо добавил: – Эти не обманут – себя уважать не станут. Смотри в оба! Зубы – хрен с ним, на один раз берем. Но ноги чтоб были безупречные: копыта, суставы, вены, жилочки. Если какая охромеет – сам за нее повезешь, – пригрозил он.
Рог только головой покачал. Но Тимур и впрямь ошибку не спустит, особенно если предупредил.
Еще не рассвело, а пятнадцать низеньких, крепких и злых лошадок стояли в леваде. Тимур сам проверял каждую. Рог даже обиделся:
– Не доверяешь, командир? Я каждую по двадцать раз прощупал.
– А я двадцать первый посмотрю. Не будет дальше возможности замены. А у нас сейчас вся надежда на их ноги. Дело не в том, что я тебе не доверяю, Рог, я просто перестраховываюсь.
Тимур говорил спокойно, но Рог почувствовал, что положение их куда более серьезное, чем они предполагали в начале операции.
– Зачем лишних взял? – спросил Тимур.
– На всякий случай, – ухмыльнулся Рог. – Вдруг тебе какая не понравится.
– Мне все нравятся, – улыбнулся Тимур, осмотрев лошадей. – Всех и возьмем на всякий случай.
– Я так и знал! И с хозяином уже все уладил, – сообщил провидец Рог.
Отряд выехал на рассвете. Перед ними расстилались обширные пойменные луга. Непуганая дичь выпрыгивала буквально из-под копыт. Благо выросшие в этих местах лошадки были привычны к подобным раздражителям и не пугались при шумном взлете засидевшейся птицы. Дожди прекратились, но ночи стояли холодные. Закаты наливались янтарной прохладой. На подходе к реке Тимур подстрелил нагулявшего осенний жирок гуся. Переправляться на другой берег Живицы решили вплавь, держась за гривы барятских лошадок, которые, в придачу к многочисленным своим достоинствам, еще и прекрасно плавали. На последнем перед переправой привале Тимур натопил на костре гусиного нутряного жира и принес в склянке эту мазь Юстиниане.
– Вот, возьми, смажь кожу. Вода уже остывшая – хоть немного, но предохранит от холода.
Юста хотела возразить ему, что и на этот счет у нее есть действенные заклинания, но осеклась и только кивнула.
– Вот. Если надо помочь... – Тимур покраснел, не договорив фразу. – Извини. Ну, если что нужно, зови.
Девушка улыбнулась:
– Я поняла.
Рог с Еричем, наблюдавшие с безопасного расстояния за этим занимательным действом, переглянулись и тут же нашли себе срочные занятия, чтобы не встретиться с командиром взглядом.
Юстиниана ласково погладила Тритона, затем сняла с него уздечку, тут же обвисшую стеблями водяных лилий:
– Плыви, малыш! Ты теперь свободен.
Тритон непокорно потряс головой. Юстиниана пристально посмотрела ему в глаза, которые уже обхватил золотистый ободок.
– Ну, иди, – легонько подтолкнула она коня.
Тритон опять покачал головой.
– Ты хочешь меня перевезти, прежде чем уйдешь? – наконец догадалась девушка.
Довольный водяной конь утвердительно закивал. Он окунул голову в воды Живицы и обрел роскошную бахрому жабр, но тело продолжало оставаться лошадиным.
Нерканн, до того как обернуться нетопырем, обратил внимание Тимура на заросли тала, где прятались русалочки. Вид обнаженных мужчин вызвал среди них радостное оживление.
– Эти красотки умеют быть настойчивыми, и если не планируешь повеселиться, вряд ли стоит чехлить оружие, – предупредил он.
– Ладно, лети уже, тварь, – мрачно попрощался с нетопырем Тимур.
Юстиниана подошла, укрытая лишь лоскутом ткани. Тимур едва успел прикрыться оружием. Но Юста не обратила на его смущение никакого внимания.
– Я поставлю защиту, поэтому отбиваться от русалок вам не придется. И все же пожертвуйте какой-нибудь тканью, чтобы частично прикрыться. У водяных дев очень сильно развито женское начало, и таким видом вы их будете только раздражать. А мне придется тратить больше энергии.