Птицы - Торин Владимир
«Газ!» – испуганно подумал Финч и, поспешно развернув свой сверток, надел заблаговременно собранный аппарат для дыхания.
Стеклышки очков были мутными и царапаными, но неудобство от них не шло ни в какое сравнение с неудобством дыхательной маски. Финча сразу же посетило ощущение сдавленности, будто его заперли в чемодане, ну а первый же вдох показался мальчику таким тяжелым, словно его душили подушкой. От респиратора воняло резиной и почему-то керосином. И тем не менее Финч дышал. С трудом, но дышал – и воздухом, а не удушливым синим газом, который все прибывал в комнату консьержки.
Финч засуетился. Нужно было торопиться, ведь иначе совсем скоро здесь уже будет столько газа, что он попросту не сможет прочитать то, ради чего с такими сложностями сюда пробирался.
Открыв книгу на заложенной фиолетовой лентой странице, Финч задумался, ведя пальцем по столбику подробных записей: «Мне нужна прошлая неделя. Когда там приходил Человек в черном? Что говорил мистер Хэмм? За два дня до исчезновения дедушки? Значит, он приходил четыре дня назад…»
Найдя нужную страницу, Финч пробежал ее взглядом.
Через мутные стекла защитных очков и густеющее синее облако газа записи было видно плохо, но пока что Финч кое-как еще различал буквы.
Не то… Не то… Снова не то… Еще не… Стоп! Его палец остановился на надписи: «Квартира № 12. К Корнелиусу Фергину. М-р. Гораций Горр».
«Кто такой этот Гораций Горр? – подумал мальчик. – Это он? Человек в черном?»
И тут Финч вдруг ощутил, что дышать стало намного труднее, в горле пересохло, а во рту появился мерзкий горький привкус. Он опустил взгляд и увидел то, что заставило его содрогнуться: на одном из ребер трубки-гармошки дыхательного аппарата была трещина. В нее медленно, но уверенно заползал газ. Старье из ящика мистера Хэмма на деле оказалось бесполезным хламом!
«Только не это!» – в отчаянии подумал Финч.
Воздух почти перестал поступать в маску, и респиратор наполнился синим газом. Финч задержал дыхание и сорвал респиратор с лица, после чего повернулся к двери.
«Я смогу! – пронеслось в голове. – Мне просто надо выбраться из этой комнатушки!»
Финч отошел от стола и покачнулся. Кажется, он слишком поздно задержал дыхание…
«Выбраться и дойти до лестницы! Хотя бы до лестницы!»
Финч сделал еще пару шагов. С каждым движением он чувствовал, как тело становится все непослушнее, все больше… резиновым. Веки потяжелели и начали сами собой закрываться. Приходилось прилагать недюжинные усилия, чтобы не давать им сомкнуться окончательно…
«Арабелла ждет меня на лестнице… Там я смогу…»
Он сделал еще шаг. Вот и дверь!
«Да!»
Финч положил руку на засов и почувствовал невероятное облегчение.
«Я выбрался!» – с потаенной радостью подумал мальчик.
В следующее мгновение ноги его подогнулись, и он рухнул на пол у двери в комнате консьержки. Глаза за стеклами защитных очков закрылись, а газ пополз в нос и в приоткрытый рот.
На вершине маяка было очень холодно. Дул ледяной ветер, швыряя снег в лицо. Внизу замер город – разбросанные горсти огоньков, ожидающие прихода бури. Полоса ослепительного белого света прошлась по ближайшим кварталам будто приливная волна, затопила все кругом и поползла дальше, огибая башню. Фонарь маяка медленно, с лязгом проворачивался…
У промерзшего кованого ограждения смотровой площадки, опоясывающей башню будто шарфом, стояла женщина. На ее плечи было наброшено мужское пальто, в спутанных волосах торчали длинные черные перья. Снег, казалось, не смел прикоснуться к ним.
Она обернулась и помахала Финчу.
– Иди ко мне, дорогой!
У нее было необычное лицо: белая как мел кожа, большой острый нос и черные круглые глаза, блестящие от слез. Финч уже научился распознавать эмоции не-птиц и поэтому понимал, что ей сейчас очень грустно. А еще – что она боится.
– Мисс Коллн? – спросил он и подошел ближе. Она взглянула на него сверху вниз и ласково потрепала по волосам. Как будто сам ветер прикоснулся к нему. Невероятно горячий, обжигающий ветер.
– Как хорошо, что ты пришел, – нежно проговорила она. Трещина ее рта исказилась в некоем подобии улыбки. – Я так рада тебя видеть.
– У меня ваше перо, – сообщил мальчик. – Оно такое горячее…
– Сохрани его, – отстраненно сказала она и поглядела вдаль. – Когда оно остынет, ты поймешь, что меня больше нет.
– А где мистер Карран?
– Я… я не знаю, – прошептала мисс Коллн.
– Это Кэрри? Это все он?
Она поглядела на него с горечью и сожалением, прикоснулась ладонью к его щеке, а затем одним движением перемахнула через перила.
– Мисс Ко-о-оллн! – закричал Финч и схватился за поручень. Мальчик перегнулся, пытаясь разглядеть хоть что-то внизу, но там был лишь снег, который закручивался спиралями и ударялся о каменную стену маяка.
Волна белого света прокатилась и исчезла. Фонарь повернулся.
Ветер вдруг принес отдаленные звуки плача. Финч огляделся с тревогой – эти заунывные нотки показались ему знакомыми. Между тем на площадке он был один.
Зато на стене чернели огромные трафаретные буквы.
Финч двинулся вдоль надписи, и вскоре она составилась в одно пугающее слово.
– ГЕЛЛЕНКОПФ, – шепотом прочитал он.
Ветер снова принес звуки плача. Они раздавались за спиной. Плакал кто-то совсем рядом.
Финч обернулся и…
Открыл глаза.
Беспросветная тьма кругом таяла и увядала клочьями, постепенно приобретая очертания его комнаты.
В распахнутое настежь окно залетал снег, и Финч с удивлением обнаружил себя лежащим на подоконнике и закутанным в пуховое одеяло. У него на груди скопился уже немаленький сугроб.
Приглушенно горела газовая лампа. На кровати сидела Арабелла. На коленях у нее лежала тетрадь, в которую она что-то записывала. При этом девочка тихонько плакала.
– Он снова тебя ударил? – хрипло спросил Финч. Горло болело так сильно, словно его совсем недавно пытались задушить удавкой. Во рту стоял горький привкус чернил.
Арабелла подняла глаза, и ее лицо осветилось.
– О! Ты очнулся! – радостно воскликнула она. Девочка выглядела такой счастливой, словно мгновение назад вообще не ожидала, что он откроет глаза.
– Ты из-за меня плакала?
– Вот еще! – возмутилась Арабелла. – И вообще я не плакала. А бормотала. Я как раз записывала все странности и все новое, что мы узнали.
– Что случилось? – Финч попытался подняться, но Арабелла не позволила.
– Эй! – строго прикрикнула она. – Ты куда это собрался, Мистер Непоседа? Тебе вообще-то нужен покой.
– А сколько я здесь лежу? – Финч поглядел в окно. Было темно. – Уже вечер? Надеюсь, это все еще сегодня.
Девочка поспешила его утешить:
– Да, гремоловы приезжали сегодня днем.
– Что случилось? – повторил свой вопрос Финч.
– А что ты помнишь? – спросила Арабелла.
Финч задумался. Даже самая легкая попытка напрячь память вызывала у него боль.
– Помню, как забрался в окошко комнатки миссис Поуп, – сказал он. – И… и… Да, я прочитал имя Человека в черном! Как его звали? Проклятье! Как же его звали? Я забы-ы-ыл!
– Не переживай, – сказала Арабелла, – я уже переписала его имя в нашу тетрадь. В графе «Подозреваемые» теперь он обозначен как, – она опустила взгляд и прочитала: – «Мистер Гораций Горр, Человек в черном (не старик). Дымчатые бакенбарды. Носит черный цилиндр и черное пальто с оторочкой из вороньих перьев. При себе имеет трость с серебряной рукоятью в виде песьей морды. Разъезжает в черном фроббине».
Финч по достоинству оценил лаконичность и четкость записей, но все же нахмурился:
– Как ты узнала? Ты сказала, что переписала? Откуда?
Арабелла продемонстрировала мальчику обрывок страницы, сплошь покрытой записями с именами посетителей дома и теми, к кому они приходили.
