Дэвид Гейдер - Украденный трон
На миг Мэрику почудилось, что сейчас весь пещерный свод вместе с залежами паутины и снующими по ней пауками рухнет им на голову. Раскаленный жар был уже нестерпим.
А потом Мэрик потерял сознание.
Когда он очнулся, вокруг было по-прежнему темно, и это привело его в смятение. Он лежал навзничь на чем-то твердом, и кто-то протирал его лицо прохладной влажной тканью. И ничего не было видно, совсем ничего. Сколько времени прошло? Они все еще на Глубинных тропах? Опасности нет? Когда он попытался спросить об этом, с губ сорвалось лишь сухое сипение, и он зашелся в лающем кашле, отчего все тело сотрясла боль.
Рука из темноты настойчиво уперлась в него, не давая сесть, и он услышал успокаивающий голос Роуэн:
— Лежи смирно, Мэрик, пока не двигайся. Я сейчас дам тебе попить, но пей медленно, небольшими глотками.
К губам принца поднесли невидимый сосуд — и в нем была восхитительно холодная вода. Мэрик хотел выпить ее одним махом — он лишь сейчас осознал, сколько черной пыли осело в горле, — однако Роуэн отняла сосуд прежде, чем принц успел рывком наклонить его. Но даже от нескольких глотков воды его сразу замутило, и он, повернувшись на бок, судорожно изверг из себя изрядное количество мерзкой черноты.
Когда все это закончилось, Мэрика охватили озноб и слабость. Роуэн вздохнула и вновь поднесла сосуд к его губам, на сей раз дав ему напиться вволю.
— Это было… не слишком приятно, — пробормотала она, — но, по крайней мере, ты избавился от этой дряни.
Каждый глоток воды приятно прокатывался по горлу, и Мэрик снова лег, чувствуя, как прохлада достигает желудка. И тут же обеспокоенно открыл глаза:
— А Катриэль…
— Хуже ей не стало, но она еще не пришла в себя, — ответила Роуэн, и в голосе ее проскользнуло раздражение. — Логэйн сумел высосать из ран большую часть яда. К счастью, у нее в мешке оказался драконий корень, иначе этого было бы недостаточно.
Из темноты донеслись отчетливые щелчки, которые, однако, ничуть не походили на паучье пощелкивание. Скорее это было похоже на стук камней, и Мэрик почти сразу сообразил, в чем дело. Он увидел, как в темноте брызнули искры, а вскоре занялись и крохотные язычки пламени.
— Думаешь, это разумно? — спросила Роуэн.
— Пауков не видать, — отозвался из темноты над пламенем голос Логэйна, — а в пещеру опять начал поступать чистый воздух. Думаю, худшее уже позади.
Юноша принялся раздувать огонь. Собранные им обломки трухлявой древесины шипели и трещали, неохотно покоряясь пламени, но, когда костер разгорелся как следует, Мэрик наконец-то смог разглядеть, что его окружает.
Они находились внутри того самого здания, над головой высился купол, едва различимый в темноте. Здесь царило запустение и повсюду виднелись груды камней и обломков Дерева — остатки то ли рухнувших стен, то ли полуистлевшей мебели. Мэрик разглядел длинные ступени, которые спускались в нижнюю часть зала, самый его центр. Что здесь было когда-то — место для общественных собраний, театр? Мэрик слышал однажды, что гномы часто проводят воинские состязания, которые именуют «испытаниями», — поединки, в которых воины сражаются друг с другом ради почета и славы. Может быть, когда-то в этом месте проводились испытания? С виду здесь было не очень-то просторно.
Катриэль лежала неподалеку, на плече ее белела повязка. Черная пыль покрывала ее почти целиком, и золотистые завитки волос стали маслянистыми, темными. Правда, кто-то явно позаботился о том, чтобы обтереть ей лицо. Впрочем, и все остальные, как заметил Мэрик, тоже были покрыты той самой пылью, и ею же был присыпан пол под окнами и трещинами в стенах. Снаружи все выглядело гораздо страшнее — пыль, висевшая тучами в воздухе, словно заполняла пещеру морем тьмы.
Было тихо. Почти так же тихо, как бывает в тот день, когда выпадет первый снег. Эту всепоглощающую тишину нарушало лишь журчание воды. Звук доносился откуда-то поблизости, откуда именно — мешало понять эхо, но он был на редкость отчетлив.
— Хочешь — верь, хочешь — не верь, но здесь есть вода, — подтвердил Логэйн. — Вон там… — он ткнул пальцем в дальнюю часть зала, где стена обрушилась заметнее, чем в других местах, — там есть большая чаша, которая, судя по всему, каким-то образом постоянно наполняется водой. Чаша опрокинулась, и получился ручеек.
— Тут явно не обошлось без магии, — заметила Роуэн, — однако вода свежая. Жаль, что мы не можем взять ее с собой.
— Долго все это продолжалось? — сиплым голосом спросил Мэрик и сел. Роуэн протянула было руку, чтобы поддержать его, но остановилась, сообразив, что ему явно стало лучше. — Как мы сюда добрались?
— Я успел затащить вас сюда прежде, чем началась самая потеха, — проворчал Логэйн. — А потом и сам свалился без чувств. Не знаю, сколько я так провалялся.
— Пауки могли вернуться. — Роуэн содрогнулась.
— Да, могли. — Логэйн отвернулся от огня и очень серьезно взглянул на Мэрика. — Нам нельзя здесь задерживаться. Если есть возможность вернуться на дорогу к Гварену, мы должны ее отыскать. А если Катриэль не придет в себя, нам придется ее нести.
— Или мы можем бросить ее здесь, — тихо, ни на кого не глядя, проговорила Роуэн.
— Роуэн! — воскликнул Мэрик, потрясенный до глубины души.
Она искоса глянула на Логэйна. Тот поморщился — ему явно было не по себе, — однако глаз не отвел. Мэрик поглядел на него, на Роуэн, увидел, как эти двое сидят перед ним — плечом к плечу, как положено союзникам. Они явно уже говорили об этом. Пока Мэрик лежал без сознания, они говорили о том, чтобы бросить Катриэль.
— Вы это серьезно? — спросил он. На смену потрясению в нем зарождался гнев. — Бросить ее здесь? Потому что она ранена?
— Нет, не поэтому, — твердо ответила Роуэн. Логэйн хотел что-то вставить, но она, вскинув руку, остановила его. Он нахмурился, но подчинился. — Мэрик, мы считаем, что ей нельзя доверять.
— С чего вы это взяли?
— С того, что слишком многие концы не сходятся с концами. Она вовсе не похожа на ту испуганную девчонку, которой мы пришли на помощь тогда, в Гварене.
Логэйн кивнул:
— Я готов был признать ее посланцем эрла Байрона, быть может, далее его осведомительницей, но… вспомни, что она способна проделать, какими обладает знаниями. Мэрик, эта эльфийка не простая служанка.
Принц оцепенел, чувствуя, как в нем разгорается злость.
— Даже если вы и правы, что же в этом плохого?
— Мэрик… — неловко проговорил Логэйн.
— Она пришла мне на помощь, — с силой продолжал Мэрик, — хотя точно так же могла бы помочь тем солдатам прикончить нас. Она по собственной воле рассказала нам о Глубинных тропах, хотя точно так же могла бы вывести нас прямо в руки узурпатора. — Глаза его сузились. — Что именно, по-вашему, она натворила?
— Я не знаю, что она натворила, — честно ответил Логэйн. — Знаю только, что она меня беспокоит.
Роуэн сделала глубокий вдох.
— Подумай о том, Мэрик, что ты можешь быть пристрастен на ее счет, — ровным голосом проговорила она.
Мэрик запнулся, опешив. А затем увидел в глазах Роуэн уязвленную гордость. Девушка старалась ее скрыть, но было очевидно, что она сейчас предпочла бы оказаться где угодно, только не здесь.
«Она все знает», — понял Мэрик. Теперь ему все стало ясно. И то, как выжидающе смотрела на него Роуэн в Гварене, за день до выхода в море, а когда он спросил, в чем дело, — с негодующим видом удалилась. И то, как она злилась на него. И как влепила ему пощечину.
— Вот как… — только и пробормотал он.
Злость, кипевшая в нем, стремительно сходила на нет. Сотню раз, не меньше, он репетировал, как скажет Роуэн правду о себе и Катриэль, а на деле все оказалось совсем не так. Мэрик давно хотел рассказать обо всем. Хотел объяснить, что с Катриэль он почувствовал себя по-настоящему сильным, что он ничего не должен был ей доказывать. Вот только как бы это прозвучало? По правде говоря, он и Роуэн ничего не должен был доказывать. Девушка знала его с самого детства, знала все его ошибки и промахи лучше, чем он сам. Нет, он любит ее, просто это совсем другое.
В глубине души Мэрик надеялся, что Роуэн это поймет. Будучи подростками, они оба не раз горько сетовали на сговор, устроенный их родителями, тайно потешались над тем, что в один прекрасный день станут мужем и женой. Неужели Роуэн…
Да. Именно так. Сейчас под пристальным взглядом Мэрик вдруг осознал, что она уже много лет не высказывала неудовольствия по поводу их помолвки. И он даже не может притвориться, что пребывал в полном неведении. Если бы он и вправду ничего не знал о чувствах Роуэн, разве было бы ему так нелегко рассказать ей о Катриэль?
— Роуэн, — мрачно сказал он вслух, — я совсем не хотел, чтобы вышло вот так.
— Я знаю.
— Что вышло? — спросил Логэйн с таким видом, точно проглотил какую-то кислятину. Он глянул на Мэрика, на Роуэн, опять на Мэрика, и лицо его окаменело. Очень медленно он отвернулся. В глазах его была боль. — Ясно, — только и сказал он.
