Наталья Белкина - Сердце-океан
- Ты и не могла выиграть. Как бы тебя не звали, ты всего лишь маленькая женщина.
Неужели ты всерьез думала справиться с тремя опытными воинами?
- Если бы меня не опоили у егеря какой-то гадостью, вам ни за что не удалось бы обнаружить меня!-заверила я их с ожесточением.
- Как ты смеешь дерзить хозяину, подлая дэшу!-раздалось откуда-то сбоку. Это был управляющий, который всегда следил за тем, чтоб рабы выказывали свое повиновение необходимым образом.-Ты уже забыла, что должна встать на колени перед господином?!!
Я-то надеялась, что об этом уже забыли. Возможно, остальные и забыли, но только не управляющий. Этот всегда знал, что, зачем и в какой момент необходимо сделать.
Я взглянула мельком на Марка. Он выжидающе и опять же насмешливо продолжал смотреть на меня, изучая или, может быть, испытывая. Но сталь из позвоночника никуда не делась и, пожалуй, еще больше затвердела. Я понимала, что ни за что на свете теперь не смогу приниженно пасть ниц. Только не я, не бигару!
- Ты что не поняла?!!- просто взревел управляющий, поняв, что хозяин не собирается опротестовывать его справедливое требование. Резко подскочив ко мне, он толчком заставил меня пасть на колени.-Что нужно сказать? Ну?
Я обернулась и зло посмотрела на его круглую физиономию. Я знала, что должна сказать, только язык не слушался меня. Глупо. Глупо же. Ну, что я выиграю от этого? Здесь давно уже никого не наказывали, хочешь возобновить традицию, бигару?
- Ну?-напрягся управляющий.
В зале стояла тишина. Все с интересом ожидали, что будет.
- Я повинуюсь,-произнесла я, наконец, ледяным тоном, едва сдерживаясь от праведного гнева.
- По твоим глазам этого не скажешь,-заметил Сагдор.
- Что ж,-сказала я тем же тоном, глядя прямо в его правый зрачок и нисколько уже не смущаясь,-язык может и солгать. Зато глаза всегда говорят о том, что твориться в сердце.
Я дерзила. Я сама себе рыла могилу. Зато чуть в отдалении на коврах возлежал мой друг Агриппа. И он смотрел на меня с явным одобрением. И это одобрение сумасшедшего старика, от которого ничего в этом поместье не зависело, снова заставило меня вскинуть голову и сделать попытку подняться. Но не тут-то было: мне не позволили это сделать и толкнули ничком на ковер. И тут я почувствовала себя главной героиней шоу, дьявол его побери! Это был лишь очередной пункт программы развлечений знатных господ - посмотреть на то, как истинной бигару тяжело быть дэшу и как ее унижают и заставляют чувствовать свою зависимость.
Наверное поэтому меня не наказали, а отправили с глаз долой.
- Пусть уходит,-сказал Марк, махнув рукой и сделав вид, что потерял ко мне интерес.
Но тут на сцене появился мой безумный друг.
- Она останется!-заявил он и схватил меня за рукав.-Я ведь могу пригласить Скубилар в качестве своей гостьи?
Знатные господа переглянулись: что мол вытворяет сумасбродный старик, но снисходительно и понимающе закивали головами. Марк слегка вытянулся в лице, но постарался сохранить прежнюю улыбку.
- Конечно, отец,-негромко и не величественно произнес он и, чтоб быстро замять ситуацию, объявил:-Рифины собирались развлечь нас сегодня своим пением.
Агриппа отвел меня в сторону и усадил рядом с собой на ковер. Я почувствовала себя тараканом, попавшим в тарелку с изысканными яствами, и поеживалась от неловкости. Мне хотелось уйти сейчас же, избежать бесцеремонных разглядываний и презрительных кивков в мою сторону.
- Успокойся,-гордо сказал Агриппа.-ты все сделала правильно.
- Именно так, как от меня ожидали,-произнесла я почти про себя.
Мы сидели чуть позади Сагдора, так что я могла спокойно наблюдать за ним, не рискуя наткнуться на его взгляд. После выходки отца он слегка погрустнел, как мне показалось, но его рифины поспешили успокоить хозяина. Теперь была их очередь показывать шоу.
Вперед выплыла Лилин. Ее фигура стала еще круглей, чем раньше, и, похоже, постепенно приближалась к идеальной. Она самодовольно и лениво махнула рукой музыкантам, и те заиграли.
- Лилин, кажется, обещала нам новую песню,-сказала рифина, что сидела ближе всех к хозяину, а другая, что сидела чуть подальше, добавила ехидным тоном:- Откуда она ее возьмет интересно?
Мелодия, которую заиграли музыканты, сразу показалась мне знакомой, а когда Лилин запела я догадалась, наконец, откуда. Я узнала эту песенку, потому что сама же ее и сочинила. Это было давно в Сате-Эр, когда вечерами после работы мы в нашем девичьем доме болтали, спорили, ругались, гадали, пели песни. "Давайте сами сочиним песню о любви",-предложила тогда Лилин, и мы стали сочинять. Я не очень хорошо знала тогда цезарийский, и все же каким-то образом, по наитию или единым душевным порывом сразу же выдала и стихи и мелодию. Лилин, услышав ее, сморщилась и сказала, что песня глупая и вовсе не о любви, а о гордости. А теперь она, облаченная в прозрачные одежды рифины, распевала ту самую песню перед своим хозяином, грациозно пританцовывая и встряхивая пшеничными волосами.
Сердце - океан.
Шторм в нем или штиль,
Ветер или тишь - кто же угадает?
Синие глаза
Или небеса
Жемчуг глупых слез в океан роняют.
Нет, не удержать
В берегах его!
Нет, не укротить ураган мятежный!
Сердце не поймать!
Сердцу нет преград!
Сердце - океан, океан безбрежный…
- Что это за песня, Лилин? Откуда она? Где ты ее слышала?-послышались со всех сторон удивленные и порой даже возмущенные голоса, как только она перестала петь и мелодия стихла. Особенно возмущались рифины: они-то, конечно, ничего другого от нее и не ожидали, от этой деревенщины.
Лилин сразу струсила и потупилась, а потом вдруг встрепенулась и показала пальцем на меня.
- Это песня Скубилар! Это она сочинила ее, когда мы жили в Сате-Эр!
- Ну, кто бы сомневался!-воскликнул хозяин, которого, кажется, всерьез начал разбирать смех.
Он даже обернулся на меня, и все остальные взоры тоже устремились в мою сторону, и Лилин обратилась ко мне, наверное, пытаясь оправдаться:
- Я же говорила тебе тогда, что это песня совсем не о любви! Помнишь?
- Помню,-едва слышно сказала я и против своей воли взглянула на Марка. На его лице обозначилось смешанное выражение: оно было суровым и любопытствующим одновременно.
- Твоя подопечная, отец, не без талантов,-сказал он, не спуская глаз с меня.
- Да, уж,-подтвердил Агриппа с гордостью, хотя, как мне показалось, и сам был удивлен.
- Однако содержание этой песни наводит на размышление.
- На какое же размышление, любезный Сагдор?-спросил кто-то из гостей, видимо желая завязать дискуссию. Говорили, что среди знатных господ в последнее время стали модны диспуты.
