Леона Трейн - Шелена Тешен: Совершенная кровь
— Дружок, да ты совсем плох. — Покачала головой я.
Присев перед ним, я протёрла его лицо, которое было поцарапано когтями новопришедших диких вампиров. Лицо Ксавье было бледно-серым, а под глазами залегли круги. Обработав его раны, я расстегнула его рубашку и тщательно осмотрела его тело на предмет укусов, или рваных ран, но ничего не найдя успокоилась и отошла.
Сунув ему в руку, стакан с пойлом, я подтолкнула её к его губам, и он послушно сделал глоток. Его лицо исказила гримаса отвращения и я отметила про себя, что пойло всё таки было ужасным. Присев рядом с ним я, предчувствуя нарастающую панику в нём, приобняла Ксавье за плечи.
И тут же парень разразился всхлипами и плачем, уткнувшись мне в плечо. Я беспорядочно водила рукой по его спине, прикрытой рубашкой, которая была изодрана когтями нападавших. Ксавье плакал как маленький ребёнок, который столкнулся с чем-то действительно страшным. Вскоре рыдания стихли, и я заметила, как расслабилось тело парня, голова которого покоилась у меня на коленях.
Я провела ладонью по его коротким тёмным волосам, он сонно что-то проворчал, даже не открывая глаз. Я сидела, боясь, пошевелится, если б он только знал, что буквально час назад, он словно заново родился. Если бы меня не оказалось рядом, или если б те вампиры не были бы просто шайкой новообращённых вампиров, не быть ему сейчас живым. Я посмотрела на свою руку, которая совсем недавно сжимала ещё бьющееся сердце дикой вампирши, и словно та до сих пор хранила отпечаток случившегося, я спрятала её под одеяло, будто это могло стереть из моей памяти всё случившееся.
Я до сих пор дрожала мелкой дрожью, глаза умирающей девушки всё ещё стояли передо мной, широко распахнутые, обречённые, наполненные болью. Я поёжилась, будто от холода. Имела ли я право убивать их? До сегодняшнего дня я ответила бы утвердительно, не задумываясь ни на секунду, но сегодня я впервые видела, что спасать людей надо не от вампиров, а от них же самих. Словно животные люди сами себя истребляли, оскверняли все, что им было когда-то дорого, потом они пеняли на катаклизмы природы, неизлечимые болезни, каких-то монстров.
Уничтожая себе подобных люди погрязли в лжи, войнах, предательстве. Считая себя высшим звеном в эволюции, люди перестали ценить все, что было даровано им. У них была свобода выбора, им не приходилось жить по строгим неписаным законам, по которым живут все немёртвые. Они рождались и умирали, зная кто они, и неся ответственность лишь за то, что сотворили сами. Большинство вампиров не помнили того кем они были до обращения, возможно кто-то скажет что это и не важно, но не знать кто ты, если у тебя семья, поверьте это очень тяжело. Хоть Диаспора и внушает всем, что кем бы вы не были в мире смертных в мире немёртвых вы большая семья и каждый в ответе за ближнего.
Но не всегда, то, что пытаются внушить нам Ширтасены, воспринимается на ура в кланах. Конечно, борьба за власть между кланами не прекращалась никогда, и это не было большим секретом.
Ксавье шевельнулся и открыл глаза. Обведя сонным взглядом комнату, он восстановил в памяти всё произошедшее этой ночью. Резко выпрямившись, он испуганно огляделся.
— Всё хорошо, здесь только я и ты. — Положив руку ему на плечо, проговорила я.
— Ты… убила… — Запинаясь, пролепетал Ксавье.
— Да, я убила её. — Отрезала я, встав с кровати и опершись на стену, скрестила руки на груди. — Как ты оказался там?
— Я… — Ксавье потёр пальцами виски. — Я всего лишь хотел найти вас.
— Нас?
— Тебя. Ты так и не появилась. Ты обещала. — Почти жалобно простонал Ксавье.
— Ты хоть понимаешь, что был на земле Цактаны? — Вряд ли это название что-то говорило ему, но оно должно было хоть как-то предостеречь его от ещё каких-либо не обдуманных поступков. — Никогда больше не ходи в этот район и ему подобные ты меня понял?
Ксавье быстро закивал и испуганно посмотрел на меня. Я придвинула стул и села напротив него, положив ногу на ногу.
— Зачем ты искал меня?
— Ты обещала мне помочь. — Прошептал Ксавье.
— А ты обещал мне ждать меня. А сам пошёл искать неприятности. — Прорычала я. — Ты понимаешь, что ещё немного, и я могла бы не успеть помочь тебе, и ты бы сейчас лежал в лужи собственной крови. И вина твоей смерти была бы целиком на мне!
Парень обхватил голову руками, и тело его затрясла мелкая дрожь — он заплакал:
— Я не хотел.
— Хватит. — Я протянула ему пачку салфеток стоящую на ночном столике возле кровати. — Ксавье, в том мире, в который ты хочешь окунуться ты всего лишь дичь, пока ты не поймёшь это и не будишь, осторожен ничего хорошего из этого не выйдет. И ты подставишь и меня и себя. Меня казнят за общение с тобой, а тебе сотрут память.
— Спасибо тебе. — Еле слышно прошептал Ксавье.
Я промолчала, чувствуя, что это не последняя передряга, из которой я вытаскивала юного Ксавье Андре Николя Монтеркье. Тут парень засуетился и потянулся к портфелю, который был с ним, надо же я и не обратила внимания, что всё это время его рука судорожно сжимала его ручку.
— Вот держи. — Он протянул мне какой-то блокнот исписанный мелким почерком, на каждой странице был какой-то герб.
— Что это? — Я вопросительно взглянула на Ксавье.
— Это- то зачем я тебя искал. — Ксавье оживился, чувствуя себя сейчас важной птицей. — Я недавно перебирал библиотеку матери и там наткнулся на книжку, дотированную XVIII веком, на ней были сделаны какие-то не понятные мне надписи, и герб отличный от тех, что обычно ставили на книгах члены рода Монтеркье. Когда же мне удалось расшифровать надпись на книге, оказалось, что это карта, и она вела в усыпальницу, где покоится весь наш род. Так вот там под одной из гробовых плит, как и было, сказано, я обнаружил вот это. К сожалению, я не мог понять письмена, но герб на страницах этого блокнота такой, же, как на странице той книги.
Я озадаченно смотрела на блокнот, страницы которого были уже изъедены временем, и казалось, сейчас истлеют у меня прямо в руках. Ксавье не сводил с меня любопытного взгляда, но я сейчас не могла ничем удовлетворить его любопытство. Блокнот был написан языком вампиров, а в их письменах я разбиралась плохо, да и герб мне ничего не мог подсказать. Я убрала блокнот в корсет, и встала.
— Ксавье, как только я узнаю, что здесь написано, я обещаю, что свяжусь с тобой, до этого момента обещай мне, что не будишь меня искать.
Парень согласно кивнул.
— Вот и хорошо, а сейчас я провожу тебя из этого района к твоему дому, не хочу оставлять тебя здесь одного.
Через полчаса мы стояли у многоэтажного дома, где жил Ксавье. Он нерешительно мялся с ноги на ногу.
