Джоэл Розенберг - Путь к Эвенору
Ну я и кретин! Он же меня не дразнил! Он просто сообщил мне, какое у нас есть оружие, и дал то, которое больше всего подходит, веря, что я его пойму.
Что мы имеем? Кожаные ремешки — наверняка те самые, что стягивали мои запястья, — и нож.
Есть с чем начинать.
Нож отправится к Тэннети, а Ахира постарается обойти кругом, прижимаясь к борту судна и стараясь не попасться на глаза. Нет. Этого он делать не станет. Если он опять сорвется — вряд ли ему удастся еще раз выплыть. Он останется, где есть — будет стоять, на чем стоит, что бы это ни было.
Он освободил меня, Тэннети и Джейсона — и ждет, что я сделаю, что надо, сам.
Как, интересно знать, ему удалось выбраться из воды? Я своими глазами видел, как он врезался в воду — и камнем пошел ко дну.
Потом, Уолтер. Потом.
И почему, интересно знать, он так медлил?
Андреа, Джейсона и Тэннети уже оделили целительным бальзамом; пришел мой черед.
Даэран присел рядом со мной:
— Пей свой бальзам. А потом расскажешь. Это я тебе обещаю.
Он поднес теплое горлышко к моим губам и чуть не силой втиснул его мне в рот. Скрипнули зубы.
Ладно, плевать. Приторный бальзам смыл вкус крови, колотье и боль истаяли и исчезли.
Радоваться нет времени. Я сделал петлю на одном конце ремешка, пропустил через нее второй...
Глаза правителя Даэрана вылезли из орбит, когда я набросил петлю ему на шею — и затянул. Как следует.
— Бей! — крикнул я, хотя команда эта была лишняя.
Приканчивать Даэрана времени не было — я просто отпихнул его и, пригнувшись, кинулся к нашему снаряжению. За мной пружиной взметнулась Тэннети — бросилась с ножом на солдата. Тот опоздал лишь на миг. По-моему, она его выпотрошила: крик его отдался у меня в ушах.
Думать времени тоже нет: я должен сделать все правильно и на автопилоте.
Я схватил меч и пустил его к Джейсону по палубе рукоятью вперед, потом сделал захват солдату, стоящему над Энди, да так жестко, что тренер Фаско был бы доволен. Он, паразит, всегда меня ругал, что я слишком нежно с квотербеками обращаюсь. Ладно, ну его.
И солдата туда же. Под моим напором он отлетел назад, почками на перила. Руки взметнулись в стороны, он замер от болевого шока.
Они все еще сильнее нас, и даже пусть наши тылы прикрывает Ахира, но дело безнадежно, если только... так, сперва я должен освободить Энди, а ей придется...
Разумеется. Верь в друзей. Краем глаза я увидел движение — кран! — и услышал хохот Ахиры.
— Тэннети, Джейсон — ложись! — рявкнул я. Темная тень неслась ко мне. Я нырнул под нее и рванулся к Энди; и в этот миг бревно, запущенное могучими руками гнома, пронеслось над палубой, сметая, как кегли, солдат — матросы профессионально пригнулись.
Я вытянул нож и дотянулся-таки до Энди. Подцепить, повернуть — и она свободна, пальцами вытянуть кляп... Пинком отбросить кинувшегося к ней солдата...
Она вскочила на ноги, руки раскинуты, с уст срывается один-единственный звук...
Дневной свет стал алым и тусклым, небо над головой потемнело.
Время застыло. До сих пор сердце билось быстро и сильно, а сейчас каждый удар стал как медленный двойной стон.
Тук — ту-ук.
Долгая пауза.
Тук — ту-ук.
Я мог думать, мог видеть, но даже упасть быстро не мог. Мы все застыли, как были: Тэннети с поднятым ножом, не замечающая, что сзади ей угрожает вот-вот готовая ее разрубить сабля; Ахира, одной рукой вцепившийся в кровавое месиво, только что бывшее лицом солдата, другой — насквозь прошибающий грудь второму. Джейсон, в броске проколовший брюхо самому крупному из врагов, но лицо его помрачнело, потому что он видит опускающийся на него клинок...
Все мы застыли в алом времени. Все, кроме Энди.
Наклонясь, будто шла против сильного ровного ветра, она плавно двинулась по палубе, по дороге отведя грозящую Тэннети саблю.
Она подошла к сыну, отбросила нацеленный на него клинок, потом приставила пальцы к вискам солдата и пробормотала слово, которое, даже услышав, я не запомнил бы.
На пальцах лениво заиграли искры. Губы колдуньи шевелились, но я не слышал, что она говорит. Искры потекли потоком, поток стал молнией, острия ее вонзились в голову солдата — и пронзали ее, покуда надо лбом и из ушей не показался дым.
Медленно, грациозно она повернулась и улыбнулась мне. Улыбка была какой угодно — только не дружелюбной.
— Ваш выход, — показала она губами.
День снова поголубел, время потекло нормально. Ахира вытащил из кучи оружия свой топор.
Живыми на палубе остались лишь два солдата. Одному зажала горло локтем Тэннети, второго тут же располосовал сверкающий клинок Джейсона.
Таким образом, остался только сам правитель Даэран. Он елозил по палубе, стараясь освободиться от удавки, которую я затянул явно недостаточно.
Ну так я же торопился!
Ахира поднял топор.
— Кто... кто ты такой? — прохрипел правитель.
Будь на месте гнома я, как бы мне хотелось произнести речь, что Микин — один из нас, и если его надо остановить — мы остановим его сами, без вмешательства всяких там местных шишек, и о том, что осуждать наших друзей и помощников на смерть за неразумную помощь Микину — значит поступать незаконно и враждебно, и с таким поведением мы мириться не можем и не будем.
Но Ахира не стал произносить неподготовленных речей.
Топор опустился, и только тогда гном ответил:
— Правосудие, сукин ты сын, — произнес он. Наверное, когда-то давным-давно мы с Джеймсом Майклом смотрели одни и те же фильмы.
Солдаты на причале садились в лодки; две небольшие шлюпки уже плыли к нам.
— Капитан, — спросил я, — вам хочется давать им объяснения или лучше нам отсюда убраться?
Эрол Линеан улыбнулся и знаком приказал экипажу пошевеливаться.
— Наше соглашение в силе, Уолтер Словотский, — сказал он. — «Деленита» обязуется доставить вас, куда скажете; вы обязуетесь открыть мне секрет изготовления инженерского пороха.
Он не стал извиняться за то, что превратил необходимость в добродетель — принял сторону правителя Даэрана. Бизнес есть бизнес.
Баст бросился вперед, шатаясь — возможно, еще и из-за качки.
— Нет! Не говори ничего, не выдавай тайны, не...
Тэннети схватила его за руку и ловко завернула се ему за спину.
— Не теперь. Позже — если вообще когда-нибудь.
Она оттолкнула его, обнажила меч и встала в позицию у меня за спиной.
Я кивнул Эролу Линеану:
— Соглашение в силе. Да поплыли же отсюда, болван!
Глава 20,
сразу после которой я звонко хлопаю себя по лбу ладонью
