О. Шеремет - Вне времени
Я пришел сюда один — и рискую, значит, только собственной шкурой.
— Вытяни вперед руки, — раздалось впереди на старинном наречии дроу. Дхаэроу — поправил я себя.
Жрица сняла скрывающий её полог и даже соизволила зажечь несколько слабых огней: сомневаюсь, что в качестве жеста доброй воли. Ей, с глазами цвета запекшейся крови, было куда уютнее в темноте, чем мне, но при любых переговорах внешний вид играет большую роль.
— При мне только кинжал, — я послушно вытянул руки и остановился в нескольких шагах от оппонентки. Она была красива, пожалуй — признал я после некоторого колебания. Высокая, с длинной гривой серебряных волос. Под гладкой кожей играют мускулы — Жрицы Ллос умеют обращаться с оружием не хуже, а подчас и лучше мужчин-воинов.
Но — боги мои, в постели с такой дамочкой даже страшно себя представить…
— Архимаг Кенррет, — её голос был похож на кинжал, обернутый шелковой тканью.
— Верховная Жрица Ариста, — я не остался в долгу. — Что ты хотела обсудить?
— О, неимоверно сложно догадаться… Ты желаешь мира с нами?
— На каких условиях? — что мне сразу понравилось, это умение сразу брать демона за хвост, не заботясь о дипломатических реверансах. Да и какая, в Бездну, может быть между нами дипломатия?
— Вы позволяете нам вернуться в Старый Город и начать его восстановление. Конечно, я понимаю, что вы приставите своих наблюдателей — это не проблема. Мы сможем наладить торговые контакты, обменяться опытом…
Я внимательно слушал Аристу — и, кажется, нашел подвох, но следовало уточнить.
— В чем причина? Советую ответить честно — это повлияет на наше сотрудничество… возможно.
Она улыбнулась с чувством собственного превосходства — надо полагать, небезосновательного.
— Мне нет смысла скрывать правду. Ллос… богиня отвернулась от нас.
О-па. Да, наши боги стоят нас: Паучиха отвернулась от своих "избранных" после сокрушительного поражения в битве, и Жрицы остались без проводника во тьме подземелий… Да, тут к кому угодно побежишь за помощью.
Ариста была абсолютно спокойна: она, зная о том, какие ценности пропагандировало новое государство темных эльфов, видела только один выход для меня — согласиться.
— А если я откажусь?
— Ты умрешь, — оскалилась женщина. — О, глупый мужчина, держащий своё слово, ты и в самом деле пришел один! Если ты откажешься от союза, мы уничтожим тебя прямо здесь… Итак?
Я даже не стал отвечать: за спиной жрицы матово блеснули панцири иллитидов — моллюскоподобных существ, прирученных хищников. Я чиркнул лезвием перстня по ладони, пересекая аккуратно нарисованные тушью строки заклятья: и магия крови пришла в действие: между мной и темной эльфийкой появился отряд магов и воинов, до этого ожидавших приказа в казармах Города Мира.
Да, я сдержал слово и пришел один. С козырем — то есть порталом — в рукаве. На тот случай, если…
Да что я себе-то лгу? Та, что предложила мне переговоры, была обречена в любом случае.
Вскоре все, кто пришел с Жрицей, были мертвы. По приказу, отданному заранее, мне принесли её отрубленную голову с аккуратно запечатанной кровью. Я кивнул молодому магу и знаком приказал ему уйти из маленькой ниши в тоннеле, которую выбрал для проведения заклятья.
Повинуясь чарам некромантии, дух Аристы вернулся в тело, нехотя отвечая на мои вопросы….
Я закончил, отпустил её и вытер со лба пот. Тяжело призывать души Жрецов.
— Что дальше? — Регулярий (никак не могу запомнить его имя), начальник дозоров, с холодным любопытством взирал на меня. Его меч был обагрен кровью иллитидов и ллотов: он решил сам участвовать в схватке, как бы неразумно это ни было.
— Я пошлю с вами беса — он проведет в пещеры, где скрывают ллоты.
— И? — Регулярий поднял бровь. — Ты не имеешь права принимать решения самостоятельно, Архимаг. Ты должен прежде отчитаться перед Владыкой и испросить его позволения на самостоятельные действия.
Как будто я этого без него не знал… пусть моё положение — второе в иерархии, но я всё равно обязан беспрекословно подчиняться решениям правителя.
— Ты отказываешься выполнить мой приказ? Тогда я сам поведу отряд.
Он примирительно взмахнул ладонью. Коварный, скользкий тип, неуживчивый и презирающий меня. Но в его глаза я вижу то же самое, что и в отражении в зеркале: от готов сделать всё, чтобы Митерх вернул себе былое величие. Чтобы слово "темный эльф" вызывало не страх, а уважение… Именно поэтому я выбрал его в союзники.
— Каков твой приказ, Архимаг?
— Убить всех старше десяти лет.
Мои челюсти свело судорогой. Разве я мог такое приказать?
Разве я мог поступить по-другому? Если заключить союз с ллотами, поселить их под боком, то они при первой же попытке попытаются восстановить свои силы — и в опасности окажется само существование Митерха, нового государства.
— Детям стереть память — это я уже приказал своим магам, они справятся. И, Регулярий… если кто-то будет просить пощады — пощадите. Допросите и отправьте в темницы. Записи допросов — мне.
Регулярий коротко, по-военному кивнул. У самого выхода он обернулся через плечо.
— Дарм" рисс… не думаю, что воины услышат мольбу о пощаде. Слишком многие потеряли друзей, родных в набегах ллотов.
— Я знаю. Но ты всё равно отдай этот приказ… Хорошо?
Боюсь, последнее моё слово прозвучало как жалоба, а не как приказ. О, всю уверенность в себе я растерял.
Когда отряд ушел, я сел на камень и уткнулся лицом в ладони. В кармане больно уколола бок веточка миндаля, которую я взял с собой. "Я обещаю". Я не хочу. Не хочу, чтобы мы стали такими же, как дхаэроу прошлого! Пусть воины и маги привыкают к милосердию, пусть великодушие станет для них необходимостью…. А расплачиваться за это пусть будем мы: Регулярии, Архимаги и Владыки. Да — жестокие, не знающие жалости, способные и убить ребенка, и обратиться к запретным искусствам Некромантии. Я обещаю — я добьюсь своего.
Но каким образом? Разве цель оправдывает средства?
Я поднял глаза и напряженно уставился во тьму. И нет никого рядом, кто мог бы подсказать.
Что, если бы здесь был Алхаст? Я почти ощутил, как на плечо легла крепкая рука светлого мага — через секунду после того, как я отдал приказ о резне. Он сожмет моё плечо, лицо Алхаста будет спокойно и чуть отрешенно: он знает, что такое быть ответственным за тысячи жизней.
А Лаэли… Я вытащил миндаль, не сломавшийся только благодаря заклятью — ведь это при тебе я дал своё обещание. Кто знает, что случилось бы, если бы тебя не было, Стрекоза! Рыжая ведьма нахмурилась, отвела взгляд сторону. Закусила губу, будто хотела что-то сказать. Но потом повернулась и прошептала: "Я поняла".
