Наталья Загороднева - Ловцы душ
- Не помнишь, значит, - довольно ухмыльнулся он. - Отлично. Значит, не помешаешь мне...
Что-то толкнуло взглянуть на Таню. Подруга смотрела в упор на меня, мысленно призывая действовать. Я подняла брови: как?! Она опустила веки, словно говоря: не волнуйся, все получится. Я еле заметно помотала головой: нет, не стану. Сергея тогда не спасти - я не успею пересадить его душу, даже если пойму, как это сделать.
- Ты сохранишь его жизнь? - спросила, машинально продолжая торг.
- Любовь, - сморщился он. - Самое бесполезное чувство. Зачем он тебе? В этом теле ему не протянуть и года, и все это время ты будешь наблюдать его мучения. Хотя... Достойная плата тебе за то, что сделала. Возможно, сохраню. Чтобы еще раз полюбоваться на твое отчаяние.
Навалилась апатия. Все бесполезно. Он победил.
- Ну все, я вдоволь насладился твоей беспомощностью. Прощайся.
Он выпрямился, развел в стороны руки, его окутало темное облако...
Все произошло мгновенно. Таня дико закричала и выбросила ладони вперед, из них вырвалась сияющая петля, обвила Ловца, и одновременно нож вошел в ее горло.
- Айя, нет, - прошептал маг побледневшими губами. И я ударила.
Это получилось само - вырвавшиеся из моих рук лучи пронзили бойцов, Ловца, откинули черный туман к стенам зала. Внизу, на лестнице, они настигли боевиков, отбросили их от моих ребят.
Охранники упали на пол, переломанные, как деревянные куклы. Легкое движение пальцев - и тело сына повисло в воздухе, плавно опускаясь на труп женщины. Таня истекала кровью. Петля вибрировала, Ловец беспомощно барахтался, пытаясь освободиться. В один прыжок я была у него. Прижала ладонь к бешено бьющемуся сердцу, потянула - и темный сгусток послушно пополз из тела. Глаза Ловца закатились, остекленели, но он еще был жив. Кулем повалился на пол, петля погасла - Таня отключилась. Я обернулась к Сереже и успела увидеть, как его тело дернулось в последний раз, и с губ слетел слабый вздох.
- Возьми! - машинально скомандовала я камню.
Он вспыхнул, раскрылся, залил светом зал и втянул в себя обе души - Ловца и Сергея. Медленно погас, став снова неприметным куском гранита. Я стояла, оглушенная, среди лежащих на полу бесчувственных тел, из которых уходила жизнь.
- Не-ет! - закричала так громко, что стены здания дрогнули.
Опустилась на колени, обняла тело Сергея, выла, раскачиваясь. Его сердце не билось.
- Помогите!
Мой призыв придал сил хранителям - раскидав противников, Макс рванулся наверх, за ним - остальные.
- Дыши! Дыши! - рыдала я, тщетно сотрясая неподвижное тело.
В зал ворвались люди. Замелькали лучи фонарей. Я узнала своих. Измученный, весь в крови, Максим подбежал было ко мне, но увидев Таню, бросился к ней.
- Спасайте! Спасайте ее! Сына, Стасика, скорее. Здесь я сама! - закричала я.
Глеб тяжело дыша, опустился рядом, схватил Сережино запястье, пощупал пульс. Прислонился седой головой к его груди, послушал и взглянул на меня.
- Аня...
- Нет! - Я замотала головой. - Он жив. Слышите?
- Анечка, отпусти его. - Он потянул меня, по грязным морщинистым щекам потекли слезы.
- Уйдите, прошу вас. Оставьте меня с ним.
Наверное, на меня было страшно смотреть. Он подчинился, поднялся, махнул рукой, приказывая всем отойти. Я увидела, как Макс на руках несет Таню к выходу. К нему протягивают руки, он отталкивает: "Я сам!" Незнакомый мужчина бережно и осторожно за ним следом несет Стаса.
Зал опустел. В наступившем полумраке я слабо видела черты любимого лица. Без ненависти Ловца они снова стали мягкими, спокойными. Я плакала, слезы падали на его открытые глаза, щеки, губы. Целовала остывающее тело и не могла остановиться.
- Любовь моя... Слышишь, родной мой, единственный, не уходи! Не оставляй меня одну, прошу. Я не могу без тебя. Мы же половинки, возьми мою душу, кровь - все, что хочешь, только будь, умоляю... Зачем мне эта сила, если я не могу вернуть тебя? - закричала, надрывая связки. - Слышите, вы! Возьмите меня, но оставьте его жить! Сереженька, Сережа, счастье мое...
Я припала к его губам, инстинктивно выдохнула в них.
И почувствовала, как грудь поднялась под моей ладонью.
Замерев, прислушалась. Удар. Слабый, едва слышимый. Еще.
- Гле-е-еб! - От моего крика дрогнул воздух.
Двери открылись, послышался топот.
- Сюда, скорее! Врача! Он жив!
Сильные руки подхватили моего милого, подняли. Я встала с пола, готовая бежать, и машинально схватила камень.
В голову пришла еще одна мысль - я, не раздумывая, бросилась к телу Ловца, припала к его губам, выдохнула и в них тоже - сердце забилось.
- Возьмите и его! - коротко бросила подошедшим ребятам.
Кто-то набросил мне на плечи плащ, я рванулась вон из зала, следом за теми, кто уносил моих родных.
Позади, на полу зала остались лежать два тела. Их спасать было незачем - они давно лишились душ.
Внизу уже стояли машины "скорой помощи". Без темной силы Ловца храм снова стал серым офисом Медиа-холла.
- Подождите!
Я, расталкивая людей, подбежала к носилкам, на которых лежал Стас.
- Секунду, прошу вас, - взмолилась я, и врач удивленно отступил.
Взяла малыша за руку, прижала к губам.
- Сыночек, лапушка, все будет хорошо.
Из точки на его запястье выступили светлые капли. Я дождалась, пока наркотик покинет его организм полностью. Щечки порозовели, дыхание стало глубже и ровнее, он зачмокал губками во сне.
- Покормите его, пожалуйста!
А сама бежала к следующей машине. Люди расступались сами.
Таня пришла в себя, ее горло уже перевязали, но крови она потеряла немало. Бледней самой смерти, с ввалившимися глазами, она слабо улыбнулась мне и протянула узкую ладошку.
Я взяла ее, с теплом и любовью поцеловала, прижала к губам. Отдала достаточно силы, чтобы не бояться за ее жизнь. Она пыталась что-то сказать, я прижала палец к ее губам.
- Позже, позже, милая!
Она кивнула. На скамейке рядом с носилками, игнорируя протестующего врача, устроился Максим, отталкивая медсестру, пытающуюся перевязать его окровавленную руку. Врач сдался, захлопнул двери и "скорая" уехала.
В третью машину я села сама и скомандовала врачу:
- Едем.
Он махнул рукой водителю, медбрат закрыл дверь и с воем сирены мы помчались по ночному городу. Я держала Сережу за руку, доктор тем временем подключал к нему аппаратуру, подсоединял капельницу. Медбрат набирал в шприцы лекарства. Я смотрела на лицо мужа, закрытое прозрачной маской и видела, как слабо туманится пластик у его губ.
