Андрей Легостаев - Любовь прекраснее меча
Вокруг Радхаура образовалась пустота — все почтительно отошли, чтобы не мешать встречи наследника Алвисида с возлюбленной.
Даже Этвард и Ламорак, которые в трудные минуты должны быть рядом с ним, плечом к плечу, отступили на несколько шагов.
Радхаур решительно сжал пальцами рукоять Гурондоля, покоящегося в ножнах.
— Уррий!
Женщина приближалась к нему.
— Уррия больше нет! — жестко остановил он ее в трех шагах от себя. — Я — Радхаур.
Сарлуза посмотрела на лицо милого и внутри ее что-то оборвалось.
Тяжелая безнадежность навалилась на плечи, страшные предчувствия не обманули ее — его околдовали, его обворожили, его настроили против нее! Ноги подогнулись и она упала на колени, слезы навернулись на глаза.
— Уррий! Это я, твоя Сарлуза! Я люблю тебя!
Только бы докричаться до него, только бы услышал! Она отогреет его своей любовью, силой страсти разобьет злые чары! Она сделает это, так как жизнь без него для нее уже невозможна.
По щеке Сарлузы побежала слеза, нижняя губа задрожала.
И Радхаур понял, что любит ее, любит с прежней силой, а, может быть, даже больше.
Но она погубила Лореллу, наложила на нее страшное, подлое, предательское заклятие! Господи, как трудно выполнить самим же принятое твердое решение!
Радхаур резким движением обнажил Гурондоль.
Глаза Сарлузы уставились на блестящую в лучах солнца сталь.
— Ты наложила заклятие на Лореллу! — сказал Радхаур. — Она погибла из-за тебя! Ты умрешь!
— Это не…
Сарлуза хотела было отговориться, но по виду возлюбленного поняла — он знает точно. Кто-то ему сообщил. Кто?
— Уррий, я люблю тебя, Уррий! Только из любви к тебе я сделала это, Уррий! Она первая начала, она написала донос епископу! Я видела, видела — ее озерные сестры приходили любоваться на мою казнь, они улыбались!
Она разрыдалась и наклонила голову. Волосы, роскошные черные волосы, которые так любил гладить Уррий, коснулись мраморных плит.
— Ты служила дьяволу и пыталась околдовать меня!
— Я отреклась от него, — сквозь слезы выдавила она. — Отреклась ради тебя, любимый! Ради нашей любви!
Радхаур занес Гурондоль к над ее головой.
Он был преисполнен решимости свершить свой суровой приговор — отомстить за Лореллу, за отдавшего ради ее спасения жизнь отца Гудра, за…
— Готовься к смерти, Сарлуза, — хотел он произнести суровым тоном, но голос выдал его волнение.
Женщина при этих словах подняла на него глаза. Возможность счастья с возлюбленным была потеряна безвозвратно.
Но и смерть от его руки она примет, как величайший подарок судьбы.
Она смотрела на меч в его руке, слезы высохли мгновенно на щеках, на губах появилась мягкая, покорная улыбка — она была готова к смерти ради любви!
И Радхаур понял, что не сможет обрушить на нее справедливый гнев Гурондоля. Он не может причинить вред женщине. Даже если она перечеркнула его любовь, его жизнь…
Невозможно иметь два счастья одновременно — попытаешься, не увидишь ни одного.
Гурондоль коснулся серого мрамора.
— Уходи!
Сарлуза не поняла.
— Уходи! — чуть не закричал Радхаур. — Я не могу видеть тебя!
Такого удара Сарлуза не ожидала. Что угодно она была готова принять от возлюбленного, даже смерть, но только не это. Любимый прогонял ее! Навсегда!
Она встала и под молчаливые взгляды алголиан направилась к лестнице вниз.
Огромная, невыносимая тяжесть сгорбила спину, она покачиваясь несла свою ношу, постарев сразу на десяток лет.
В полной тишине — ни вздоха, ни шороха — она спускалась вниз по лестнице своего вечного горя и позора. Ненависть к озерной девке, сломавшей ее жизнь, вспыхнула в сердце Сарлузы с новой силой — какое счастье, что ее нет больше в живых! Хоть что-то будет утешать в дальнейшем беспросветном существовании без любимого.
Радхаур стоял недвижно, положив обе руки на рукоять Гурондоля, острие которого уткнулось в равнодушный многоповидавший мрамор, и смотрел как уходит из его жизни, неумолимо спускается вниз, в неведомое, еще одна частица его прошлой жизни. Немалая частица.
К нему сзади подошел верховный координатор и спросил:
— Сэр Радхаур, вы действительно хотите, чтобы она покинула каталог?
«Нет, не хочу, верните ее, я люблю ее, люблю!!!»— хотелось закричать графу Маридунскому.
Но он сказал твердо:
— Да.
— Хорошо, — кивнул верховный координатор.
Что бы не вытворял наследник Алвисида, чтобы не захотел — его чувства закон для Фоора. Лишь бы возродил Алвисида, на все остальное можно не обращать внимания.
Сарлуза медленно, с трудом передвигая непослушные ноги, приближалась к последним ступеням лестницы длинной в жизнь.
— Ее еще можно вернуть, — неожиданно для самого себя сказал Фоор.
— Нет, — был немедленный ответ.
Радхаур с трудом заставлял себя не двигаться, он не мог отвести глаз от удаляющейся фигуры женщины, с которой он впервые познал плотскую любовь. А еще верховный координатор своими словами рубит и так тонкий ствол его решимости и твердости.
Сарлуза сошла с последней ступеньки.
Она покинула каталог.
Перед ней лежал огромный мир, в котором не было для нее места. Но она найдет свою пристань. Она пойдет на поклон к Белиалу, она…
Сарлуза не успела завершить мысль — зародившись где-то внутри адское пламя сокрушительной силой мгновенно прорвало плоть и объяло колдунью, отрекшуюся от господина, с ног до головы.
Пламя было столь ярким, что ослепило на секунду зрителей, несмотря на солнечный свет.
Последний предсмертный крик отчаянья домчался до стоявших наверху и обдал их словно ледяным водопадом.
— Что… что с ней? — ослабевшим голосом спросил Радхаур Фоора.
— Силы Тьмы никогда не прощают своим подданным отречения. Месть Белиала ужасна, — торжественно произнес верховный координатор.
Радхаур в отчаянии смотрел на место, где мгновение назад была отвергнутая им возлюбленная.
Не от его меча погибла она. От любви. От любви к нему, Радхауру.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ХРАМ КАМЕННОГО ЗВЕРЯ
«Затаи свой блеск и сможешь пребыть стойким.
Возможно, что если будешь действовать,
Следуя за вождем, сам не совершая ничего,
То дело будет доведено до конца.»
«Книга Перемен»Глава двенадцатая. ДЕВУШКА ИЗ КОГУРЁ
«Если спросишь, кем я стану
После смерти, — я отвечу:
Над вершиною Пэнлая
Стану я сосной высокой.»
Сон СаммунВсе ее называли просто — Марьян.
Но сама она никогда не забывала настоящего имени: Ок Дон Ки. Она всегда помнила свое происхождение. И в отличие от многих никогда не жаловалась на судьбу, хотя на ее долю выпало немало горя и страданий, оставивших убедительные безобразные отметины на всем теле.
