Энгус Уэллс - Темная магия
Именно по этой дороге и отправились три путника, ибо была она кратчайшей между Альдарином и Ганнсхольдом. И хотя и ждало их на ней немало населенных пунктов, где Тобиас уже мог расклеить портреты Каландрилла, скорость для них сейчас была превыше всего и потому возложили они все надежды на хитрость Брахта.
Они мчались без передыху. Темп задавал конь кернийца. И еще задолго до того, как солнце склонилось к горизонту, Альдарин исчез из виду. Дорога, оставив далеко позади долину реки с ее виноградниками, бежала теперь по лугам, где скот выискивал себе под тонким слоем снега скудное пропитание. Наконец небо стало темнеть, а с Узкого моря подул сильный ветер. В садах вдоль дороги фруктовые деревья, словно в мольбе, вздымали к восходящей Луне голые ветви. Вдали замерцали огоньки. Каландрилл знал, что в дне езды на повозке от города находится караван-сарай. А поскольку скакали они быстрее всякой повозки, то добрались до него еще до наступления темноты и решили воспользоваться его услугами.
— Тобиас здесь явно уже побывал, — выкрикнул Каландрилл через плечо под перестук копыт. Юноша все еще не был уверен в том, что в новом обличье он стал неузнаваем. — И оставил мой портрет.
— Не твой, а Каландрилла ден Каринфа, — возразил Брахт и через мгновение с улыбкой добавил: — А о Калане из рода Асифа здесь никто и не слыхивал. Калан… Неплохо звучит!
Каландрилл кивнул, соглашаясь, но, поскольку на лице его еще было сомнение, Брахт добавил:
— Ахрд, Каландрилл! Да тебя узнает только тот человек, который был хорошо знаком с тобой в прошлом, да и то если внимательно всмотрится. Как ты думаешь, Катя?
Девушка кивнула. Лицо ее по-прежнему оставалось печальным — боль от разлуки с отцом еще не улеглась. Конечно, со временем она успокоится, думал Каландрилл, тоже переживший нечто подобное. Правда, ему это далось легче — ведь он бежал из Секки, подальше от своей семьи. Он улыбнулся Кате, но девушка едва заметно приподняла уголки губ и вновь нахмурилась. Каландрилл решил ее больше не беспокоить — пусть сама разберется со своими чувствами.
Брахт же даже и не пытался ее развеселить — то ли он понял это прежде Каландрилла, то ли, радуясь быстрой верховой езде, забыл обо всем на свете. Скорее всего, первое, подумал Каландрилл. Керниец относился к Кате как и прежде, что, пожалуй, было наилучшим решением: Катя не из тех, кому нужна жалость.
Да, честно говоря, Каландриллу было не до того. Он столько времени провел на борту судна, что почти забыл, что такое верховая езда, особенно галопом. И вот теперь ему пришлось вспомнить: путешествие верхом может быть изнуряющим. Он жаждал как можно быстрее оказаться в караван-сарае, помыться и упасть на мягкую постель — каждый скачок причинял боль.
Наконец-то они подскакали ближе к огням, и в темноте проступил силуэт караван-сарая. Керниец послал коня шагом, чтобы иметь возможность оглядеть окрестности и убедиться, что им не грозит опасность.
Двухэтажное квадратное, с плоской крышей строение стояло невдалеке от дороги за прочной стеной высотой по грудь человека. Над открытыми арочными воротами горел одинокий фонарь. Невдалеке располагались конюшни и амбар. Окна караван-сарая были освещены. Путники ступили во двор, и навстречу им тут же бросились два босоногих мальчугана, предлагая позаботиться о лошадях. Но Брахт решил сам осмотреть конюшню, и Каландрилл улыбнулся, когда керниец предложил Кате заняться ее лошадью, а ей самой пройти в караван-сарай. Брахт становится кавалером!
Катя согласилась и на негнущихся ногах прошла в караван-сарай, а Каландрилл, который на седло и смотреть больше не мог, бросил поводья мальчугану и заковылял к конюшне.
Расседлав животных и заплатив мальчикам за то, чтобы они вычистили и накормили лошадей, Брахт и Каландрилл отправились за Катей.
Первый этаж почти целиком был занят общей залой, разделенной на две части: в одной можно было поесть, в другой — просто выпить.
Жаркий огонь полыхал в большом камине и хорошо согревал комнату с закрытыми окнами. Несколько постояльцев ужинали, другие сидели с кружками пенящегося эля либо с кубками вина. При появлении путников все обернулись, но сразу забыли об их существовании. Кати нигде не было видно, и Каландрилл с Брахтом подошли к стойке, за которой стоял раздобревший розовощекий человек с бледными жидкими волосиками на лысеющей голове. Хозяин бодро приветствовал их. Позади него к полке с глиняной посудой был приколот листок с портретом Каландрилла. Юноша вздрогнул и поплотнее закутался в плащ; рука его инстинктивно опустилась на эфес меча.
Брахт же, ничуть не колеблясь, потребовал эля, как поступил бы любой измученный жаждой путник, и поинтересовался, где Катя.
— Моется, — пояснил хозяин, наливая пиво. — Она попросила две комнаты.
— Правильно, — согласился Брахт. — Нам тоже надо будет помыться.
— Как только дама освободит помещение. — Хозяин поставил перед ними две кружки, разглядывая их с неприкрытым любопытством. — Кернийцы? Далековато забрались, а? Меченосцы?
Брахт кивнул. Каландрилл же никак не мог оторвать глаз от плаката. Лысеющий хозяин гостиницы заметил это и усмехнулся.
— Десять тысяч варров! Неплохое вознаграждение. Интересно, что он такого натворил? — Хозяин повернулся к плакату, а потом опять к ним. — У меня останавливался домм Тобиас, слышали о таком? С супругой. Путешествуют. Он и оставил этот плакат.
Ни в голосе его, ни в глазах не проскальзывало ни малейшего подозрения, и Каландрилл начал успокаиваться. Брахт с удовольствием потягивал эль, поглядывая на плакат.
— Да, неплохое вознаграждение, — пробормотал он, вытирая пену с усов. — Я бы от такого не отказался, попадись мне этот юнец.
Хозяин вывалил на стол огромный живот и пожал плечами.
— Говорят, он бежал в Кандахар, — заявил он, словно по секрету. — Поговаривают, что он отравил отца и пытался убить брата, нынешнего домма, того самого, что останавливался здесь. Но у него не получилось, и тогда он бежал к кандийским повстанцам. Вы слышали о Кандахаре?
Брахт опять кивнул.
— Так куда вы направляетесь? — поинтересовался словоохотливый хозяин. — Назад в родные края? Кстати, меня зовут Портус.
— Брахт, — представился керниец. — А это Калан, — кивнул он в сторону Каландрилла.
— Добро пожаловать, — поприветствовал Портус. — Сопровождаете даму? Хотя, судя по ее внешности, ей большой эскорт и ни к чему…
— Верно, — согласился Брахт.
Портуса больше интересовали собственные вопросы, чем их ответы, и он все болтал и болтал, изредка поворачиваясь, чтобы подлить себе эля.
— Так вы на север? Кернийцы у нас нечастые гости. Изредка появится меченосец-другой или торговец лошадьми. Здесь за лошадь можно выручить больше, чем в Ганнсхольде.
