Сергей РАТКЕВИЧ - Девять унций смерти
— Идем скорей, — сказал скрипач, и тотчас по ту сторону двери боевой конь Эдмунда Доаделлина, лучший его конь, павший при Айнсвике вместе с хозяином, тихо заржал, словно приветствуя.
Якш тяжело с хрипом выдохнул и вслед за бардом решительно шагнул в загадочную дверь через ночь.
Дверь захлопнулась. Преследователи остались с носом.
— Садись, — сказал скрипач, указывая на хорошо знакомую тележку.
Хорошо знакомую? Ну конечно!
Вот только теперь ее украшали звезды. Торжествующие и радостные звезды.
— Садись, — повторил скрипач.
— А ты? — спросил Якш.
— Пойду рядом и буду играть тебе, — ответил скрипач.
— Дать тебе твою скрипку? — спросил Якш.
— Теперь это твоя скрипка.
— А ты?
— Мне не нужна скрипка, чтобы играть. Слушай. Я сыграю тебе дорогу.
— Это… мелодия такая? — выдохнул Якш.
— Нет, не мелодия.
— Ну… песня?
— Нет. Не песня. Это дорога, понимаешь? Если б я был кузнецом, я б тебе ее выковал, но я не кузнец. Был бы ваятелем — изваял. Танцором — сплясал. Сказителем — рассказал. Но я — музыкант, а значит, мне придется сыграть ее.
— А…
— Садись, — прервал его скрипач. — К рассвету мы должны быть на месте.
Якш благоговейно взгромоздился на тележку, которую почтили своим присутствием звезды, конь самого короля Эдмунда тряхнул гривой, а скрипач ласково погладил пространство вокруг себя. Погладил — и оно запело. В тот же миг перед ними соткалась серебристая дорога, и конь Эдмунда сделал первый шаг по ней. Тележка, в которую он был запряжен, покатилась следом.
Тележка катилась по земле, усеянной звездами. А впрочем — кто знает? — быть может, это были небеса, ведь, кажется, звездам положено обретаться именно там?
А потом земля или небеса кончились и началась вода. Вода, усеянная звездами, покачивающимися на ее поверхности, мерцающими из непроглядных глубин, вода…
— Ночь — это мост надо мной… — шептала вода могучим неутомимым шептанием. — Надо мной… мной…
Вокруг была вода, много воды, все вокруг полнилось ее дыханием и плеском, но все так же звучал мир под пальцами старого барда, все так же игралась и пелась дорога, и конь Эдмунда тащил и тащил тележку с Якшем и секирой, которую необходимо передать, тащил по тропе, которой не могло быть на глади вод, но она была, а старый бард шея рядом с тропой, шел по воде, как посуху, и только край плаща слегка замочил.
А потом кончилась ночь.
Она закончилась не так, как земля или небо. Не так, как вода, вновь ставшая сушей. Она закончилась так, что у Якша дух захватило. Словно он был маленькой строчной буквой в темноте огромной закрытой книги, ну и поделывал себе какие-то свои маленькие строчные делишки, как вдруг книгу рывком распахнули, да еще и на его странице! Метнувшись туда-сюда, он вмиг потерял гласность, затем согласность и сжался крохотной безгласной точкой в конце предложения.
Успел услышать:
— Удачи! — брошенное скрипачом… и тут же очутился на песчаном берегу.
Позади шумела вода. Был день.
«Так и не рассказал ему про учителя! Совсем из головы вылетело!»
Немудрено, когда вокруг такое творится. Впрочем, со скрипачами, похоже, всегда что-нибудь эдакое творится.
«Неужели и со мной будет?»
«А сейчас с тобой совсем ничего не происходит, болван!»
Якш стоял невесть где, ошеломленно озираясь по сторонам, одной ногой все еще там, среди воды и звезд. В правой руке тяжело качнулась секира, словно напоминая о том, для чего все это, собственно, и происходит.
Секира!
Да он почти забыл о ней за всеми этими чудесами.
И Якш сам себе напомнил нерадивого гонца, зазевавшегося на хорошеньких девушек, а ведь послание где-то ждут! Секира ведь не просто подарок, она — послание, письмо из прошлого… кому?
Знать бы.
Догадаться бы.
«Догадаться бы еще, где я нахожусь, — подумал Якш. — Очень бы нелишнее знание!»
«Кто это там так орет? Ну и глотка, должно быть! А теперь запели… красиво. Праздник там, не иначе. Пойти, что ли, поглядеть?»
Пойти, решил Якш, закинув секиру на плечо.
Первое, что заметил Якш, были спины. Такое множество, что ему на миг показалось, будто весь мир из них состоит, будто он порос ими. Пестрая, ярко наряженная толпа шумно кого-то чествовала.
— Слава победителю турнира! — донеслось до Якша.
Протолкавшись в толпе, он разглядел победителя, а разглядев, вдруг понял все.
«Так вот кому твой подарок, Эдмунд! Ведь ему, да? Молчишь? Смотри не промолчись, потому что я отдаю. И обратно забирать не стану. Все равно молчишь? Что ж, у людей молчание — знак согласия! Юноша получит твой подарок».
Подарок. Да нет, не подарок это, какое там…
Передача.
Послание.
Щит.
— Не соблаговолит ли победитель турнира, принц Джеральд, сын и наследник законного государя Олбарии, принять этот скромный дар? — промолвил Якш, вышагивая вперед и протягивая секиру.
— Постойте… но это секира из моей коллекции! — с удивленным возмущением воскликнул маркиз Нортхэмптон, и принц резко опустил поднявшиеся было руки.
Откуда-то из сопровождавшей принца свиты черной птицей возник Роберт де Бофорт. Черная птица распахнула могучие крылья, готовая прийти на помощь юноше, прикрыть его черными крыльями, защитить острыми когтями.
— Это моя секира! — возмущенно повторил маркиз, надвигаясь на Якша.
— Ваша? — обернувшись к нему, ехидно прищурился Якш. — Вот уж нет. С тем же успехом она могла бы быть моей! В конце концов, я ее у вас украл. Значит, она моя по праву кражи!
— Нет такого права! — взвыл выведенный из себя маркиз, выхватывая меч и бросаясь на похитителя.
Но Якш оказался быстрее. Заткнув секиру за пояс, он поднырнул под взмах меча, поймал замахнувшуюся руку и просто-напросто выкрутил из нее меч. Взвывший от боли маркиз был вынужден выпустить свое оружие. Он так и застыл — растерянный, обезоруженный…
Якшу отчего-то и в голову не пришло воспользоваться секирой Эдмунда. Впрочем, ее ведь ему для передачи давали, а не для пользования.
— Вот как? — холодно полюбопытствовал Якш, разглядывая отобранный меч. — Значит, права кражи нет? А какое право имеется? По какому праву эта секира — ваша? По праву несведущих дураков?!
— Я ее… купил, — ошарашенно выдохнул маркиз, держась за вывихнутую руку.
— Купил? Очень рыцарский поступок! — насмешливо откликнулся Якш. — Значит, если бы Его Величество Джеральд Олбарийский, потерял… ну, к примеру, корону, а я ее подобрал бы и продал вам — это сделало бы вас ее хозяином? — опасным голосом поинтересовался Якш. — Быть может, это сделало бы вас… королем?
— Что за чушь? — возмутился бледный от боли маркиз. — Я никогда не стал бы…
