Диана Удовиченко - Враг империи
– Что—то мне, барон, как—то не того… – донеслась до меня его мыслеречь. – Дурно мне как—то.
– В таком случае, может быть, вернетесь во мрак? – спросил я.
– Пробовал, не получается, – пожаловался демон.
Вдруг мастер Триммлер в первый раз с момента кончины Добба встрепенулся: навстречу шагал самый настоящий гном, в зеленом кафтане, на фоне которого очень выигрышно смотрелась окрашенная в ярко—желтый цвет шикарная борода, скрепленная серебряной заколкой. Он ничуть не удивился встрече с соотечественником, молча поклонился и прошел мимо. Из—за кустов сирени выглянула чья—то зеленая физиономия. Гоблин! Он подвигал ушами, кивнул и исчез в густых, покрытых ароматными фиолетовыми гроздьями зарослях. Я уже начал было оглядываться в поисках эльфов или даже, упаси Луг, орков. Но таковых не заметил. Вся эта неестественно молчаливая благодать потихоньку начинала меня раздражать. Куда он нас вообще ведет, этот изначальный? Только я хотел нарушить своим вопросом полную тишину улочки, как человек остановился и подошел ко мне. Он пристально посмотрел мне в глаза, потом протянул руку к моему лицу. Я хотел было отстраниться, но не сделал этого, интуитивно понимая, что изначальный не собирается делать ничего плохого. И точно: мужчина дотронулся кончиками пальцев до моего лба чуть выше переносицы и проговорил:
– Здравствуй, Рик.
Голос у него был приятный: мягкий, спокойный, не слишком густой, но и не писклявый.
– Здравствуй…те, – ответил я.
– Твои спутники должны остаться здесь, – продолжил человек, указывая на ближайший к нам дом, двери которого были гостеприимно распахнуты.
– Что он говорит? – толкнул меня мастер Триммлер.
– А вы что, не слышите? – удивился я.
– Слышим, да не понимаем, – усмехнулся Ом. – Вы с ним беседуете на совершенно незнакомом нам языке.
Странно, мне показалось, что я говорю как всегда – на галатском. Никогда не блистал языкознанием. Немного понимаю по—паргански, так, в пределах «здравствуйте, до свидания». Пару слов могу выговорить на эльфийском. И все на этом.
– Они не понимают, – подтвердил наш проводник. – Я открыл тебе глаз мудрости, это дает возможность говорить на любом языке. В том числе и на изначальном.
Глаз мудрости, изначальный язык… А сам даже не представился. Кстати, что он там говорил о том, что ребятам нет хода дальше?
– Без своих друзей никуда не пойду! – довольно резко заявил я.
– Это неразумно, – укорил меня изначальный. – Ни один из них не выдержит энергетики Внутреннего города. Взгляни на демона.
Я стащил с плеча Артфаала, который выглядел действительно неважно. Он тяжело дышал, вывалив язык, как собака, которой жарко. Глаза были полузакрыты, все тело как—то обмякло.
– Даже здесь сущность мрака начинает растворяться в чуждых ей эманациях, – пояснил мой собеседник. – При пересечении Внутренних врат он просто перестанет существовать.
– Лорд Феррли, что с вами? – мысленно спросил я.
– Кажется, я умираю, – еле слышно ответил демон.
– Так дайте ему уйти!
– Хорошо, – изначальный провел рукой над бессильно обвисшим кошачьим тельцем. – Портал продержится не более пяти секунд.
– Лорд Феррли, уходите! – скомандовал я, и в следующее мгновение кот истаял в воздухе. – А что с остальными? Кажется, они неплохо себя чувствуют?
– Только здесь, – спокойно пояснил изначальный, – во Внутреннем городе их ждет неминуемая гибель. Энергия его настолько чужда твоим спутникам, что уничтожит их моментально. Некромант не выдержит такого количества положительных эманаций, на полуэльфе лежит проклятие, которое активизируется во Внутреннем городе. А гном вообще не обладает магическими способностями. Во всяком случае, пока. За чертой же царит природная магия такой силы, что выжить в ней может лишь существо… скажем так, обладающее определенными качествами.
– Тогда могу и я остаться с ними?
– Но ведь ты пришел ко мне для беседы? Тебе многое нужно понять и увидеть. А это возможно лишь в самом средоточии изначальной силы.
Почему—то я ему поверил. Может, потому что он позволил уйти Артфаалу. Или на меня благотворно влияла мирная атмосфера зеленой улицы. А может быть, внушали доверие люди, которые по ней ходили. Ребятами я рисковать не мог. Следовало или принять слова изначального, или всем вместе уходить назад. Лютый и мастер Триммлер нигде не пропадут. И в способностях Дрианна я не сомневался. Если уж он умудрился своими заклятиями достать дракона…
– Нет, – вдруг вслух ответил он на мою мысль. – Я чувствую, что полностью лишился магических способностей.
– Чему быть, того не перебить, – отрубил Лютый. – Нет магии – есть оружие.
– Дальше я пойду один, – сообщил я ребятам. – Вы подождете меня тут.
– Твои друзья будут жить здесь, – произнес изначальный, указывая на дом, около которого мы стояли. – О них позаботятся. Не тревожься.
В распахнутых настежь дверях появилась миловидная высокая женщина, на вид лет сорока, в простом светлом платье. Она взмахнула рукой, приглашая пройти в дом. Лютый посмотрел на меня, потом перевел взгляд на изначального, который одобрительно кивнул ему. Мои друзья двинулись по дорожке, обрамленной пушистыми кустами, а я смотрел им вслед, надеясь, что не ошибся в своем решении.
– Нам пора, Рик, – сказал мне изначальный.
Мы уходили все дальше от дома, в котором остались ребята. Скучноватые улочки с однообразными домами остались позади. Перед нами же возникла новая стена – коричнево—желтая, мерцающая изнутри, как капля меда, впитывающая в себя солнечный свет и излучающая в ответ мягкое сияние. Я не верил своим глазам: быть такого не может! Осторожно провел рукой: гладкая, приятная поверхность была чуть теплой. Ни одного стыка нащупать не удалось, стена представляла собой сплошной монолит.
– Солнечный камень, – пояснил изначальный. – Блокирует магическую энергию. Его вырастили наши предки, когда наступила пора поиска.
Я его не очень понял. Как можно вырастить Солнечный камень, который добывают в море? И что такое пора поиска? Но переспрашивать не стал. У меня было странное чувство, что я все узнаю в свое время. А пока я оглядывался в поисках ворот.
– Тебе это не нужно, Рик, – сказал мой странный спутник и, шагнув прямо в стену, поманил меня за собой.
Твердый на ощупь золотистый камень вдруг подался в стороны, на мгновение принял форму тела изначального, растянувшись, словно поток густого меда, потом сомкнулся. Проводник мой исчез.
– Смелей, Рик, – раздался откуда—то его голос.
Я пожал плечами: мол, нас просят – мы делаем. Все равно терять уже нечего. И решительно двинулся вперед. Ничего из ряда вон выходящего не произошло, если не считать, что я чувствительно приложился лбом о твердую поверхность Солнечного камня.
