Стивен Эриксон - Охотники за Костями
— Можешь у нее спросить, — ответил Корик. — Конечно, если не помрешь в дороге.
— Ну, мне не так уж тяжело.
— Мы отстали на сотню шагов, — крикнул Смычок. — Так что побереги дыхание.
Бутыл неуверенно взглянул на Улыбу: — Ну-ка, дай мешок мне. Капитана не видно?
— Я ее не видел, — не оборачиваясь, бросил Смычок.
— Я сама…
— Будем помогать друг другу.
Она подозрительно сощурилась, но потом дернула плечом: — Если хочешь.
Он принял второй тюк.
— Спасибо, Бутыл. Хоть один из взвода добр ко мне.
Корик захохотал: — Он попросту еще не получил ножом в ногу.
— Мы сблизимся, — заметил Бутыл, — теперь, когда над нами командир — тиран.
— Умный парень, — сказал Смычок.
— Еще раз спасибо, — буркнула Улыба.
Он ласково ей улыбнулся.
* * *— Они остановились, — пробормотал Калам. — Что бы это значило?
— Не знаю, — сказал Быстрый Бен.
Они оба лежали ничком на вершине холмика. Одиннадцать Отродий Луны висели неровным строем над соседней грядой холмов, в двухстах шагах. — Ну, — спросил ассасин, — что сходит в этом садке за ночь?
— Она уже наступает. Как видишь, ничего особенного.
Калам обернулся и оглядел взвод, растянувшийся за ними на пыльном склоне. — И каков план, Быстрый?
— Конечно, использовать ночь. Мы нырнем под одну…
— Нырнем? Там нет укрытий, там даже тени нет!
— Я думаю, блестящий план.
Ассасин вытянул руку и дал Быстрому Бену тумака.
— Ох. Ладно, план протух. У тебя есть получше?
— Во-первых, отошлем взвод назад к Четырнадцатой. Два крадущихся человека лучше, чем восемь. Не сомневаюсь, они готовы сражаться — но если сверху спрыгнет тысяча К'чайн Че'малле, особого прока не будет. И потом — они же лыбятся, они же с трудом удерживаются, чтобы не сплясать!
Сержант Геслер послал им воздушный поцелуй.
Калам перекатился, чтобы было удобнее следить за молчаливыми крепостями.
Быстрый Бен вдохнул. Поскреб обросший подбородок. — Приказ Адъюнкта…
— Забудь. Тактическое решение, на наше усмотрение.
Геслер пропыхтел снизу: — Она и нас видеть не хочет, Калам.
— О. И почему же?
— Хотя вслух нахваливает. Не знаю. Мы же были на "Силанде". Прошли на корабле сквозь стену огня…
— Мы все прожили трудную жизнь, Геслер…
— Наше усмотрение? — сказал Быстрый Бен. — Мне нравится. Можешь испытать эти слова на ней самой.
— Давай их отсылать.
— Геслер?
— Очень хорошо. Я бы не хотел тащиться за вами в сортир, извините за выражение.
— Давайте уж решать, — добавил Буян. — Я от ожидания поседел.
— Может, это пыль?
— Как скажете.
Калам подумал и произнес: — Может, захватим волосатого фалари йца? Готов идти с нами, капрал? Как арьергард?
— Арьергард? Эй, Геслер, ты был прав. Они идут в сортир. Согласен, если только сержант не станет сильно скучать.
— Скучать? — ухмыльнулся Геслер. — Отныне девушки станут замечать МЕНЯ.
— Их борода влечет, — ответил Буян. — Но бороду не сбрею даже ради тебя.
— Это все из-за того, что под ней живет.
— Возьми меня Худ, — вздохнул Калам. — Быстрый, отошли их всех.
* * *Апсалар стояла в четырех лигах севернее Эрлитана, смотрела на море. Мыс другой стороны пролива А" рат едва виден — просто перерыв в монотонности горизонта. Это Коса Кансу, длинная и узкая, к востоку от нее находится порт Кансу. У ног Апсалар скакали два связанных жилами скелета; они рылись в мусоре, отыскивая личинок, и рассерженно шипели — ведь желанные насекомые вываливались из челюстей.
Кажется, даже кости — или физические воспоминания внутри костей — сохраняют силы. Телораст и Кодл начали перенимать стереотипы поведения, свойственные при жизни летучим ящерицам. Они охотились на змей, подпрыгивали в воздух за ризанами и бабочками-плащовками, дрались между собой, бегали, загребая задними ногами песок. Апсалар подозревала, что вскоре они потеряют всякое разумение.
"Невелика потеря". При жизни это были жестокие, подлые, совершенно недостойные доверия твари. Кажется, однажды они владели каким-то Королевством. Нет сомнения, захватили силой или хитростью. Она не будет жалеть об их исчезновении.
— Неапсалар! Кого мы ждем? Мы открыли, что не любим воду. Жилы размокают. Мы развалимся на части.
— Нам надо пересечь пролив, Телораст, — ответила Апсалар. — Конечно, ты и Кодл можете пожелать остаться здесь.
— Ты намерена плыть?
— Нет, я намерена использовать садок Теней.
— О, тогда мы не вымокнем.
— Нет, — засмеялась Кодл, подскакавшая к ногам Апсалар. Она замотала головой: — Не сырые, о, как хорошо. Мы же идем, да, Телораст?
— Мы обещали! Нет, не обещали. Кто это сказал? Мы просто готовы охранять твой сгнивший труп, Неапсалар, только это и обещали. Не понимаю, почему так смутилась. Ты вскоре умрешь. Это очевидно. Так бывает у смертных, а ты же смертная, так ведь? Ты должна быть ей, ты кровоточишь три дня — мы учуяли.
— Идиотка! — зашипела Кодл. — Конечно она смертная, и мы тоже были женщинами, помнишь? Она кровоточит, потому что такое бывает. Не всегда, но иногда. Регулярно. Или нет. Разве что она отложит яйца, когда ее найдет самец, что означает…
— Она змея? — спросила Телораст насмешливым тоном.
— Нет, не змея. О чем ты думаешь, Телораст?
Небо меркло, вода пролива окрасилась алым. Одинокий парус купеческой караки поворачивал к югу, в Эрлитанское море.
— Садок здесь сильно ощущается, — сказала Апсалар.
— О да, — отвечала Телораст, поглаживая левый локоть Апсалар костяным хвостом. — Яркое проявление. Это новое море.
— Возможно, — ответила женщина, оглядывая иззубренные утесы у пролива. — Под волнами есть руины?
— Откуда нам знать? Может быть. Точно, совершенно. Руины. Большие города. Храмы Тени.
Апсалар нахмурилась: — Во времена Первой Империи не было храмов Тени.
Кодл опустила голову и тут же подняла. — Дессимбелакис, проклятие множеству его душ! Мы говорили о временах Лесов. Великих Лесов, что покрывали эту страну задолго до Империи. Даже до Т'лан Имассов…
— Тсс! — зашипела Телораст. — Леса? Безумие! Ни одного дерева вокруг, и страшащиеся теней никогда не жили. Почему бы им им поклоняться? Они и не поклонялись, потому что не жили. Эта теневая сила — природное рвение. Истина в том, что первый культ рожден из страха. Ужасное неизвестное…
— Становится еще ужаснее, когда становится известным! — оборвала ее Кодл. — Ты так не думаешь?
— Нет, не думаю я так. Не понимаю, о чем ты. Ты выболтала слишком много тайн, и все они неправильные. Смотри! Ящерица! Моя!
