Наталья Косухина - Однажды тихой темной ночью
— В каком смысле ты позаботилась, чтобы она отстала от Артема? — спросила я подругу, чуть прищурившись.
Тут Лена запнулась и покраснела.
— Ну, я с ней поговорила… — начала она.
А я закончила:
— И она побежала выбивать деньги из корпорации, поняв, что с Артемом ловить нечего.
— Но я же не знала, что она так сделает! — воскликнула Лена.
— Так вот из-за кого у нас теперь проблемы, — заметил Артем.
— У нас проблемы из-за того, что ты вообще полез в это дело! — прошипела в ответ подруга.
— Так, стоп! — Я подняла руку. — А что за странный разговор состоялся между вами у Артема на работе перед тем, как я пришла?
— Ты слышала? — спросила Лена в шоке.
— Да, и знала, что вы оба мне солгали о причине твоего визита в тот раз.
— И после этого ты молчала, не выпытывая у нас, что же случилось? — удивилась подруга.
— Скажем так, друзьям нужно доверять. Я же не знала, что у меня друзья поросята.
Артем с Леной разом присмирели, и потом Лена начала объяснять:
— Я тогда сообщила Артему, что не собираюсь продолжать с ним отношения.
— Продолжать? — приподняла я брови.
— Да. Все эти пять лет Лена со мной спала, — ответил за свою девушку Артем.
— Ага… — пробормотала я, чувствуя себя неуютно.
Что-то я уже запуталась в их отношениях и разборках. Нужно завершать весь этот разговор.
— Так вот почему вы говорили о доверии… — начала я.
— Да. Я хотел обнародовать наши отношения, а она нет, — сообщил мне друг.
— Но при чем тут я?
— В последние три года я часто ездил в командировки, в основном именно к Лене. И в последний приезд приревновал ее к начальнику. После чего сгоряча бросил, что раз она променяла меня на такое, то я тоже ей признаюсь. И рассказал о наших с тобой отношениях.
Некоторое время стояла тишина. Потом я спросила:
— Почему именно я?
— Лена уже знала на тот момент о моих чувствах к ней. А ты моя подруга, какой и она была сначала. Это точно должно было заставить ее поволноваться. А в связи с тем, что о наших отношениях никто не знал, то и скандал тебе устроить она не могла. Хотя риск, конечно, был.
— Риск?! — вдруг разозлилась я. — А обо мне ты подумал? Теперь понятно, почему Лена в последнее время смотреть на меня не могла!
Подруга покраснела.
— Извини, дурой была!
Я вздохнула.
— Все мы дуры, когда влюбляемся.
— Да, получилось очень некрасиво, — признал Артем, опустив голову.
— Ты на нас не в обиде? — спросила Лена.
— Я еще не знаю. У меня в последнее время вообще странное настроение. Думаю, об этом будет разумно поговорить после того, как наше расследование подойдет к своему логическому завершению. Кстати, о завершении, ты мне не объяснишь еще одну странность?
— Какую? — приподнял брови друг.
— Как твой яд оказался в организме ученого?
— Я сам сцедил ему яд. Это являлось условием его сотрудничества. Ты же знаешь, что яд содержит информацию о носителе. И вполне возможно, Горнов мог воспользоваться им сам или кто-то еще позаимствовал яд и применил против ученого.
— Это был большой риск! А если бы он использовал его против тебя?
— Не использовал бы. Он взял на себя всю ответственность за дальнейшее распространение яда. Подписал документы отпечатком своей ауры и послал с магическим вестником.
— То, что вас не поймали эти убийцы еще тогда, просто чудо.
Это последний вопрос, который меня волновал. Посмотрев на осеннее солнце, я поняла, что уже за полдень.
— Я пока погуляю. В последнее время на меня все навалилось, а здесь я отдыхаю душой. Заодно дам вам время побыть наедине и помириться.
И хитро улыбнувшись, добавила:
— Если примирение будет бурным, повесьте на ручку что-нибудь.
— Ты же не собираешься вечером ехать домой одна? — спросил друг, нахмурившись. — Мы с Леной можем тебя проводить и вернуться.
Лена тоже смотрела с беспокойством.
— Хорошо, подожду вас.
После этого я отправилась гулять по местам моего детства.
Настроение было очень ностальгическое, и я получала истинное удовольствие; прогуливаясь по слегка мерзлой земле. Смотрела на деревья, с которых уже опала листва, и вспоминала, какими они были летом, когда я бегала среди них, играя с друзьями.
Отдыхая душой и ни о чем не думая, я постепенно добрела до пруда, на котором рыбачила с Валей. Только я сидела с удочкой, а она, чуть дальше, зайдя немного в воду, ловила рыбу кошачьей лапой.
Смотря на водную гладь, улыбнулась и побрела вдоль берега.
С прогулки я вернулась совершенно умиротворенная и, только подойдя к дому, поняла, что уже поздно и на улице смеркается.
На ручке двери висели чулки, значит, примирение проходит бурно и успешно. Несмотря на то что они оба большие дураки, я в глубине души желала им счастья, хоть и злилась.
Подумала, что ничего особенного не случится, если я на машине доеду до дома, и, решив не мешать влюбленной парочке, отправилась в город.
Впоследствии это решение принесло мне и благо, и горе…
Глава 17
Я медленно подъезжала к дому. Ничего страшного не произошло, несмотря на то что Артем беспокоился. Иногда мужчины — такие странные существа. Остановившись около подъезда, я взяла с соседнего сиденья сумочку и посмотрела на свой телефон. Разряжен… Черт, и как же я забыла про него?
Кинув аппарат в сумку, поправила зеркало заднего вида, и тут впереди мое внимание привлек какой-то блеск. Не разглядев его источник с первого взгляда, я присмотрелась внимательнее и, когда блеск повторился второй раз, поняла, что это. Но для меня оказалось уже поздно. Тишину улицы нарушил громкий щелчок, затем короткая вспышка — и мою грудь пронзила боль. Постепенно магические силы стали покидать меня, а я начала заваливаться на бок, погружаясь в темноту беспамятства. Последнее, что успела сделать, — это включить на машине Абсолют-защиту.
«Вот и все», — подумалось мне, и пришла темнота…
* * * АНДРЕЙ ХОРСОВЯ стоял около окна в своем кабинете в Тайм-сити. На душе было очень неспокойно.
Дверь в комнату приоткрылась, и я уже знал, кто это.
— К тебе можно? — спросил Матвей, заходя в кабинет.
— Конечно. Проходи, — пригласил я и, вернувшись к столу, устало опустился в кресло.
— Андрей, что с тобой? Ты, несмотря на то что не работаешь, последние дни весь измотан и постоянно нервничаешь. Сильно поругался с отцом?
Немного помолчав, я решил рассказать другу о том, что учудил мой отец. Держать это в себе просто больше не было сил.
— Тебе рассказать сначала?
