uc1 Н?а?д?я? - Сожженное сердце (СИ)
- Если ты прикоснешься, то я кончу, и больше не смогу.
- Почему? Устал?
- Нет. Просто я чувствую это. Еще не совсем оправился от яда пчел.
- Понимаю. Тогда как? Я хотел, чтоб ты взял меня.
- Я?
- Ты. Первый и последний ты. Первый и единственный, ты...
Взяв рубашку, Слен оторвал полосу ткани и сам перетянул свой ствол у основания, а затем, притянув к себе эльфа, начал целовать. Обильно облизав пальцы, он начал потихоньку, очень нежно прощупывать вход в тело любимого, и первый палец прошел легко. Потом и второй. Глубокие равномерные вдохи и выдохи показывали, как эльф расслабляется. Растяжка была ему неприяна, но Соэлен понимал, что так надо. Просто надо, и именно поэтому делал все, чтоб ускорить этот момент. Когда в эльфе оказалось уже три пальца, человек не вынимая их, опрокинул любимого на жесткое тюремное ложе и продолжил издеваться, пока четыре пальца не начали свободно входить. Припав к губам эльфа, Слен, как бы прося прощения, резко вошел, не вынув двух пальцев, прижимающихся к простате. Эльфа выгнуло дугой, он вскрикнул так, что от стен отразился звук в сто раз громче, и на крик открылось смотровое окошко. Двое охранников были шокированы увиденным и так и стояли, наблюдая за действом. Человек сразу взял быстрый темп, и уже через несколько минут эльф кончил в подставленную руку, которую поднесли к его же лицу. Пока он вылизывал руку, Слен поставил остроухого к стене и снова взял, на этот раз сзади, но теперь растягивая удовольствие, пощипывая за попу, чуть шлепая и теребя яички и истязая ласками член, он таранил простату под разными углами и в разных направлениях. Эльф продержался в разы дольше. Еще дважды брал эльфа человек, и все эти разы он был в разных позах. Третий раз Слен взял эльфа на руки и, прижав к стене, таранил его своим огромным по сравнению с другими людскими орудиями членом и целовал его до головокружения и нехватки кислорода, а четвертого уже потерявший ориентацию в пространстве эльф и сам не помнил. А стражи поражались, как можно устоять на ноге, когда вторую вытягивают в ветрикальный шпагат, облокачивают на стену и трахают так, как будто завтра они простятся. И только смена сказала стражникам, что так оно и будет, и завтра этих наконец-то уснувших в обьятиях друг друга кроликов поведут на эшафот за покушение на короля.
Часть 56
Судья читал приговор, долго и вдумчиво объясняя собравшимся поглазеть суть дела. Как только судья дошел до обвинения в покушении на убийство короля, толпа загудела и зароптала, молодого короля все любили. Его сын, не так давно отпраздновавший совершеннолетие, был бледен и, кажется, совсем ничего не понимал и стоял в королевской ложе памятником самому себе. Когда же объявили о способе казни, толпа загомонила неодобрительно.
Крики из толпы были разные, от кровожадных:
- Вот еще, повесить. Такое зрелище неинтересное. Давайте четвертуем?
- Нет лучше голову с плеч!
- Привязать к лошади и на камень!
до пошлых:
- Такого милашку как эльф и натянуть можно, хоть всей площадью.
- А давайте их всех и поимеем, нас тут много.
- А мужик пусть всех баб обслужит, все одно не залетят, а хоть порадуются...
И только не замечающих ничего смертников подвели к веревкам и поставили над люками, как на площадь перед дворцом, где все это и просходило, въехала кавалькада всадников в черном. На них были черные матовые доспехи, на головах широкополые черные шляпы с черными же перьями. Единственным серым пятном был всадник посередине, облаченный во все... серое.
- Отставить казнь! Именем короля!
Серый соскочил с лошади прямо на мостки и кинжалом перерезал веревки, от греха.
- Что вы себе позволяете? Стража!?
А стражу уже оттеснили десяток "черных", приехавших с "серым" господином, и некоторые из стражи, быстро понявшие, что власть снова сменилась.
- Кто вы такоооой?!
Толстый судья взвизгнул при виде меча, направленного на его горло.
- Вы арестованы за покушение на убийство короля и будете ждать суда самого короля в "Замке у реки", одной из самых гнусных и тухлых, но очень надежных тюрем мира. Все ваши сообщники вместе с помощником лекаря арестованы.
- Но...
- Увести.
Жирного борова уволокли в подъехавшую карету и увезли прочь. А "серый" обратился к народу.
- Господа, эти двое невиновны, они спасли короля и стали нечаянными жертвами. Да здравствует король, господа, передел власти не удался.
- Ну вот, а я уже успел сапоги эльфа сыну пообещать...
Это местный кладбищенский сторож и одновременно могильщик остался недоволен исходом дела.
Двоих счастливо выживших "заключенных" проводили в их покои и дали время до обеда привести себя в порядок, принца погрузили в лечебный сон, выводя заклинаниями и банальными клизмами ту гадость, которой его напичкали, дабы иметь в руках послушную куклу. А в обед их принял "серый кардинал" королевства, который их и спас. Придя в столовую к назначенному времени, эльф и человек застыли на месте от изумления и понимания, что смутно знакомый голос "серого" принадлежал никому иному как...
- Барсик?
- Ага.
Самодовольно ухмыльнувшись, он пристально посмотрел на вошедших.
- А вы, я вижу помирились.
- Ага. Ты лучше расскажи, как же так?
- Ну как, как... а вот так. Кто-то же должен следить за порядком? Сын приказы отдает, а их выполняют через раз. Вот я и слежу, заодно и свою шпионскую сеть расставил. В общем, я "серый". И никто меня в лицо не знает, но жутко боятся. Я, собственно, что ехал-то, у меня жена опять беременна, дочки с ней носятся, ужас, а характер как у тысячи мегер. Вот я и сбежал. На службу. А тут, говорят, сыночку мою убили. Ну, я вчерась весь день бегал по городу, разнюхивал что да как, а потом в камере вам мешать не захотел...
Эльф покраснел, а ведьмак, не тушуясь, положил себе еще мяса.
