Марина Дементьева - Князь черного заката(мгмж-2)
Марина молчала, не зная, что еще она может сказать Кристалине, раз одна простая фраза, показывающая лишь заботу о состоянии подруги, вызвала такую бурную и болезненную реакцию. Похоже, Стражница задалась решимостью на собственном опыте подвергнуть испытанию справедливость древней мудрости римлян. Как знать, может, и отыщет истину на дне бутылки. Тем более что до дна ей осталось не так уж и много… А она опять оказалась ненужной, словно пятое колесо для телеги… И зачем, интересно знать, Кристалина привела ее сюда? Ей и так совсем не плохо в обществе бутылки… А не последовать ли ей примеру авалларской княжны? Вдруг ей сказочно повезет, и она постигнет наконец мотивы поведения Демиана, поймет, что между ними происходит?…
Девушка подняла голову, выискивая взглядом кого-нибудь из прислуги, бесшумно лавирующей между столов с одинаково приветливыми дежурными улыбочками на смазливых личиках. Бедняга трактирщик, после сегодняшнего их совместного с Кристалиной выступления, как бы ему самому не пришлось срочно отпаиваться чем-нибудь горячительным. Благородные леди, ага, ну конечно… Одна из них была таковой по праву рождения, вторая по воспитанию (несостоявшаяся герцогиня уже бессознательно перекривилась, вспоминая несладкую жизнь в кармаллорском замке). Тем не менее, ведут они себя нынче как последние плебейки, причем не самого лучшего толка. Посмотрела вглубь общего зала, да так и забыла, о чём хотела спросить.
Они с Кристалиной расположились так, что для остальных посетителей трактира оказались почти что невидимыми, зато сами со своего места имели возможность замечать всё, что происходит вокруг. И ничто не мешало ей во всех подробностях видеть то, как к Демиану, сидящему в пол-оборота к ней за одним столом с Илем, неторопливой грациозной походкой приблизилась молодая женщина. Взгляды всех, без преувеличения, мужчин - от мальчишки разносчика, открывшего рот и изумленно лупающего глазенками, до седобородого менестреля, прекратившего лениво пощипывать струны, - оказались прикованы к этой невесть каким ветром занесенной сюда гурии. Вот только сама фантастическая красавица не смотрела ни на кого, кроме черноглазого ведьмака. Идеальная фигура, молочно-белая, почти светящаяся в красноватом полумраке нежная кожа, спускающаяся по спине роскошная грива золотых, свивающихся в тугие кольца волос. Подобное совершенство невозможно было даже представить. Вот только таился в ней какой-то изъян, что-то неправильное, пугающее… Но вряд ли зачарованные красотой сказочной пери мужчины сумели заметить эту неуловимую странность.
Небрежно оттолкнув рукой застывшую с бессмысленной улыбкой на рыхлой физиономии жертву своего обаяния с пути, незнакомка с чарующей улыбкой морской сирены опустилась ведьмаку на колени. И хоть в глазах Демиана не отражалось той слепой собачьей преданности и обожания, что за несколько секунд превратила здравомыслящих людей в безропотных рабов губительной красоты, прогонять девушку он тоже пока не спешил. Да и верно, разве кто-то в здравом уме откажется от такой женщины, которая сама, к тому же, идет в руки, жаждая дальнейшего знакомства? Марина опустила взгляд, бессмысленно изучая природный узор на отполированной древесине столешницы. Внимание цеплялось за мелкие трещинки, в висках звенела пустота, оставшаяся после искусственно выдворенных из головы мыслей. Не хотелось ни думать, ни знать, ни видеть… Чувствовать то, как преграда, неизменно стоящая между ними, за один только вздох вознеслась ввысь, раздалась вширь. Да так, что Великая Китайская стена, по сравнению с нею, показалась бы хлипенькой деревенской оградкой. Не перелезть, не перепрыгнуть. Разве что перелететь. Вот только крылья, едва-едва расправившиеся и ощутившие легкость безбрежного полета, одним подлым поступком безжалостно обрезали под корень. И больно, и тошно, и пусто…
Ведьмак и златокудрая красавица вместе поднимались по лестнице на верхние этажи, выполнявшие функцию местной гостиницы. Решили, похоже, проверить, уютно ли там, в одной из комнат. Незнакомка быстро обернулась, и Марине почудилось, будто на прекрасном лице появилось выражение надменного превосходства, адресованное конкретно ей. Что за бред… Это уже игры больного подсознания. Не могла девушка увидеть Марину в том темном потаенном углу. А если и увидела, то откуда знала…
- Криста, куда ты? - Марина с готовностью уцепилась за первую представившуюся возможность хоть на пару минут отвлечься от своих переживаний. Криста решительно отстранила руки подруги, попытавшейся было усадить ее обратно на стул, полагая, что авалларка в данный момент находится не в том состоянии, чтобы в одиночку разгуливать по улицам Синара в неизвестном направлении.
- Мне… нужно. И не отговаривай, прошу тебя, не то я опять струшу или передумаю, или еще что случится. Так что пожелай мне удачи.
- Удачи, Криста… - шепнула девушка. 'Пусть хоть тебе она улыбнется. Будь сегодня счастлива за нас обеих'.
Княжна двигалась на удивление скоординировано и точно и вела себя абсолютно трезво. Похоже, единственный эффект, который она получила от вина, - это появление недостающей уверенности в правильности своих решений и смелости в выполнении поступков.
Расплатившись за заказ авалларки, Марина вышла из трактира в примыкающий к нему тихий сад. Повсюду вились тонкие побеги виноградных лоз, благоухал терпкий, и в то же время, свежий аромат весеннего вечера и густого цветения. Луны скрылись за толстым одеялом клочковатых облаков, только голубовато-серебристое сияние изредка прорывалось сквозь плотный покров, расцвечивая мрачные тучи в нежные тона. 'И вы меня предали…' Тупая ноющая боль под сердцем, время от времени, вспыхивающими приступами становясь почти невыносимой. Словно свежую рану потревожили неосторожным движением. Что это? Обида? Ревность? Откуда взяться ревности, ведь ревнуют к тому, кого считают своим. А назвать Демиана своим она не имеет никакого права. Разве он клялся ей в вечной любви и верности? Какое предательство, о чём оно там лопочет, ее глупое истерзанное сердце… Ни слова не прозвучало, ни намека. Ничего, чем он дал бы ей понять, что действительно любит, что может что-то возникнуть между ними, такое, как в глупой до смеха сквозь слёзы сказке, - светлое и чистое. Всё лишь ее выдумки, песочные, воздушные замки - развеявшиеся ли он малейшего порыва ветра, растоптанные ли безразлично…
Стало вдруг отчаянно холодно. Марина зябко обхватила себя за подрагивающие от озноба или же беззвучных, бесслёзных, от самой себя стыдливо спрятанных, рыданий плечи… На которые спустя мгновение опустилась тяжелая, широкая, явно с мужского плеча куртка. 'Демиан!' - едва не закричала Марина, но сдержалась от неосторожной, выдавшей бы ее с головой выходки. Кармаллорский опыт давал о себе знать. Медленно обернулась. И тускло порадовалась, что не совершила ошибки.
