Дуглас Найлз - Эльфийские войны
– Мы будем держать в тайне соглашение с Торбардином, – добавил Ситас. – Ни слова за пределами этой комнаты. И еще, расскажи, как обстоят дела с набором дополнительных отрядов пехоты. Как проходит обучение новых частей?
– Мы завербовали пять тысяч эльфов, и они готовы выступить в любое время.
– Я надеялся на большее.
Квимант хмыкнул и что-то невнятно пробормотал.
– В городе война не слишком популярна. По-моему, наш народ не совсем понимает, сколь многое поставлено на карту.
– Мы заставим их понять, – прорычал Ситас, взглянув на лорда так, словно тот бросал ему вызов. Однако Квимант ничего на это не ответил.
Вместо этого он нерешительно начал:
– Вообще-то, у нас есть еще один источник новобранцев. Однако это, возможно, не вызовет одобрения Пророка.
– Еще один источник? Откуда? – требовательно спросил Ситас.
– Это люди – наемники. Их много живет на равнинах к северу отсюда и на западе. Они не питают большой любви к императору Эргота и охотно пойдут к нам на службу – за деньги, разумеется.
– Никогда! – Ситас, побледнев как смерть, вскочил на ноги. – Как ты можешь даже заикаться о подобной мерзости! Если наш народ не может защититься от врага своими силами, то он недостоин победы!
Он глядел на Квиманта и Амброделя с яростью, словно отражал атаку. Но никто из них не собирался возражать, и Звездный Пророк постепенно успокоился.
– Простите мне эту вспышку, – сказал он, кивнув Квиманту. – Ты лишь внес предложение. Я понимаю это.
– Считай, что я беру его обратно. – Лорд низко поклонился своему повелителю.
Новобранцы кавалерии грифонов приносили присягу солнечным днем, через неделю после того, как братья вернулись в город. Церемония проводилась на тренировочной площадке позади садов – больше нигде в городе не нашлось бы достаточно места для могучих животных и их гордых всадников.
Тысячи эльфов, собравшихся поглядеть на церемонию, переполнили огромные трибуны и толпились у края поля. Кто-то забрался на ближайшие башни, возвышавшиеся на сотни футов над землей, откуда открывался великолепный вид.
– Приветствую вас, храбрые эльфы, в рядах отборного, неустрашимого отряда, подобного которому не было в нашей великой истории! – обратился Кит-Канан к новобранцам, и зрители напрягали слух, ловя каждое его слово.
– Мы отправляемся в поход под именем, которое говорит само за себя, – отныне нас будут называть Крылатыми Всадниками!
В рядах воинов и зрителей поднялся гул приветственных криков.
Как и предвидел Квимант, многие отпрыски знатных семей охотно откликнулись на призыв вступить в элитный отряд, как только о нем стало известно. Кит-Канан разочаровал и разозлил многих из них – он принимал новобранцев в свой отряд лишь после всесторонней проверки их воинского мастерства и жесткого курса обучения. Сыновьям каменотесов, плотников и рабочих предоставлялись такие же возможности, как и гордым наследникам аристократических семейств. Те, кто не заслуживал этой чести, не желал или не мог выполнять жесткие требования, предъявляемые Кит-Кананом, быстро покидали ряды его воинов и отправлялись в пехоту. После недели тщательного отбора у эльфийского командира осталось более тысячи эльфов, чьи храбрость, верность и боевые навыки были испытаны на деле.
– Вы обучитесь обращению с копьем, эльфийским мечом и коротким стальным мечом. Копье вы сможете применять в бою как в воздухе, так и на земле!
Он оглядел собравшихся. Они стояли парами по обе стороны каждого грифона, облаченные в сверкающие стальные шлемы с длинными плюмажами из конского волоса. Крылатые Всадники носили мягкие кожаные сапоги и легкие доспехи из черной кожи. Это была внушительная сила, а предстоящие тренировки должны были сделать их еще сильнее.
Медные трубы возвестили о самой важной части церемонии, и каждый Крылатый Всадник получил стальной короткий меч, который следовало носить во время обучения. Они должны будут обучаться быстро, предупредил новобранцев Кит-Канан, и он знал, что они смогут сделать это.
Он с внезапной тревогой взглянул на запад. Осталось недолго, сказал он себе.
Скоро осада Ситэлбека будет прорвана – и тогда, возможно, до победы будет совсем близко.
Середина весны
(2213 г. до н. э.)
Кит-Канан не мог заснуть. Он вышел прогуляться в сады Астарина, радуясь, что всех грифонов перевели на тренировочные площадки. Там животные отдыхали и наслаждались обедом из свежего мяса, которое дворцовые конюхи спешно разделывали и доставляли им.
Некоторое время эльф блуждал по запутанным тропинкам изысканного сада. Мирный пейзаж вызвал у него воспоминания о юности, о беззаботных днях и страстных ночах. Сколько раз, подумал он, встречались они с Герматией под кровом этой листвы?
Кит-Канан раздраженно попытался отделаться от этих воспоминаний. Скоро они с Аркубаллисом улетят, оставят этот город и его соблазны. Один вид этой женщины был для него источником тревоги и неослабевающих угрызений совести.
И боги словно подслушали его мысли – за поворотом тропинки он наткнулся на невестку, погруженную в безмолвное созерцание. Герматия подняла взгляд, но если она и удивилась этой встрече, то ничем не выдала своего удивления.
– Привет, Кит-Канан. – Улыбка ее была искренней и теплой, но в этой улыбке Кит-Канану внезапно почудилось беспокойство.
– Привет, Герматия. – Он искренне удивился, встретив ее. Дворец уже погрузился во тьму, и час был довольно поздний.
– Я увидела, что ты вышел в сад, и пришла сюда поговорить с тобой, – сказала она.
Кит-Канан пристально взглянул на нее, и внутри у него словно зазвонил колокол, предупреждая об опасности. Ни одна женщина никогда не возбуждала его так, как Герматия. Даже Анайа. И он понял, заметив огоньки, тлевшие в ее глазах, что она думает о том же.
Женщина шагнула к нему.
Кит-Канана охватило почти непреодолимое желание дотронуться до нее, раскрыть ей объятия, прижать к себе. Но тут же в памяти возникло постыдное воспоминание об их последней встрече, о ее неверности Ситасу. Кит жаждал ее, но не мог снова поддаться слабости – особенно сейчас, после всего, что они пережили вместе с братом.
Лишь огромным усилием воли Кит-Канан заставил себя отступить назад и поднял руки, чтобы отстранить Герматию.
– Ты жена моего брата, – сказал он, и слова его прозвучали неловко.
– Прошлой осенью я тоже была его женой, – прошипела она с внезапной злобой.
– Прошлой осенью мы совершили ошибку. Герматия, когда-то я любил тебя. И сейчас я думаю о тебе чаще, чем следовало бы. Но я не предам своего брата!
И, помолчав, Кит тихо добавил:
