Галина Ли - Своя дорога
До рассвета еще было далеко, вряд ли удастся провести это время спокойно. Слишком тихо вокруг, как перед бурей. Только слышно – ручей журчит недалеко, да Танита шуршит каменной крошкой, устраиваясь удобнее.
Зря рош-мах бегала от судьбы, нельзя ей быть простой горожанкой – беситься начинает от безделья. Слишком много в оборотнях энергии и злости. Они как бойцовые псы – без драк глупеют и хиреют. Раз Ирия дал тебе, девочка, клыки и когти, значит, надо использовать их по назначению, иначе свихнуться недолго. Сколько мы уже в Пустоши? И за это время ни одной истерики, ни одной драки! А ведь дома ты, милая, каждую неделю скандалила. Еще пара лет "спокойной" жизни, и у Агаи живого места не осталось бы.
Я усмехнулся странным мыслям, так некстати лезущим в голову. Сроду за мной такого не водилось – решать, правильно кто-то живет или нет. А тут забеспокоился. Гнать надо пустые мысли. Делом полезным заняться – камней запасти. Мало ли, вдруг пригодятся.
Оглядевшись вокруг, я подобрал и сложил у входа несколько булыжников.
Хоть это и оружие простолюдинов, ничего, как-нибудь переживу – не облезет позолота дворянская, если использовать доведется.
Вопреки опасениям нас еще долгое время никто не беспокоил, если не считать визита пары уже знакомых "клопов". Их Агаи спалил колдовством, не выходя из грота. Огненные шары с шипением пронеслись прямо рядом с моим плечом, слегка подпалили рубашку, заставили шарахнуться в сторону от неожиданности. От "клопов" осталась только вонючая обугленная масса.
Приятное открытие, я и не знал, что наш миротворец способен на боевую магию. Не иначе как в книжке порылся. Правда, он меня при этом чуть не спалил, но лиха беда начало, еще научится. Получилось весьма неплохо.
Из убежища донеслись приглушенные крики радости. Кажется, волшебник сплясал в честь своей маленькой победы. Мальчишка.
Хоть я и качал скептически головой, посмеиваясь над магом, но на самом деле радовался чужой удаче.
Потихоньку ночь перевалила за середину, и у меня появилась надежда на ее благополучный исход. Преждевременная, конечно. До рассвета оставался от силы час-полтора, когда в ущелье потянулись серые приземистые звери: стая крокутов явилась на запах.
Особой тревоги они не вызвали: достаточно пересечь магическую черту, за которую эти шакалы пустоши не смеют ступить, и я окажусь в безопасности. Но на этот раз крокуты пришли не одни. В центре стаи возвышался человек. Он шел спокойно и уверенно, словно обходил свои владения, окруженный собачьей сворой, а не нежитью. Этому сходству способствовало поведение тварей. Они как обыкновенные шавки вились под ногами незнакомца, забегали вперед, пытаясь заглянуть ему в глаза, временами умиленно повизгивали. Чем ближе подходил незнакомец, тем яснее становилось – вот она, главная неприятность нынешней ночи.
Мое зрение позволяло хорошо разглядеть чужака даже в темноте, в черной тени скалистых склонов. Хватило минуты, чтобы понять: сейчас заварится нешуточная каша. Пластинки гребня на голове поднялись раньше, чем пришло осознание чужой враждебности.
Мужчина не дошел до меня шагов десять, остановился и уставился в упор. Я в свою очередь тоже взгляда отводить не стал.
Облик пришельца эстетического удовольствия не доставил: мертвая белая кожа на лице, выпученные круглые глаза, съежившиеся губы, не скрывающие акульих зубов в два ряда.
Эдхед Мо шизане! Умертвие!
А на голове что за тряпка? Чепчик?! Точно – чепец... С вышивкой. Ну и странная мода была два века тому назад. Платье долгополое, как у жреца, но зато при оружии. Надо же... Мужик с мечом и в чепце! А уж какой красавец: все в жемчуге, словно его на свадьбе прикончили. Главное, чтобы еще невеста из могилы не выползла.
Мертвец долго шарил по мне взглядом, раздувая ноздри и принюхиваясь, а потом чуть наклонил голову и набычился. Давящая тяжесть тут же охватила мою голову железным обручем на болтах. Точно в дурном сне, тело парализовало, пришпилило к земле незримыми кольями.
Ах ты дерьмо неупокоеное... Тяжело-то как...
Умертвие расплылось в улыбке и облизало губы черным языком висельника. В тот же момент крокуты, повинуясь неслышной команде, кинулись на меня.
Неуклюже, борясь с восставшими мышцами, словно калека, я поднял меч, готовясь обрушить его на ближайшую тварь. Без надежды успеть, без надежды справиться, слишком медленно.
И назло треклятой судьбе, мысленно попрощавшись с жизнью, бросая трупу вызов, я рассмеялся. Этот дерзкий смех, а скорее всего – магический ветерок, осторожно толкнувший в спину, снял невидимые оковы. Тело снова обрело былую силу и скорость.
Не дремлет Агаи, вовремя помог!
Я рубанул мечом, и ближайший крокут упал с перебитым позвоночником.
Разворот корпусом – у второго пропорото брюхо.
Посмотрев на мгновенную расправу над зверями, мертвец пришел в бешенство. Он яростно ударил рукоятью меча о щит и метнулся ко мне.
Вот же зараза гнилая... Не мог рассвета дождаться и сдохнуть!
Умертвие двигалось быстро, не успел я и глазом моргнуть, как оно оказалось рядом. И не просто оказалось – мертвый воин взвился в воздух на последнем шаге и попробовал достать мою шею в прыжке. Я прогнулся, пропуская меч над головой, и в свою очередь ударил вдогонку. Шустрый труп легко закрылся щитом, приняв на него удар, и весело оскалился.
Маме своей так улыбайся, урод!
Я сделал обманное движение к голове противника, и когда тот задрал щит, увел меч вниз, располосовав умертвию бедро. Из открывшейся раны не вылилось и капли крови, зато покойник вконец озверел. Он широко размахнулся – клинок опасно свистнул у меня перед глазами, вынудив спешно отскочить шага на два. А рыцарь пустил в дело щит, пытаясь с его помощью опрокинуть меня на землю.
Я принял удар плечом и в свою очередь изо всей силы пнул мертвеца ногой, отшвыривая назад. Мертвец попятился, споткнулся о камень, потерял равновесие и упал. Древний щит, грохнувшись о камни, разломился на две части.
Ну, хоть в этом боги на моей стороне!
Закрепляя успех, я в два прыжка настиг противника, пытаясь пригвоздить его к земле ударом меча, но этот гад оказался проворным – успел откатиться в сторону и вскочить на ноги. Да еще, пока вставал, сделал выпад, целясь по моим ногам!
Только высокий прыжок спас меня от перебитых костей. Зато, приземляясь, я заехал страхолюдине ногой в пах, а потом локтем – в челюсть. Только зубы клацнули. Жалко, что покойник себе язык не откусил!
Мертвец упал на спину, но меча из рук не выпустил и через мгновение снова был на ногах. Я бы после такого удара не встал, наверное.
