Михаил Любовской - Проходящий. Спираль миров (СИ)
— Это обязательно? — я повторил его жест.
— Нет, конечно, но признайся, всё‑таки эффектно. Так что за вопросы?
— А мысли почитать?
— А своим языком рассказать?
— Согласен. Мне тут недавно предложили, через два месяца, привести Нарейсу на осмотр, но я этому человеку не очень доверяю. Он что‑то пытался намудрить во время свадебного обряда и был явно недоволен результатом.
— Скажи мне, Сергей Сергеевич, — он задумчиво покачал бокал. — Ты в бога веришь?
— Сам знаешь — нет.
— Знать и услышать — немного разные понятия. Я похож на бога?
— Судя по всем, виденным мной, чудесам — да, но это с чьей стороны посмотреть.
— Вот именно. Вас, людей технического мира, трудно убеждать в существовании высших сил.
— Так и мы, на данном этапе развития, для какого‑нибудь неандертальца, покажемся небожителями.
— Верно рассуждаешь, но вернёмся к исходной точке. Тебя волнует продолжительность беременности?
— Естественно, будь мы нормальными людьми, то и говорить не о чем — сыну уже семнадцать.
— По моим данным срок будет около семи с половиной месяцев и в момент родов она обязана находится на территории моего проекта. Ребёнку, в первые мгновения жизни, потребуется энергетическая подпитка. Силовые поля, охватывающие Спираль Миров, имеют оригинальную конфигурацию, чего нет в других местах и тем более в твоём мире.
— Подожди — подожди, — я не на шутку заволновался. — Кроме Нарейсы у меня ещё есть…
— Ещё? — он недоумённо поднял брови. — Ах да, женщина из твоего мира.
— Боюсь, что не она одна.
— Слушай, Сергей Сергеевич, — рассердился Винсах, — Ты не мог себя как‑нибудь сдерживать?
— Так сложились обстоятельства, — мне оставалось только развести руками.
— Обстоятельства, — передразнил осуждающе. — Признайся честно, силовым узлом пользовался?
— Это та сфера из шестигранных пластин? Было дело, — изобразил смущение, хотя, какая разница, чего я там изображаю, он меня, можно сказать, насквозь видит.
— Значит изменения уже должны проявится, сначала внешние, а потом полная перестройка организма, — пробормотал он себе под нос.
— И что теперь делать? — я вроде не глухой, прекрасно слышал его слова.
— Под моим управлением целый галактический сектор, а это миллиарды и миллиарды существ и я должен копошиться в проблемах пары — тройки человек? Наглеешь, прапорщик. — он ожог меня взглядом, даже жарко стало.
— А разве мы не в ответе за тех, кого приручили?
— Банальщину говоришь, но вынужден признать — по сути верно. Хорошо, сделаем так… — он вызвал трёхмерную проекцию Спирали. — Ваш мир здесь, а пройти надо сюда — тут будет реабилитационная зона, поделённая на несколько частей для плавного перехода между изменениями тела.
— Ничего себе, — я прикинул расстояние до указанной точки. — Мне туда год топать.
— Не тебе, а вам. Ты и твоя женщина…или женщины.
— Подожди, но кроме Нарейсы этого больше никто не сделает.
— На этот случай есть средство. Держи. — он жестом фокусника извлёк из воздуха два медальона в виде шариков с ребристой поверхностью. — Оденешь на них перед выходом из своего мира. Это генераторы защитного поля — срок годности не ограничен.
— Спасибо, конечно, но туда, как минимум, сотня километров.
— Тебе знакомо понятие — свёрнутое пространство? Слышал? Уже лучше. Достаточно просто представить конечную цель, напитать образ энергией силового узла и всё. Шаг и ты на месте.
— А почему я не знал этого раньше?
— Раньше ты не выкидывал такие номера, — съязвил Винсах. — Пойдёте, когда назреет необходимость, сейчас это опасно. Всё, иди, без тебя дел полно.
Видимо я вернулся гораздо позже отведённого времени и нахмуренные взгляды обоих женщин сулили небольшую взбучку. А что будет, если сюда добавится и третья? Ой держись, Сергей Сергеевич, тогда мало не покажется. Меня слегка попинали, морально, и милостиво разрешили доесть лишние остатки салатов с картошкой; затем устроили небольшой экспресс — допрос.
— Ты где шлялся, Мирошников? — Вера воинственно сложила руки на груди.
— Да, действительно? — Нарейса повторила жест старшей женщины и смешно сдвинула брови. — Мы тут стараемся, а тебя всё нет и нет.
— Ходил к нашему лучшему другу по личному вопросу, — я указал пальцем вверх.
— А почему без меня? — сразу скуксилась Нарейса.
— Потому что это касается только Веры.
— Я то тут причём? Ну‑ка давай, выкладывай, — она пристроилась на соседнем стуле.
— Дорогие женщины, давайте найдём более уютное место. Что мы тут ютимся, словно не у себя дома?
Мы прошли в зал, где меня плотно окружили в буквальном смысле слова — сдавили телами с обеих сторон. Я обнял их за плечи и, глядя на Веру, спросил:
— Как себя чувствуешь в последнее время?
— Ну… — задумалась она, — срок ещё маленький, особо неприятных ощущений пока нет, но по ночам кости понемногу ноют, зубы побаливают, ногти посерели. Сегодня смотрелась в зеркало — корни волос начали светлеть. Да, ещё мне кажется, что юбки и платья стали чуточку короче.
— Ага! — вскричала радостно Нарейса и ткнула пальцем Веру, — Скоро ты станешь такой же как мы и не будешь обзываться 'чудищем иномирским'.
— И чего это я стану? — смутилась та. — Между прочим, я говорила любя, по — матерински.
— Как же, как же. Кто тогда требовал не строить глазки, не лезть к мужу на чужой территории, не одевать сексуальное бельё?
— Всё, хватит. Брейк, — хлопнул я ладонями. — Вы мне договорить не даёте.
Женщины присмирели, кидая друг в друга уничижительные взгляды.
— Когда ты начнёшь поправляться? — кинул взгляд на Верин живот.
— Недель через пять, — она ощупала себя через халат.
— В высших эшелонах власти мне посоветовали отправить тебя в…своего рода санаторий, где будет легче перенести сопутствующие проблемы при беременности.
— Но туда нельзя. Ты же сам рассказывал.
— Теперь можно, — я достал кулон и одел ей на шею.
— Какая прелесть, — Нарейса ухватилась за шарик. — А мне?
— Ты, моя радость, и так можешь бродить без всякой бижутерии. — заметил недовольный взгляд Веры. — И ты тоже — радость. Вы, обе для меня, большие радости.
Сам же подумал, что скоро может и третья прибавиться, вот тогда веселья будет — полные штаны. Новый год встретили втроём — сын выпросил денег и убежал на вечеринку в каком‑то кафе, заявив матери, что 'не собирается, как дурак, пялится в телевизор, когда все друзья гуляют'. За что и получил хороший напутственный подзатыльник. Мы прослушали речь президента, дождались Курантов и пригубили, кто сколько сможет — женщины по паре глотков шампанского, я — граммов двести коньячка, так как не был в интересном положении. Потом гуляли по ночному городу, смотрели салюты, взмывающие со всех сторон — народ отрывался на всю катушку. Погода стояла, словно кто‑то сделал специальный заказ гидромедцентру — ветер стих, крупные снежинки, густой волной, медленно опускаются с тёмного неба, постепенно сглаживая окружающий ландшафт. Я чувствовал настоящее умиротворение, обнимая своих женщин у большущей городской ёлки, весело подмигивающей огоньками гирлянд.
