Сергей Лукьяненко - Дневной дозор
Откуда-то появился Юра; я совершенно не к месту подумал: почему в отсутствие шефа обязанности старшего исполняет Эдгар, хотя Эдгар по силе балансировал на грани второго уровня? Юра казался мне сильнее. Но в дела Дневного Дозора не мне вмешиваться, поэтому я просто забился в угол и прикидывал — удастся ли сбежать на десять минут в ресторан. Ребята-техники уже вовсю елозили пальцами по тачпадам.
— Рейс на подлете, расчетное время — двадцать плюс-минус пять минут.
— Светлых уже нашли? — спросила Анна Тихоновна.
— Нашли. В комнатах отдыха, рядом с залами ожидания. Это в соседнем здании.
— Что они?
— Похоже, колдуют погоду, — подсказал кто-то.
— А смысл? Не дать самолету сесть?
— Не станут же они губить пассажиров, — фыркнула Анна Тихоновна.
Мне казалось простейшим выходом уронить самолет, и дело с концом. Но Светлые — есть Светлые. Даже в такой ситуации они пекутся о простых людях. Да и неизвестно еще, повредит ли артефакту из Берна авария самолета. Возможно, что и нет. Сила есть Сила.
— Кто у нас по погоде специализируется? — справилась Анна Тихоновна.
— Я! — хором ответили сразу две ведьмы.
— Ну-ка, прощупайте, что тут к чему…
Ведьмы принялись щупать — то бишь сканировать окрестности на предмет заклинаний, изменяющих погоду. Я чувствовал плотные веера чувствительных энергетических посылок, неощутимые и невидимые даже для многих Иных. Не то чтобы Иные не могли их засечь — большинство просто не умело. Метеомагия всегда была уделом ведьм и лишь некоторых волшебниц, и как и везде в ней хватало своих тонкостей.
— Сгоняют облачность, — сообщила одна из ведьм. — Нужна Сила…
Маг из резерва тотчас взялся за амулет, а второй рукой нашарил ладонь ведьмы. Некоторое время они сосредотачивались, а в итоге все трое, закрыв глаза и взявшись за руки, погрузились в подобие неглубокого транса.
— Помогайте, кто в состоянии, — велела Анна Тихоновна.
Я помочь пока не мог. Точнее, энергия, которую я мог бы на это дело потратить, не шла ни в какое сравнение с силой амулета. Изрядно я все-таки выложился на Страстном бульваре…
Дозор занимался своим делом. Штаб неявно бурлил — вроде бы никто не бегает, никто не суетится, но напряжение прямо-таки висит в воздухе. Мне стало неловко — я был единственным бездельником в штабе. И что-то мне подсказывало, что в ближайшие минуты помочь я все равно не смогу.
И я улизнул. Встал и скользнул в сумрак. А потом — еще глубже, на второй уровень.
Падение со второго этажа заняло у меня минуты три, причем я ускорялся как мог. Странно, я думал, что сумрак меня измочалит окончательно, а я, наоборот, приободрился, словно душ принял и сто граммов хлопнул. Удивительно.
Кстати, второе неплохо бы и осуществить.
Вынырнув из сумрака, я направился к соседнему зданию — продолговатому бруску из стекла и бетона, совсем непохожему на административный корпус, увенчанный шпилем — память о помпезных в архитектурном плане пятидесятых.
Куртку я оставил в штабе, поэтому до входа пришлось учинить пробежку. Ветер нес мелкое снежное крошево, и я подумал: а как будет садиться самолет из Одессы? Снег, темень, погода — собаку на улицу не выгонишь. Да еще Светлые, поди, постараются, подпортят как смогут. Но если самолет не сядет — куда он денется? Перенаправят все-таки на другой аэродром? В Быково или Домодедово?
Кстати, мысль, надо будет ее высказать Эдгару или Анне Тихоновне. Чтоб разослали на всякий случай дозорных…
Впрочем, самолет могут завернуть куда-нибудь в Калугу или Тулу. Если там погода получше. А так вполне может оказаться, ведь здесь, во Внуково, явно стараются Светлые метеомаги.
В здании аэропорта было тепло и уютно — после улицы. Я сразу пошел на второй этаж, к бару, где мы с Борянским как-то в ожидании самолета пили пиво, грызли орешки и слушали буквально преследовавшую нас в той поездке песню про то, что «вот лето пролетело, все осталось позади».
Я не сразу сообразил, что это воспоминание, которых у меня почти и не сохранилось. Откуда вынырнуло оно, из каких глубин моего сознания? Не знаю.
Я попытался сообразить, кто такой Борянский, но не смог вспомнить даже его лица. А уж куда и зачем мы ездили-летали… Почему-то возникало лишь навязчивое воспоминание, что в его квартире, еще в давние советские годы, было громадное биде. Правда, не работающее… да и действительно, зачем советскому человеку биде?
Но бар остался именно таким, каким я его запомнил. Стойка, высокие табуреты, блестящие пивные краны. И телевизор в углу. Только клип по нему крутили совсем другой. Парень с подозрительно красными глазами под дождем целовал руку девушке в алом платье. Ну а дальше все пошло как положено в хорошем триллере — волчьи пасти и так далее. Мне очень понравился момент, когда спустя какое-то время парень, почему-то одетый в алое платье девушки, вышел в бальный зал и рассыпался на нескольких волков. Ну и последний кадр понравился — девчонка блеснула на гостей покрасневшими глазами…
М-да. Вообще-то плохо ребята представляют себе Иных-оборотней. Как и привычно модный писатель Пелевин — реальных вервольфов, жадных, прожорливых и неопрятных. Но снято красиво, ничего не попишешь. Наверняка скинулись вервольфы, заплатили продюсеру, повлияли на музыкантов — и получили красивый, романтичный клип про себя. Вот недавно российские вампиры именно так поступили.
На всякий случай я запомнил название группы — Rammstein, чтобы потом найти и послушать повнимательнее.
Заказав пива и пару гамбургеров, я уселся боком к телевизору, спиной к залу. В желудке давно уже царило состояние «кишка кишке колотит по башке», и я твердо решил с этим состоянием покончить хотя бы частично.
Светлых я ощутил, едва приступив ко второму гамбургеру. Буквально спиной почувствовал. И тут же закрылся — я уже умел это. Я совершенно точно знал, что они меня еще не засекли.
Все-таки я сильный Иной, хоть и неопытный. А эти двое были в лучшем случае подмастерьями. Слабенький маг лет двадцати-двадцати двух и начинающий прорицатель. Мне кажется, что будущее я видел куда яснее этого прорицателя — всю бездну возможных вариантов — и точнее смог бы предсказать наиболее вероятные из них.
Светлые негромко переговаривались; на обоих лежало умелое заклятие отвода внимания, причем достаточно экзотическая разновидность. Наложено оно было кем-то весьма и весьма сильным.
Я вслушался.
— …уже здесь. Шеф говорит, возможна стычка, — тихо сообщил маг.
— Нас все равно в оцепление прогонят, — уныло возразил прорицатель. — Тем более после Тигренка и Андрея.
