Иван Казаков - Найдёныш-2
Мужчина не договорил. С шелестом выскочил из ножен Правый, и голова мужчины отлетела в сторону, а тело упало на женщину, подёргиваясь и заливая её кровью из перерубленных жил. Девушка потеряла сознание, упав в обморок, а Юрагар положил мечи на землю, схватил девицу за шиворот, чтобы не испачкаться, и выдернул из-под тела незадачливого Хасуна. Потом в несколько приёмов сорвал с неё одежду, и…
Через несколько минут он встал с неподвижной шлюхи — довольный, и недовольный одновременно.
Доволен он был потому, что удовлетворил свою плоть и сейчас чувствовал приятное расслабление, лёгкую усталость и сонливость.
А недоволен — потому, что был вынужден удовлетворяться с какой-то грязной, пахнущей луком шлюхой. И это он, Великий Атрок, к услугам которого были любые женщины в королевстве — от торговок зеленью до аристократок высшего ранга. Стоило лишь пожелать. Кроме того — к его услугам всегда были женщины-шатрии, и женщины-атроки, считающие за честь удовлетворить своего господина. И вот — как низко он пал!
Юрагор походя вонзил меч в грудь женщины, подождал несколько секунд, наслаждаясь новым потоком силы и свежести, сразу прогнавшей сонливость, повыше подтянул штаны и подняв с земли свёрток трофеев пошёл дальше. Он был благодарен женщине за то, что её плоть позволила утолить желание. Но шлюху следовало убить — она видела Юрагора в момент совершения убийства, а значит — должна умереть. Таков закон.
Когда маг дошёл до дома, где жили разведчики, ночь уже вступила в свои права. В комнатах все спали, и лишь часовой у входа вяло поприветствовал командира воинским салютом.
Юрагор кивнул головой, и прошёл к себе в комнату, где жил один. Там он спрятал трофеи в шкаф, разделся, и с наслаждением растянулся на постели, всей кожей ощущая гладкую шелковую ткань простыней. Юрагор всегда спал обнажённым — в отличие от деревенщины Неда. Магу нравилось чувствовать кожей прикосновение одеяла, простыней, ночного воздуха. Он не видел ничего постыдного в полном обнажении мужчин и женщин — еще в детстве его отучили стесняться чего-либо. Просто выбили из него эту дурь. Бойцы Ширдуан выше условностей, выше брезгливости, выше тех законов, которые установили для себя обычные люди. Выше всего — кроме служения богине Смерть, и её заместителю в этом мире — Великому Атроку. Всё, что хочет Великий Атрок — суть желания богини, а значит — закон.
Юрагор закрыл глаза и растворился в сладком сне, омывающем его мозг, как если бы тёплое морское течение омывало тропический остров. Ему виделись сны о прошлом и о будущем, где он снова стоит возле алтаря богини, а перед ним — ряды людей в чёрном, склонивших головы к ногам своего божества.
* * *Тишина и тьма. Нед будто оглох, ослеп и долго не может понять — что же с ним случилось? Только что он бился с неизвестными врагами, потом…тьма. Что с ним? Он умер? И где он — в преисподней, или на небесах, в чертогах богов?
Богами что-то и не пахнет…ни тебе прекрасных палат с пирующими воинами, ни тебе прекрасных садов, в которых мужчины возлежат с прекрасными девушками.
Его всегда интересовала одна мысль — откуда на небесах берутся те девушки, которые ублажают воинов? Может — это провинившиеся в своём мире женщины? А почему тогда они не в преисподней, почему на небесах с мужчинами? В наказание? Так может им нравится это само наказание? Богословские книжки этот вопрос не разъясняли. Неважно. Важно то, что он мыслит, а значит — существует. Где существует, вот вопрос…
Нед попробовал прислушаться — нет, не слышно ни звука. Странное ощущение…он уже давно отвык быть в тишине. Всегда кто-то рядом, всегда в череп толкаются, пропихиваются чужие мысли, даже если он и перекрывает доступ. А теперь — полная тишина. Навсегда, или нет?
Итак, что произошло? По всей видимости, ему в спину вонзились стрелы, намазанные какой-то дрянью. Его отравили. Что из этого следует? Может его похоронили заживо? Может он в могиле? О боги! Может хватит испытаний? Ну почему другие люди живут тихо, спокойно, мирно, а он, Нед получил ТАКУЮ судьбу? Почему?
— Потому, что ты Избранный — в тишине колоколом прозвучал мощный голос, и во тьме повис сияющий шар, в котором можно было разглядеть чьё-то лицо, невообразимо прекрасное, внушающее и страх, восторг одновременно.
— Кто?! Кто ты?! — Нед с ужасом смотрел в мудрые глаза, тонул в них, его мысли смешались и не осталось ничего, кроме благоговения и страха.
— Я? Это ты. Это мы. Это всё сущее. Всё, и никто.
— Я не понимаю! Скажи, где я?
— Ты нигде. И везде. Ты — это он. Он — это ты.
— Ты издеваешься? — слегка рассердился Нед — уходи! Если не можешь помочь — свали отсюда, иначе…
— Иначе — что? — громогласно захохотала сущность — да, ты изменился. Раньше бы так никогда не сказал. И не сделал. Я сомневался — стоит ли тебе помогать. Теперь вижу — стоит. Ты заслуживаешь своей судьбы. Тебе предстоит возвышение, но никогда не забывай, кем ты был, и кем ты стал. Ладно — хватит слов. Жди Проводников. Прощай. Впрочем — до свидания! — голос опять засмеялся, свечение потухло, и Нед снова остался во тьме — один, ошеломленный, растерянный и недоумевающий. Какие проводники? Где их ждать?
Неожиданно, он заметил, что уже не совсем темно. Впереди появилось светлое пятно, будто кто-то нёс масляный фонарь, болтающийся на уровне груди. Фонарь приближался, и вот уже Нед увидел, что фонарь несёт невероятно красивая молодая женщина лет двадцати пяти, в полупрозрачном платье с разрезами по бокам, похожем даже не на платье, а на какую-то кружевную ночнушку.
Неду показалось, что он где-то видел эту красотку, но додумать не успел — кто-то лизнул его в руку, и мохнатая голова ткнулась в колено. Нед от неожиданности вздрогнул, опустил глаза…Нарда!
— Моя хорошая…моя собаченька, ты тут! Иди ко мне! — он опустился на колени, обнял собаку и уткнулся лбом в её холодный, мокрый нос. Горячий язык лизнул его подбородок, потом Нарда отскочила и запрыгала на месте, будто приглашая побегать, а затем помчалась к женщине с фонарём, ткнула носом её, вернулась, и снова дружески пихнула лбом Неда.
— Любит она тебя. Помнит — заговорила женщина, и Нед недоверчиво поднял глаза на красотку, не позволяя себе верить.
— Ну что смотришь… ну да, это я — женщина весело рассмеялась, и её смех, такой знакомый, сразу поставил всё на свои места:
— Вы?! Вы же…
— Старушка? Ага. Была старушка. А здесь я такова, какая я себя видела. Я всегда была молода. Даже когда стала старой. Вот только посмотришь в зеркало, на свои седые волосы, на морщинистую кожу…нет, не буду вспоминать. Что прошло, то прошло. Ну что же — пошли за нами, Найдёныш. Будем выводить тебя из Тьмы.
