Бастард рода Неллеров. Книга 8 (СИ) - Усов Серг

За кафедрой, перед высокой статуей создателя стоит, опустив голову и сложив руки на груди, виконт Андрей Торский. Напомнил мне Наполеона с какой-то картинки. Треуголку ему, и вылитый бы Бонапарт получился. Позой разумеется, а не фигурой. Вице-канцлер строен как кипарис и довольно высок. Сумел вырваться из дворца, за что ему отдельное спасибо.

— Не волнуйся девочка. — медоречиво говорит подошедший у нам милорд Неллеский, заметив, как Берта вцепилась в мой рукав побледневшими пальчиками. — Я сам проведу церемонию, и ничего сложного в ней нет. Просто прочитаешь громко вслух, что написано в лежащем там свитке, выслушаешь виконта Торского и дважды громко скажешь «клянусь».

Рансбур, особняк виконта Сергия Оланского, в это же время.

Хозяин дома сидел, вальяжно развалившись в кресле. С небольшого золотого блюда, на котором лежали две виноградные кисти тёмно-красного и ярко-зелёного цветов, он отщипывал по одной ягоде и неспеша ел, внимательно и с сочувствием слушая оправдания переминавшегося перед ним на ковре с ноги на ногу худощавого молодого мужчины тридцати лет.

Самому виконту Оланскому недавно исполнилось сорок два, хотя ему иногда казалось, что прожил вдвое большее количество лет. Наверное, если измерять срок жизни не годами, а событиями, так оно и было. Сергий посмотрел на стоявшего за спиной молодого мужчины сутулого верзилу, и тот подобрался, поняв, что вскоре ему предстоит сделать то, что должно. Стоявший на ковре взгляд хозяина кабинета заметил, нервно оглянулся и заговорил быстрее:

— Этого выродка точно кто-то предупредил, господин. Нас предали. Он знал! Клянусь. Знал и про засаду, и про её место и время!

— Неужели, Альберт? Наверное так и есть. — понимающе кивнул виконт. — Ведь во дворце двое — сам король и его начальник тайной службы знали о том, что ты должен выполнить. Ну, может, ещё двое — казначей и начальник секретариата — могли догадываться. А ведь все эти четверо испытывают огромную симпатию к Неллерам, вот и поспешили предупредить их о твоей засаде. Ведь так же?

— Нет, не они, но…

— А кто же тогда? — сидевший в кресле мужчина отбросил ягоду назад в блюдо. — Все остальные, кто знал о предстоящей работе — это были твои люди. Те, кого ты подбирал и за кого отвечаешь. Ведь так?

— Да…

— Вот видишь, Альбертик. И что тогда получается? Получается, что вина-то всё равно на тебе. И отвечать за провал, очередной твой провал, должен ты. Согласен? Наверное, поэтому хотел пуститься в бега?

— Нет, господин, я…

И на этот раз он не смог договорить. Только не потому, что его опять перебил хозяин дома. Повинуясь взгляду виконта Оланского, стоявший у двери верзила удивительно бесшумно и быстро подошёл к молодому мужчине, накинул ему на шею тонкую удавку и мгновенно её затянул.

Сопротивление жертвы длилось несколько мгновений, вскоре мужчина затих, и верзила выпустил его тело, мешком свалившееся на ковёр. Виконт Сергий не любил вида крови, также как и не хотел портить ею дорогое покрытие. Но он хотел лично убедиться, что единственная ниточка, которая могла бы привести к нему сыск Неллеров, перерезана.

— Вынеси тело. — приказал. — И как обычно, разруби и вынеси на псарню. Давно мои друзья человечинкой не лакомились.

— А как же та вчерашняя девка? — позволил себе чуть улыбнуться верзила.

— Ах, да. — тихо засмеялся виконт Оланский. — Про ту потаскуху я уж и забыл. Спасибо, что напомнил, Дик. Да, всё равно распорядись усилить охрану моего особняка. Хотя бы месяц нам надо быть осторожней обычного.

Глава 25

Вице-канцлер торопился. Как я понимаю, во дворце сейчас настоящий дурдом, и Андрею Торскому там надо быть практически с утра до вечера. Не в качестве пациента, конечно, скорее, лечащим врачом. Пациентом там мой лучший друг, мой друг бесценный король наш славный Эдгар. Козёл. Доберусь до него. Рано или поздно. Точнее, поздно. Сейчас у меня пока добиралка не работает. Сначала разберусь с виконтом Оланским, а там помотрим. Как пойдёт.

В общем, сразу после церемонии принесения Бертой вассальной клятвы дядя Андрей уехал на поджидавшей его у храма карете, кстати, новой, потому я её сразу и не признал — ещё удивился, кто такой важный у нас неллеров объявился? Зато другой дядя, прелат Курт, оказался совершенно свободен, у него целый штат помощников как бы не меньше чем у меня в монастыре. Так что, он, тётушка Ника — её супруг вовсе не смог явиться на церемонию, хотя, какой ни есть, а всё ж родня — конечно же я, сама Берта, ну и мой приятель Карл Монский, не выспавшийся, но активный, вот таким узким составом переместились в особняк милорда Неллерского. Прошли пешком, там идти меньше сотни ярдов. Слуги уже накрыли в нём праздничный стол.

Остальную многочисленную родню не позвали, да и не разместишь такую толпу. Однако, никто не ушёл обиженным, всем достались дары, заранее доставленные в пристрой позади церкви. Для каждого члена нашего большого клана их подбирали в соответствии с весом каждого отдельного человека в неллерской иерархии. Простолюдинам достались просто мешочки с деньгами, дворянам — изделия из золота и шёлковые ткани. Что-то привезли от нас с караванами, что-то прикупили здесь.

А я ведь даже не догадывался, что будет так помпезно. У меня-то совсем всё просто с Карлом Монским было. Наверное тоже надо было насчёт подарков присутствовавшим придумать. Теперь понимаю, почему преднастоятель баронет Михаил потом выглядел таким хмурым, посчитал своего аббата жлобом. Обидно, да.

Подбором и распределением подарков занимался сам прелат и баронет Василий Нарат, очень пожилой грузный дядька с одышкой. Это был вдовец, некогда женатый на моей четвероюродной или пятиюродной — тут сам чёрт не разберёт — тётке. Супругу давно схоронил, но сам так и остался в нашем роду вассалом. Более того, он, можно сказать, спикер Неллеров в Рансбуре. Тем из нас, кто повыше его положением, часто некогда заниматься делами рода. Вот баронет Нарат и решает текущие проблемы уже более десяти лет.

Когда шли к пристрою для выдачи даров, я отстал и сообщил грузному старику, что буду рад его видеть у себя в особняке. Пообещал ему, и омоложение, и исцеление, не всё сразу, но до своего отъезда родственник получит от меня и то, и другое. редко когда увидишь столько удивления, благодарности и надежды в одном взоре, каким Василий на меня посмотрел. А что такого? Раз уж для посторонних людей величайший целитель находит время и магическую энергию, то уж помочь столь полезному родственнику сам Создатель велел. Не нужно было на меня так смотреть, я лишь выполняю свою работу.

И золотые изделия, и мешочки с монетами выдавала сама Берта. Молодой лакей ей подавал — ага, подаван — а она вручала со словами благодарности за тёплый приём. Поначалу голосок дрожал, пальчики тряслись, лицо от румянца налилось пунцовым цветом, но после двух десятков вытянувшихся в очередь новых родственников, волноваться устала и действовала уже более уверенно. А я любовался. Всё же какая она у меня реально красавица. Лучше всех. И моей Юлианы? Ну, тут ещё не решил. Да и чего сравнивать сестру с полюбившейся девушкой? Я же не Гарри, старший сын принца Филиппа, чтобы на кузину смотреть как мужчина на женщину.

Подававший миледи из Новинок подарки видимо что-то перепутал, не так или не то прочитал в пояснительном свитке. Выяснилось в самом конце. Догонять отошедших и обменивать не стали. Просто дядюшка Курт где-то разжился толстой тростью и со всего размаха отдубасил ею бедолагу-подавана. Я даже подумал, что кость бедра тому переломает. Вроде нет, вот только ни сидеть, ни ходить без прихрамывания парень ближайшую неделю точно не сможет. Вмешиваться я конечно же и не подумал. Здесь свои времена и свои нравы, да и заслужил лакей, если так по честному рассудить.

Нас всего пятеро за столом, хотя за ним можно разместить и двадцать. Можно сказать, мы утонули в горе яств, даже блюда с нарезкой малосольной мурены имеется. прямо напротив меня поставили. Издеваются что ли? Чтобы я ел хищника обожравшегося человечины? Нет, один раз рискнул попробовать на свадьбе Юлианы — тогда кубок малансского явно был лишним — и всё, хватит.