Алекто. Сокровище морганов (СИ) - Львофф Юлия
И тут произошло нечто странное. В тот самый миг, когда стрела должна была полететь в сторону графа, лучник вдруг резко дёрнулся, его лицо исказилось, и он с глухим стоном рухнул на землю.
Алекто, наблюдавшая за всем с отчаянием обречённой на поражение, изумилась увиденному. В первый момент она подумала, что лучника поразила длань Всемогущего, но, заметив вонзившийся между лопаток веретенообразный клинок, поняла, что смерть пришла откуда-то ещё. Девушка подняла взгляд. Центенарий и его лучники беспорядочно рассыпались по башне маяка с испуганными криками, отбиваясь от неких неведомых и пока невидимых противников, напавших на них с тыла.
Алекто попыталась в полутьме разглядеть нежданных спасителей, но тщетно. Она видела лишь неясные тени, которые передвигались с молниеносной скоростью, разя направо и налево тонкими клинками из голубоватой стали.
- Обер, – раздался голос графа де Лармор, – помогите мне перенести мессира де Сен-Брие!
Менестрель тут же схватил рыцаря под мышки, а граф взял его за ноги. Флориан слабо застонал. Его пальцы, по которым струилась кровь, по-прежнему судорожно сжимали древко стрелы, словно это была последняя ниточка, связывающая его с жизнью. С его бледного как полотно лица ручьями тёк пот.
Алекто слышала топот ног и голос Дуана Бальда, пролаявшего лучникам приказ перегруппироваться и начать новую атаку. Девушка бросилась следом за своими спутниками и в следующее мгновение удивилась внезапно наступившей тишине. Она обернулась. Это было настоящее волшебство: стена воды, обрушившейся откуда-то сверху, образовала неприступный барьер между ними и лучниками.
- Невероятно... – прошептала потрясённая Радегунда. И затем, взглянув на Алекто, радостно прибавила: – Этоони... Морганы пришли к нам на помощь!
Снова застонал Флориан, и Алекто, обеспокоенная, метнулась к нему.
- Сюда, – предложил менестрелю граф Вальдульф, мотнув головой в сторону стены. – Давайте его положим.
С тысячей предосторожностей они уложили Флориана на пол. Обер снял со своих плеч плащ, скатал в валик и осторожно подсунул его под голову раненого.
- Он умирает, – склонившись к женщинам, печальным шёпотом сказал Вальдульф де Лармор. – Мой старый друг... мой боевой товарищ...
Его голос дрогнул и оборвался. После этого Алекто и граф растерянно переглянулись, как две сироты.
- Необходимо найти эликсир жизни, – после короткого раздумия решительно заявила Алекто. – Ради него, – указала она на Флориана.
- Где же вы будете его искать? – удивился Обер. – Кто знает, как далеко волна отнесла мессира маркграфа? Может быть, его уже вынесло в открытое море?
- Значит, туда я и отправлюсь, – твёрдо произнесла Алекто и сделала шаг по направлению к гроту.
Флориан, пребывавший в полубессознательном состоянии, пошевелился. Собрав остатки сил, он обратился к Алекто:
- Не нужно, мадемуазель Алекто... Видно, моё время пришло, и, знаете, я даже счастлив, что умру как рыцарь, защищавший даму своего сердца... Останьтесь со мной, Алекто... прошу вас...
Алекто собиралась возразить, но тут произошло ещё одно чудо. Каменная стена маяка растворилась в дивном голубоватом свечении и стала совсем прозрачной. Алекто различила неясный силуэт, который направлялся к ней... всё ближе и ближе, пока, наконец, обрёл контуры гибкого мужского тела. Алекто, Радегунда, граф Вальдульф и Обер не шелохнулись, ошеломлённые, не в силах отвести от него глаз.
Радегунда первой пришла в себя. Повернувшись к остальным, она сказала громко и торжественно:
- Тёмный Самайн наступил! Дверь между мирами живых и мёртвых открыта!
Алекто узнала человека, выступившего из голубоватого мерцающего света. То был король л’Аодрен, владыка морганов и её родной отец. А мгновение спустя его властный и вместе с тем тёплый голос зазвучал у неё в голове:
- Время остановилось, Алекто, но ненадолго. Оно ждёт священные слова магического заклинания. Возьми и раскрой его...
С этими словами король л’Аодрен протянул ошеломлённой девушке прямоугольный кожаный футляр, который она видела в последний раз в руках маркграфа. Алекто с безграничным благоговением сняла футляр, высвободив хрупкий стеклянный предмет, своей формой напоминавший песочные часы.
-Peoc’h war an dour, peoc’h’a’n douar...
Читая заклинание на удивление отчётливым голосом, Алекто держала сосуд с эликсиром жизни перед лицом Флориана. Тот широко распахнул глаза, и синее свечение, исходящее от сосуда, отражалось в его чёрных зрачках, наполняя их необыкновенной лазурью. Каждая чёрточка его лица излучала теперь безмятежное спокойствие и счастье.
Алекто произносила слова на незнакомом ей языке, наверное, столь же древнем, как океан, не понимая ни их смысла, ни значения. Девушка спрашивала себя, не стала ли она жертвой нового видения? Или сна наяву? Нет! Она и вправду прочла магическую формулу. Прочла её легко, как будто знала все слова наизусть. И отныне они навсегда отпечатались в её памяти.
Флориан был спасён. Обняв его, Алекто заплакала от счастья, от гордости за то, что сумела сохранить жизнь своему рыцарю, от переполнявшей её любви. Она плакала, не всхлипывая, не вздрагивая. Крупные частые слёзы катились по её лицу.
Снова появилось голубоватое свечение, постепенно превратившееся в яркий ослепительный свет, который поглотил всё вокруг. А затем также внезапно всё погасло. Воздух стал обычным, стены, потолок и пол обрели свой обычный облик. И прежде, чем кто-нибудь успел среагировать, сосуд с эликсиром жизни воспарил из рук Алекто, потерял очертания и исчез без следа, точно в мгновение ока превратился в пыль. Вместе с ним исчез и король морганов л’Аодрен.
И почти в этот же миг часть стены маяка, выходившая в сторону моря, повернулась, открывая проход.
Снаружи сильный ветер поднимал волны, раздувал паруса устремившейся в море каравеллы. А у побережья, у высоких суровых скал, в непрерывном танце кружились водовороты, и косяки рыб сверкали на солнце серебром и золотом чешуек между зеленью водорослей и белизной песка.
Увидев солнце, глядевшее в море, Алекто ясно осознала, что все чудеса прошлой ночи произошли наяву и что она не спала. Она не спала ни тогда, когда всё, что ей приходилось переживать, казалось сном, ни тогда, когда в её видениях являлись призраки умерших людей. Она смотрела на призрачные тени, плясавшие в солнечных бликах на воде, и узнавала в них короля л’Аодрена и Аталию, которые, держась за руки, кружились в бесконечном танце влюблённых.
Глубоко вздохнув, Алекто закрыла глаза, откинула голову, и её губы сложились в счастливую улыбку.
Она не удивилась, не вздрогнула от неожиданности, когда её руки нежно коснулись тёплые сильные пальцы. Алекто ответила на поцелуй отчаянно и поспешно, почти дрожа от вспыхнувшего в ней огня любви и страсти. Она снова искала в губах Флориана вкус соли и сырого грота, вкус того самого первого поцелуя, который открыл ей любовь её верного рыцаря. Она искала вкус бурного моря, неукротимого и могучего как первозданные силы природы. Её родной стихии – подводного мира загадочного народа морганов...
