Дмитрий Таланов - Арпонис
— Еще? — Андрей вздохнул. — Еще там имеется какая-то вечная юность.
Маша удивленно уставилась на него.
— Вечная молодость, что ли?
— Понятия не имею, — сказал Андрей. Он показал написанные на бумаге слова «Semper virens». — Это «вечная юность» на латыни. Ограничений нет, зато есть предупреждение.
— Что за предупреждение? — заинтересовался Сашка. Маша тоже подалась к Андрею.
— А ничего, — сообщил тот. — Просто и тупо написано «Cave!», что означает «остерегайся». Чего остерегаться, известить забыли.
— Тогда это нам не надо, — сказал осторожный Сашка. — Давай дальше!
Маша с ним согласилась.
— Легко сказать «дальше», тут одни ограничения. А, вот! — с облегчением произнес Андрей. — Никто не хочет заглянуть в будущее? — Он с интересом поглядел на друзей. — Никаких условий, кроме времени года.
— А ты сам разве не хочешь? — спросила его Маша.
— Ни малейшего желания, — отрезал Андрей. — Давайте кто-нибудь из вас!
— Пожалуй, я тоже пас, — задумчиво сказал Сашка.
Он вспомнил сон, что мучил его чуть не неделю подряд. Было это прошлое, или будущее, или, что думал сам Сашка, чистой воды кошмар, не имеющий ничего общего с реальностью, но родился-то он в его голове. «Будущее», что обещала показать книга, родилось бы там же, и, значит, была вероятность опять узреть то чучело, что тянуло к нему свои лапы. А Сашка отнюдь не горел желанием увидеть его еще раз.
Все трое переглянулись, затем ребята посмотрели на Машу.
— А ты как, согласна? — с надеждой спросил Андрей.
Маша пожала плечами.
— Почему бы нет? А что надо делать?
Андрей сразу оживился.
— Сейчас! — Он протянул ей лист бумаги. — Вот тебе транскрипция, там подчеркнуто. Ее надо четко и ясно произнести вслух. Только потренируйся сначала!
Маша взяла у него бумагу и некоторое время разглядывала ее в недоумении.
— Я должна это произнести? — попробовала она возмутиться, но Андрей ее прервал.
— Уж что есть! Этого языка никто не знает, — сказал он веско. — Можешь считать, что приобщаешься к вечности.
— Но это не произносимо! — возразила Маша. — Здесь сплошные согласные, и половина из них шипящие!
— А ты попробуй! — горячась, сказал ей Андрей. — Здесь хоть знаешь, как произнести. А я всю ночь переводил с латинской транскрипции в кириллическую!
Маша уважительно смерила глазами текст, потом покосилась на разложенные по полу листы.
— Ну хорошо…
Открыв рот, она с трудом выдавила из себя жуткий скрежещущий звук. Затем поперхнулась, но под одобрительным взглядом Андрея решила сделать вторую попытку.
— У тебя классно получается! — подбодрил ее Андрей. — У меня выходит значительно хуже.
Вдохновленная Маша сделала еще одну попытку, потом еще. Сашка сочувственно смотрел на ее мучения.
Когда Андрею показалось, что всё получилось правильно, он сказал:
— Хватит!
— Почему? — сипло спросила Маша.
Она хотела что-то добавить, но закашлялась.
— Всё нормально, — дал заключение Андрей. — Должно сработать.
Он забрал у нее лист, глянул в него и протянул обратно. Потом сделал знак молчать и открыл книгу. Качнулся в комнате воздух, хрипло мяукнул за дверью кот. Маша замерла с листом в руках. Андрей нашел нужную страницу и кивком дал понять, что можно начинать.
Маша выпрямилась и, держа перед собой бумагу, старательно произнесла написанные там слова. В следующий миг словно полупрозрачное покрывало скрыло ее от глаз оторопевших ребят. Заорал и заскребся за дверью кот. Маша стояла неподвижно, но зрачки ее бегали, словно она следила за каким-то действием.
Когда «покрывало» исчезло, на Машином лице появилась досада. Она опустила руку с текстом и вздохнула.
— А что так мало? — повернувшись, произнесла она странным голосом.
Андрей с Сашкой подступили к ней.
— А что ты видела? — сгорая от любопытства, спросил Сашка.
Маша метнула в него короткий взгляд и зарделась.
— Обойдетесь… — Она провела ладонями по лицу, будто отгоняя видение. — Андрей, а сколько это в годах?
Разочарованный отказом поделиться увиденным, тот огрызнулся:
— Не знаю! Здесь написано — «недалекое». Еще есть «отдаленное» — понимай, как хочешь.
— Отдаленное пробовать будешь? — ухмыльнулся Сашка.
— Давай уж, — подбодрил ее Андрей. — Соглашайся! А то сия функция закрывается потом аж до следующей зимы.
Маша задумалась, ее по лицу скользнула загадочная улыбка. Она тряхнула головой и протянула руку за транскрипцией.
— Давай!
— На том же листе снизу, — сказал ей Андрей. — Там меняется одно слово.
Маша взглянула на лист.
— Это? — показала она строчку в самом низу. Андрей утвердительно кивнул.
— Только ты проговори его сначала, хотя бы мысленно, — посоветовал он.
Маша в свою очередь кивнула и, глядя на лист, зашевелила губами. Потом подняла голову и решительно произнесла:
— Готова!
Андрей перевернул страницу. Вытянув руку так же, как в первый раз, Маша произнесла никому не понятные слова.
На сей раз «покрывало» было плотнее. Но всё равно Сашка с Андреем заметили, как отхлынула кровь от лица Маши. На ставшей белее снега коже проступили веснушки. А затем Маша вздрогнула, будто ее ударили бичом, и застыла, устремив взгляд в одну ей видимую точку. Когда «покрывало» исчезло, она без сил опустилась на диван. Андрей немедленно закрыл книгу.
Сашка ощутил холодок в груди, заметив слезы в ее глазах. Он хотел что-нибудь сказать, но боялся сделать хуже, он сроду не владел умением утешать людей. Он лишь потупился, будто заинтересовался текстом на одной из лежавших перед ним страницах.
— Что ты там увидела? — спросил ее Андрей. — Ну хоть сейчас расскажи! Книга вправду показала будущее?
Маша скованно кивнула, глядя перед собой.
— Ну, а что увидела? — продолжал настаивать Андрей. — И как далеко ты заглянула?
Маша хотела ответить, но вместо этого, уткнув лицо в ладони, она горько заплакала. Андрей остолбенел.
— Отвяжись от нее! — рявкнул Сашка, поднимаясь на ноги.
Он шагнул к дивану. Маша подскочила, вылетела в прихожую и, схватив свой рюкзак, пулей выскочила из квартиры. Ребята услышали, как она стремительно бежит вниз по лестнице и затем хлопнула дверь подъезда. Завидя появившегося в комнате кота, Андрей захлопнул чемодан.
— Пошел вон отсюда! — злобно выкрикнул он.
Кот сразу ретировался. Сашка подошел к дверям и закрыл их.
— Что она видела? — недоумевающе спросил его Андрей.
— Что угодно, — хмуро ответил Сашка. — Может, смерть кого-то из близких.
