Шамраев Юрьевич - Белый туман
— Лораг, сегодня наша последняя совместная ночь, завтра я уезжаю, — Она расплакалась, — Так надо. — Да я все прекрасно понимаю, только как вот я тут буду без тебя? — Почему без меня? Частичка меня уже есть в тебе. Ты что нибудь чувствуешь? — Ничего. Хотя жена сотника и сказала, что ещё рано, вот через пару месяцев… — Я постараюсь навещать вас, хотя и не обещаю. Главное береги себя и сына…
— Брат, ни кому не сообщай, что я уже выехал. Пусть все думают, что я отдыхаю, набираюсь сил, лечусь. Позаботься не только о Лораг, но и о Буланом и Ветерке. Пусть у них будет сытая и ухоженная старость. Они заслужили это. — А куда ты направишься брат? — Меня ждут в столице, но я туда торопиться не буду, пусть там все успокоиться. Проеду по границам, навещу других стражей, поищу гнезда, может быть ещё чистильщика или белого встречу. Вдвоем путешествовать приятнее. Дел много. Навь дала глубокие корни и нам их корчевать. Не поминай лихом. Если всеблагой позволит, то ещё встретимся.
Ранним утром, после сытного завтрака с полными седельными сумками я отправился в свой долгий путь. Провожать я себя запретил. Ну не люблю я проводы, не люблю.
Конец первой части.
Часть вторая — Странствующий воин
1
Стоя на перепутье я задумался. Наезженные дороги меня не манили, а вот те, что по какой либо причине стали заброшенными, — притягивали к себе, словно обещая открыть какую то тайну, скрытую от посторонних глаз. Да и Навь, если будет прятаться, то явно вдали от проторенных путей. Значит решено едем по этой, заросшей. Может на разбойничков нарвемся, а то что то давно мечом махать не приходилось. Все лук и лук, так скоро и меч в руках держать разучусь. Мы неторопливо трусили по обочине, кхор рыскал где то в кустах. За последние месяцы он заматерел, стал более осязаемым что ли. Хотя Навь попадалась все реже и реже, и это не смотря на то, что мы не пропускали ни одной деревни, ни одного села, часто останавливались в замках лордов или поместьях воинов. Почему то здесь, на востоке были особенно сильны позиции жрецов всеблагого, или как они ещё себя называли — чистых.
Я изредка поддерживал связь с северным братом, который снабжал меня последними новостями и сплетнями. Несколько месяцев назад мне стало известно, что верховный жрец или отравился, или был отравлен в своей камере. Тогда же погибли и все Навь-жрецы захваченные в плен живьем. Причем в камеры к ним никто не заходил, даже допросы осуществлялись через двери, а на охране были только белые. Отравления через пищу тоже можно было почти исключить, так как пищу пробовали. Хотя был один вариант, при котором человек, который снимал пробу, мог сначала принять противоядие, (а может быть после принимал), а только потом снимал пробу. Сейчас жрецы в столице были заняты тем, что вели переговоры по кандидатуре верховного жреца и тут на лицо было столкновение интересов различных группировок знати. Я тоже во время своих скитаний присматривался к жрецам и у меня на этот счет были свои планы.
Сведений о Лоре у меня не было, А Лораг тяжело переносила беременность. Все таки ей было только 17–18 лет и по всем меркам рожать ей было рано. Мое внимание привлек свежий след, что пересек заброшенную дорогу. Тут недавно проходили люди, несколько человек, которые или переносили какой то груз на себе, или были очень толстыми. Следы хорошо отпечатались в чуть сыроватой земле. Я спешился, взял лук и поправил меч. Мои путешествия приучили меня к тому, что мелочей в моем деле нет. А тут на ум ещё пришла старинная поговорка, которая гласила: — В тихом месте и шепот- крик. Это я к тому, что Навь вполне могла создать гнездо именно в таком месте, где никто и никогда не подумает. Я шел по следу и не особо прятался. Вскоре я вышел к небольшому оврагу и обратил внимание, что след по которому я шел слился с другим более четким следом. Это уже была тропа, по которой прошло не менее десятка человек.
В щеку кольнуло, ну наконец то, Навь. Я ускорил шаг. Внезапно кусты зашевелились, и раздался голос, хотя я к этому уже был готов. Охрана то должна была быть. — Стой где стоишь, брось лук и отстегни меч. — Ага, вот сейчас все брошу и буду отстегивать, а может и порты снять для удобства? Белый волк метнулся в заросли откуда раздавался голос. А я продолжил свой путь. Нас три раза окрикивали и все три раза у меня болела щека. Вот раздолье то для кхора, а то он в последнее время заскучал. А вот и гнездо. Солидно. Правда частокола или хоть какого забора не было. Но добротные избы стояли плотно одна к другой. Да и кто подумает, что в самом центре восточного округа будет устроено тайное поселение Нави. Человек около ста. Хотя какие они люди, — Навь. Я остановился, натянул лук и быстро стал выпускать стрелу за стрелой в избы. От моих попаданий они подпрыгивали и разваливались на бревна, некоторые взлетали в верх и с шумом падали на землю.
В гнезде началась паника, а я все стрелял и стрелял, пока последняя изба не превратилась в груду бревен. Потом убрал лук, достал меч и пустил кхора, который от нетерпения уже елозил на заднем месте. Он тут же исчез. А я неторопливо стал обходить разрушенные постройки, методично и неторопливо добивая раненых. Со стороны это наверное было неприятное зрелище. Ведь Навь внешне ни чем не отличается от нормальных людей, а тут идет воин в железе и добивает хрипящих людей. Ни один из них пощады не попросил. Так я дошел до утоптанной площадки. Там к поперечному столбу были привязаны несколько человек, не Навь. У некоторых были вскрыты грудины и вырезаны сердца. И что то мне подсказывало, что в большом котле неподалеку вариться не мясо дичи, а нечто другое. Только один человек ещё подавал признаки жизни. Я подошел и ударом меча перерубил веревки.
Девка, молодая, но уже созревшая, грудь вызывающе торчала сосками вверх. Платье уже располосовано на две половинки, а под левой грудью, там где должно находиться сердце кровью нарисован знак Нави. Уже приготовились и ей вырезать. Я равнодушно отвернулся, взял горящую ветку из костра и прочитал очищающую и очистительную молитву. Вспыхнул громадный костер, как обычно без жара. От Нави, их изб, скарба и всего того, до чего они дотрагивались, ни осталось и следа. Только голая площадка, да следы огня. Волк довольный ткнулся мне в руку. Это уже стало ритуалом. Он так сообщал мне, что все сделал и что Нави вблизи нет. Да я и сам это чувствовал. Щека не ныла.
Я огляделся. Трупы надо бы похоронить, да и с этой что тот надо делать, не бросать же её здесь. Тем более, что она пришла в себя. Ишь как глазами зыркает по сторонам, лучше бы остатками платья прикрылась, а то выставила напоказ все свои прелести…
